Читать книгу "Синие горы - Елена Ивановна Чубенко"

я натворил-то, а? Бестолочь я. Чо наделал… — выдавил он через силу сквозь сжатые зубы. — Но живая хоть, слава богу… — не сдержался и сдавленно проглотил какой-то пыльный сухой комок.

На трассе остановились машины, бежали люди. Варюха, очуманевшая от всего произошедшего, подобрала с насыпи выпавшую во время полёта туфлю, попыталась её надеть, но не получалось согнуться. Потрогав занемевшую спину, обнаружила шишку величиной чуть не с кулак. Но особых разрух в теле не ощутила.

— Ты, пап, жди милицию, а я поеду в аэропорт на попутке, билет ведь на руках, — виновато сказала она. Ведь именно она, дура непоседливая, подсказала отцу, что он успеет обогнать. И тот, перестроившись уже в свой ряд, снова вышел на обгон.

Какая-то женщина тоже пощупала осторожно шишку на её позвоночнике, сокрушённо покачала головой:

— Неладно у тебя там, на спине, не ладно. Езжайте быстрее к врачам. Тут часть стоит, у них свой госпиталь есть.

Пристроив у кого-то из местных машину в ближайшем огороде, отец повёз Варюху на попутке в госпиталь.

Присев в машине, Варя ощутила, что боль в спине стала нарастать. Сначала в горячке и не почувствовала ничего. Поэтому старалась сидеть осторожно, не двигаясь. Отстранённо смотрела на мелькающие придорожные кусты и осознавала, что едет в обратную от аэропорта сторону и все планы кувырком. Как это так? Почему с нею? Запоздалый страх приступил вплотную, охватил и трепал её теперь частой дрожью. Зуб не попадал на зуб. Отец, придвинувшись, обнял её аккуратно и придерживал, чтобы остановить этот нервный колотун.

В госпитале дежурный врач скомандовал прилечь на кушетку. Потрогав спину, сразу объявил: «Компрессионный перелом позвоночника. Ни в коем случае нельзя садиться. Лежи!»

Отец враз посерел, плечи опустились. Вглядывался во врача, ожидая ещё каких-то слов, а их не было.

— Вы водитель? А у вас что? Руки вперёд вытяните, присядьте.

— Ничего-ничего. У меня всё нормально Главное, ей помогите, — растерянно просил отец. Со своей Варюхой-горюхой он облазил все окрестные сопки в поисках грибов и ягод, но на мотоцикле, который водил уж больше двадцати лет. А новенькие «жигули» пока были для «погляду», больше времени был в комбайне. Какая нечистая дёрнула его согласиться ехать в этот путь самому? Можно было и соседского парня, Гриху, попросить, — ругал он себя последними словами, наблюдая, как дочку, шуструю и вёрткую егозу, переворачивают двое медбратьев, укладывая поудобнее. А она смотрит на него виновато, и в глазах слёзы. Из города вызвали машину скорой помощи.

— Я с вами в город, — начал было Алексей, обращаясь к врачу, который по телефону сообщал в милицию об аварии.

— Нет, мы ещё двоих больных повезём, и два сопровождающих. А вы давайте к машине, туда сейчас приедет милиция. Машину пока с места ДТП не увозите, указали подождать, — попросил доктор.

Разбитого, уставшего Алексея отпустили к оставленной машине.

— Бог своё, черт своё, — утешала Варю санитарка, намывавшая полы в приёмнике. Она же принесла кусочек домашнего пирога, так как вставать категорически не разрешали. А потом поила из чайничка, с носика. — Гадкое тут место — рядом с кладбищем. Трёх уж похоронили с нашего села. Около могилок, и столько аварий, как специально! Вас ещё вот Бог отнёс, живые, — перекрестилась она.

Странное дело, но после этих слов Варюха немного успокоилась: и впрямь, могла бы и совсем погибнуть. Живая, и слава богу. И отец жив!

Приехавшая скорая только называлась так гордо. На самом деле ехала она тихо, трясло немилосердно. На распяленных носилках внутри машины было совсем худо. Варюха поймала себя на том, что потихоньку постанывает. Ей очень хотелось, чтобы кто-то пожалел её в это время, хоть и болей особых не было. Просто ныло в спине.

В больнице бригаду скорой встретили у входа, долго катали Варюху по коридорам, похожим на какой-то бесконечный лабиринт. Брали анализы, делали снимки, писали какие-то бумажки. И когда она наконец оказалась на кровати в одной из палат, она обрадовалась, что этот бесконечный день заканчивается.

Завернувшись в одеяло, она мгновенно провалилась в сон. Неведомо как оказалась рядом баба Аня. Сидя рядом, гладила её по спине, трогая шишку и качая головой, просила никуда не ездить. Но она снова куда-то ехала, и опять перед глазами был тот самый военный ЗИЛ. И снова отец сворачивал в сторону обочины. А она, решившись, выпрыгнула из машины.

Проснулась Варюха от звука падения собственного тела, очутившись на полу рядом с кроватью. Испуганные больные вызвали медбратьев. Те осторожно переложили девчонку на кровать, а потом на всякий случай привязали поперёк кровати скрученной простынёй.

— Не езди сегодня больше никуда, поняла? — улыбнулся ей один из медиков. — Я тебя привязал.

Остаток ночи Варюха проспала, как будто ничего и не случилось. Молодой организм благополучно вытолкнул из себя, как занозку, аварию, а скопившаяся за день усталость, боль и долгое ожидание скорой помощи сыграли своё дело: уснула молниеносно и без сновидений. Но на любимую позу, на бок, не покушалась, помня о привязанной поперёк тела простыне.

А утром опять навалилось осознание: никакой поездки в институт не случилось. Неизвестно, что будет в ближайшем времени, так как врачи ничего определенного, кроме общих фраз, пока не говорили. А самое страшное — как известие об аварии перенесла баба Аня. Как ей об этом сказали родители? Как там мама? Отец, наверное, винит себя. Лёжа под одеялом, Варюха глотала слёзы, стараясь не всхлипывать, чтобы не беспокоить соседей.

Пришедший во время обхода доктор — круглолицый, напоминающий весёлый арбуз, хоть немного внёс ясность:

— Переломы компрессионные. Сейчас главное — покой, лежать на досках, ни в коем случае не садиться. Срастётся, ты ж молоденькая. Но месяца два полежишь. Потом полгодика на больничном, садиться нельзя будет.

— А учёба? — Варюхины глаза чуть не вылезли из орбит. Ей казалось, что вся эта история самое большое на пару недель.

— Пока надо забыть про учёбу. Хочешь, попроси учебники, тут учи. Сдашь всё экстерном. Кстати, наслышан, как ты вчера с кровати ещё раз улетела. На всякий случай будем тебя пока привязывать. Такое часто после аварий случается. — Помолчал, потом грустно добавил: — Учё-ёба… Радуйся, что жива осталась и сама ходить будешь. Видно, кто-то за тебя крепко молился. Тут вон рядом лежит ровесница твоя после ДТП. Никого не узнаёт, не говорит. И никогда, ты слышишь, никогда не встанет! Единственный ребёнок в семье. Мамка её на коленях полы тут моет и молится. Лишь бы рядом дозволили сидеть. Вот там беда. А ты «учёба»!

Потом доктор обходил каждую из лежащих. С иной говорил совсем чуть-чуть,