Читать книгу "Дневники Ники. Скажи «Останься». Том 1 - Настя Бонс"

по кругу.

До того дня, пока не встретил ее снова.

Сердце забилось быстрее. Было ощущение, что оно увеличилось в размерах и давило на ребра. В груди стало неуютно.

Ее глаза. Прежние. Бездонно-синие. Как он мог не узнать.

Этот взгляд – сносит крышу с петель.

Все та же девчонка. Его Ник. Слишком родная.

Думать о ней – как полными легкими вдыхать ртуть. Если он снова не услышит ее «Останься», он задохнется.

Его рыжее солнце. Он вспоминал ее мокрые ладони, лихорадочную дрожь и напряженное дыхание за его спиной, когда они ехали на мотоцикле. Все дарило бледную надежду, что годы – это только время.

Сейчас он сожалел, что в тот далекий осенний день он ушел. Сейчас он сделал бы все, чтобы ее «нет» превратилось в «да». Он бы выяснил причину ее перемены, ее холода.

Сейчас он не чувствовал этого льда между ними. Сейчас он бы все отдал, чтобы узнать правду.

Десять лет назад, когда он покидал этот родной чужой ему город, он злился, не хотел уезжать. Но его никто не остановил.

В Германии его звали Гера, Георгий. Только здесь, дома, рядом с ней он был Егор. Ее Егор.

Однажды он был ею убит. Он хотел ее забыть, не взял ни единого фото, запретил себе искать ее в соцсетях. Он только работал, тренировался и снова работал. Он добился успеха, никто и не сомневался, что так будет.

Пару месяцев назад в дверь его дома постучали. Было раннее утро. Егор никого не ждал, однако поспешил открыть.

– Вам бандероль, Георг хэр. Распишитесь, – сказал почтальон, всматриваясь в Егора: в последнее время он плохо спал и выглядел очень уставшим.

– Данке, Филипп.

– Красиво переливается «музыка ветра» сегодня. Ту, что вы повесили на дерево в начале недели. Это сулит хорошие перемены. Примета есть.

– Буду надеяться, Филипп. Спасибо еще раз.

Егор закрыл дверь, с недоумением посмотрев на конверт. Знакомый почерк.

В конверте оказались связка ключей и письмо.

Глава 24. Ника. Десять лет без Егора

Егор стал другим, может, он и не изменился, но теперь Ника его не знала. Она не знала, каким он стал, как сложилась его жизнь. Она знала одно: в его жизни ей не было места.

Она так думала.

Ей было страшно и больно.

Больно от того, что много лет назад на ее молодые плечи свалилось слишком много потерь в одно мгновение.

Страшно от того, что из-за нее он мог разрушить свою карьеру. Страх, что он будет винить ее спустя время в своих возможных неудачах. Или, что еще хуже, он будет ее жалеть.

Возможно, она просто не верила в него, в их отношения, не видела другого исхода в силу своей неопытности, глупости (если желаете – молодости), сомнений.

Ника не могла представить, что бы она сделала, окажись он на ее пороге по-настоящему.

Она вспоминала начало их отношений. Времена, когда с каждой встречей поцелуи становились длиннее, из головы испарялись все мысли. Времена, когда все вечера и ночи напролет они пропадали из дома.

Дурачились.

Смеялись.

Долго разговаривали.

Никогда не отпускали рук.

Целовались. Каждый раз по-другому. Это не было скучно, слишком много и слишком мало. Это была та самая правильная пропорция любви. А потом…

От потока мыслей у Ники защемило в висках.

Она решила отвлечься и написать своей любимой неугомонной Вик о своем скором возвращении и узнать, как дела у них с Марком.

Достав из холодильника тоник с лимоном и наконец удобно усевшись со стаканом на диван, Вероника открыла ноутбук, стоявший на журнальном столике, и вошла в почту. Пролистав входящие, она нашла письмо от Вик.

Заголовок письма гласил: «Приключения счастливой пятой точки».

Ника улыбнулась. Любопытство взяло вверх над воспоминаниями.

«На этот раз мои вторые девяносто занесло далеко от дома», – начиналось письмо Вик…

Глава 25. Письмо Вик

– Привет, солнышко, – раздался голос Марка в трубке, и улыбка ту же секунду появилась на сонном лице Вик.

– Который час, Марк? Я проспала? – все еще пытаясь открыть глаза и посмотреть на часы ответила Вик. – Твой самолет уже прилетел?

– Нет, сейчас около четырех утра… – голос был таким приятным, что у Вик перехватило дыхание от воспоминаний о пролетевших выходных перед отъездом Марка.

Разница во времени и пара тысяч километров не препятствовала их милым имейлам, эсэмэскам и полуночным звонкам.

– Я скучаю, – протянула Вик. – Скоро все твои сообщения зачитаю до дыр на смартфоне, и у меня вытрется защитная пленка, – сказала она на полном серьезе с легкой обидой в голосе.

– Возьмем тебе новую. Надеюсь, ты хорошо спала? – ответил Марк, явно улыбаясь в этот самый момент. Вик с уверенностью могла утверждать это, даже не видя его.

– Ну, если сейчас и правда четыре утра, я думаю, что я спала недолго, – мягко промурлыкала она.

– Откроешь дверь? – лукаво спросил он.

– Ты так шутишь? – Вик тут же соскочила с кровати, направляясь перебежками к входной двери, успевая в секунды поправить волосы у зеркала и оценить свой внешний вид.

Растрепанные каштановые волосы придавали ей необычайно манящий вид, ничего, кроме светлых коротких шорт и майки, не прикрывало ее прекрасную фигуру.

На секунду она замерла у двери, подумав, что можно было накинуть халат, но махнула рукой своим мыслям, быстро распахнула дверь и кинулась Марку на шею, обвив его ногами вокруг талии и припав к его губам. Марк не успел даже слова сказать. С легкостью подхватив Вик, он сделал шаг в квартиру и запер дверь.

– Я соскучился… – только теперь выдохнул он, не выпуская Вик из рук, оторвавшись на секунду от ее губ. – И вылетел пораньше… – продолжал он, как будто изнывая от жажды, – и это тебе… – Марк показал на цветы и упавший на пол в прихожей сверток, перетянутый яркой лентой.

Вик только кивала, продолжая целовать его и не давая толком ничего объяснить.

– Я не захотел ждать утра, – он улыбнулся ее страсти. – Обещай всегда встречать меня так после того, как я хоть ненадолго отлучусь, – сказал он игриво, – даже в магазин, даже если я просто выйду за дверь…

– Хочешь есть? Или, может быть, ванну? – затараторила Вик, едва оторвавшись от Марка.

Он кивнул.

– Тогда поставь цветы в вазу, а я наберу ванну, – она выскользнула из его объятий и побежала в сторону ванной комнаты.

Через несколько мгновений дверь в ванную отворилась, и на пороге возник Марк:

– У меня появилась