Читать книгу "Милая, у нас не будет развода - Арина Арская"

трепыхаюсь под ним, и под пряным парфюмом чувствую острый запах пота и слабые нотки крови.

— На интеллигенцию ты не течешь, — рывком задирает юбку. — Или это сегодня у тебя такое настроение, что хочется придурка? А?

— Прекрати!

Под страхом растекается жар и слабость. Я теряю контроль над ситуацией. Я не должна возбуждаться на грубые руки, которые шарятся по моей груди, животу и талии. И на тяжелые хриплые выдохи.

И сейчас я не чувствую себя женой Егора, а куском мяса, который он сожрет и не подавится.

Шуршит ширинка.

— Егор!

— Заткнись!

Перехватывает локтевым сгибом мою шею, и одним толчком берет меня. Я выдыхаю хриплый полукрик-полустон и распахиваю глаза.

— Я твой муж, Инга!

С рыком вжимается в меня. Впиваюсь ногтями в его мускулистое предплечье через плотный рукав пиджака.

Грубые и резкие толчки выбивают из меня хриплые и сиплые стоны, на глазах выступают слезы.

— Решила, что я опять тебе с улыбочкой отпущу?

Новый глубокий рывок, и мое нутро сжимается острыми спазмами, которые расходятся под рык и яростные толчки судорогами по всему телу. Егор напрягает руку, перекрывая мне кислород.

Я открываю рот, в глазах темнеет, и через секунду легкие обжигает судорожный вдох. Внутренности скручивает, мышцы расходятся на лоскуты и мое лоно мягкими тисками обхватывает пульсирующий во мне член.

Рык Егора оглушает. Чувствую его влажные губы на ухе, шее и вздрагиваю с жалобными стонами в его руках.

Он разворачивает меня к себе лицом, вдавливает в стену и целует, зарывшись в волосы пальцами и шумно выдыхая.

И у меня нет сил сопротивляться и кусаться.

— У тебя не выйдет вынудить меня прийти к разводу, — вглядывается в мои глаза. — Это слишком просто, Инга.

— Что ты творишь…

— И вот ты какая под всем этим лоском приличной и скучной жены, — зло шепчет он. — Шлюха. Но ты моя шлюха, Инга. Не выпорхнешь ты из нашего брака к какому-нибудь Бураку… Нет… Не он будет тебе вертеть на своем шампуре.

По ногам скатываются теплые вязкие капли.

— Я это буду делать, — стискивает мой подбородок. — И милый мишка тебе не по душе.

— По душе…

— Лжешь.

— Егор, — сипло отвечаю я. — Мы просто на взводе…

— Ты перестала видеть во мне мужика, Инга, — зло шипит он. — Я подполз под твой каблук. Там уютно, Инга, но уют не заводит, да? Можно уютно покушать, уютно полежать перед телевизором, но уютно не потрахаешься.

— Все ты сводишь к траху…

— Ты тоже хочешь траха, Инга. Ты просто тугая, — приближает лицо и выдыхает. — Во всех смыслах, милая. Ты мне чуть член не передавила.

— А ты меня чуть не задушил…

Отстраняется, заправляет член в ширинку и застегивает молнию. Я едва стою на ногах. Приваливаюсь к стене.

— А теперь трусы надела, — Егор скрещивает руки на груди. — Без трусов я тебя отсюда не выпущу.

— Не говори со мной в таком тоне…

— Да ты только такой тон сейчас и способна воспринимать, — делает шаг ко мне. — Может, ты хочешь домостроя, дорогая, но стесняешься об этом сказать?

Глава 20. Вы не собираетесь разводиться?

— Переоденешься, а потом только на работу пойдешь, — шипит за спиной Егор. — Или ты решила мокрой юбкой в своих архивах всяких Бураков и Каримов соблазнять?

— Твой домострой не решит наши проблемы.

— Решит, — глухо отзывается Егор.

— Я такого не потерплю, — разворачиваюсь на пороге к Егору. — Мне дома тиран не нужен.

— А я тебя не спрашиваю, нужен или нет? — щурится. — Ты мне еще пуговицы на ширинку будешь пришивать, стоя на коленях.

У меня брови ползут на лоб. Я медленно открываю рот, подбирая слова для ответа, но ничего в голову не приходит.

Егор самодовольно ухмыляется.

— Я не буду жить с таким козлом, — наконец охаю я. —

— Ты будешь трахаться с таким козлом.

Я хватаю его за бороду, шумно выдыхая ярость, а он с усмешкой вваливается в дом, вдавливает меня в стену и рычит:

— И никто больше не будет спрашивать, как тебе нравится. Я буду делать так, как нравится мне. Усекла?

— Нет, не усекла, — отвечаю я, но голос мой — хриплый и дрожит. — Отпусти меня.

— Я, может, тебя вообще из дома сегодня не отпущу, — скалится в улыбке. — Пришло время спрашивать с тебя супружеский долг. Ты мне крупно задолжала.

И вот Егор поддается ко мне, чтобы заткнуть мой рот поцелуем и резко замирает. Со второго этажа доносятся обрывки смеха и крика.

— Они же должны быть в школе, — шепчу я и медленно моргаю, выныривая в реальность с двумя сыновьями.

— Должны, — Егор поскрипывает зубами..

— Прогуливают, что ли?

— Похоже на то, — шепчет Егор. — Вы все, короче, решили пойти в разнос, да?

Отстраняется, размашисто шагает к лестнице и с шумным выдохом поднимается по ступеням. Я за ним.

— Вот же говнюки.

— Я халат накину… — окликаю Егора, который оглядывается.

И сейчас он не Егор-мудак, а Егор-отец. Злой, но отец, а не агрессивный дровосек.

На цыпочках бегу к спальне, и через пару минут возвращаюсь к Егору, который уже стоит у комнаты мальчишек.

— Получай! — смеется Паша.

— Сейчас фаерболлом ему в рожу дам! — рычит Саша.

Переглядываемся с Егором, который медленно выдыхает и затем распахивает дверь:

— Я не понял!

Пашка и Сашка сидят на полу перед телевизором. В ужасе оглядываются и роняют джойстики. Взъерошенные, в школьной форме и синяками под глазами.

— Я не понял, — повторяет Егор и делает шаг.

— Нас отпустили, — тихо отвечает Саша.

— Ага, отпустили… — кивает Паша.

— Отпустили? — переспрашиваю я.

— Честно, отпустили… — шепчет Саша и бледнеет. — Честно, пап.

— А если я сейчас позвоню вашей классной? — вскидываю бровь.

— Мы заболели, мам, — наигранно хрипит Паша. — Вот и отпустили…

Врут. Они сбежали с уроков. И в первый ли раз.

— Вот как? Мы уже матери лжем, да? — Егор переводит взгляд с Саши на Пашу. — Заболели? Отпустили?

— Блин, пап…

— Выключили телевизор, приставку… — медленно проговаривает Егор. — В темпе, мальчики.

Саша и Паша бледнеют, уловив в голосе Егора холодную сталь. Затем они замечают кровь на рубашке, костяшках пальцев. Встают, торопливо выключают телевизор, приставку и разворачиваются к нам лицами. Глаза тупят.

— Почему прогуливаем? — тихо, но строго спрашивает Егор.

— Надоела школа, — бунит Саша. — Там скучно.

— Скучно, да? — глухо отзывается Егор. — Приставка, конечно, повеселее учебников. Не спорю, — начинает голос повышать, — только нахрена мне необразованные остолопы? А?

— Пап…

— По ночам драки устраиваете, школу прогуливаете, матери лжем, глядя в глаза, — раздувает ноздри Егор. — Ну, раз мы учится не хотим, то вы сейчас оба будете драить дом.

Саша и Паша поднимают возмущенные