Читать книгу "Лео Бокерия: «Влюблен в сердце». Истории от первого лица - Лео Бокерия"

посвятил жизнь именно пересадкам органов и достиг в этом деле поразительных успехов. На его счету немало фантастических операций по пересадкам сердца, легких, печени и других органов. Демихов умудрился пересадить взрослой собаке голову щенка! Эти две головы лаяли, выражали эмоции, ели из одной миски! Настоящее чудо!

Владимир Петрович начал свое выступление с того, что он эту операцию очень хорошо себе представляет, потому что Кристиан Барнард не так давно проходил у него полугодовую стажировку и они все подробности трансплантации много раз с ним обсуждали. Подавляющее большинство собравшихся впервые тогда об этом услышали, а многие даже и не поверили. Действительно: трудно было представить себе, что единственный в мире хирург, совершивший эпохальную операцию, специально приезжал в СССР, чтобы стажироваться у какого-то Демихова, который пересаживает сердца собакам. Ну кто в такое поверит? Однако так все и было на самом деле.

От советских кардиохирургов Барнард узнал, что в России работает специалист по фамилии Демихов, который делает уникальные операции на животных и полностью подготовил весь атлас пересадки сердца и сердечно-легочного комплекса. То есть, по сути, составил подробнейшее руководство по выполнению операции пересадки сердца человеку. Такого подробного руководства больше не было нигде и не у кого. Вот почему Кристиан Барнард приезжал к Демихову. И то, что он увидел и узнал здесь за шесть месяцев, помогло ему вскоре произвести прославившую его на весь мир операцию.

В меру сил я пытался добиться для Демихова заслуженного признания. В 1997 году один уважаемый человек из администрации президента попросил меня назвать фамилии, которые бы стояли наравне с именем Кристиана Барнарда. Я мог бы, конечно, назвать и Петровского, и Шумакова, и Бураковского… но назвал только Владимира Петровича. Рассказал, что наш великий земляк, достойный Нобелевской премии по медицине, не получил никаких наград и живет в обычной двушке на минимальную пенсию…

Меня попросили написать об этом письмо на имя Бориса Ельцина и передать его в администрацию президента. Я написал – и забыл. А письмо сработало, хотя и не блестяще. Владимиру Петровичу помогли получить трехкомнатную квартиру и предоставили какие-то льготы. Конечно, это не совсем то, о чем я мечтал, но… и на том спасибо.

А однажды мне позвонил редактор американского журнала «Пересадка сердца и легких» Майкл Кей. Майкл сообщил, что международное общество трансплантологов хотело бы пригласить на съезд в Германии Демихова – в качестве почетного гостя.

Владимир Петрович очень обрадовался. До этого за границей он, как мне помнится, не бывал. Со съезда Владимир Петрович вернулся необыкновенно радостным, воодушевленным, каким-то даже помолодевшим. Когда его представили, аплодисменты не утихали несколько минут.

Мне всегда было обидно за нашу хирургию и за Демихова. Ведь и сам Владимир Петрович, и некоторые другие наши замечательные хирурги вполне были готовы к проведению пересадки сердца человеку, но у них не было соответствующих финансовых и материальных возможностей. И что самое главное – легальных оснований. В то время не только в СССР, но и в США и Европе законы не позволяли взять сердце у одного человека и трансплантировать его другому. Это можно было сделать только в ЮАР – чем и воспользовался Кристиан Барнард.

Кристиан Барнард

Кристиан Барнард учился и стал хирургом в США. Его учителем был Уолтон Лиллехай из Миннеаполиса – один из величайших хирургов современности, пионер операций на открытом сердце. Работая у Лилихея, Барнард постепенно дорос до такого уровня, что ему разрешили начинать операции, открывать грудную клетку и канулировать сосуды (это необходимо для подключения аппарата искусственного кровообращения).

И вот однажды Лиллехай уже надел перчатки, когда увидел, что в операционной, где готовят больного, какая-то непонятная паника, а начинал операцию как раз Кристиан Барнард. Заходит. Что такое?! Кровотечение! Все отсосы не могут откачать кровь. Тогда Уолтон бесцеремонно отодвигает Барнарда, пальцем находит источник кровотечения и зажимает его. Потом берет палец своего ученика, ставит на это место и уходит.

После этого случая Кристиан загрустил и собрался уезжать домой в ЮАР. Он решил, что настоящего хирурга из него не получится. Пришел к учителю и заявил, что никаких способностей кардиохирурга у него нет, в чем он вчера убедился, а для того чтобы удалить аппендикс или пупочную грыжу, у него и так сноровки хватит. Лилихей рассмеялся: «Ты, Кристиан, уже многому научился. Если ты понял, как надо было действовать вчера, а ты понял, то можешь продолжать заниматься хирургией сердца». Барнард продолжил учебу и в скором времени действительно стал очень умелым хирургом.

Первые опыты по пересадке сердца лягушке были произведены в начале XX века. Наш гениальный Владимир Петрович Демихов посвятил этой теме сорок лет и значительно продвинул ее вперед. Всю жизнь над пересадками сердца работал в Стэнфорде Норман Эдвард Шамвей. Но чтобы великое событие свершилось, нужен был Кристиан Барнард. Во-первых, он действительно был хирургом от Бога, получившим к тому же великолепную профессиональную подготовку. Во-вторых, и это самое главное, он жил в ЮАР, где совершенно законно можно было получить для пересадки живое, сокращающееся сердце.

Когда Барнард это понял, он сначала поехал в Стэнфорд к Шамвею, потом в СССР к Демихову. А потом вернулся в свою Южную Африку и стал ждать. Однажды мама с девочкой вышли из магазина – и их сбила машина, которая на огромной скорости вылетела на тротуар. Девочка получила травму, несовместимую с жизнью. И ее сердце впервые в истории было пересажено другому человеку.

Майкл Дебейки (США) и Лео Бокерия

Кристиан Барнард (ЮАР) и Лео Бокерия. Москва, 1996 г

Доктор Кристиан Барнард стал известен во всем мире, почти как первый космонавт Юрий Гагарин. Его постоянно приглашали читать лекции. И вот однажды, когда он совершал длительное турне по Южной Африке, случилась забавная история. Поездка была напряженной, выступать приходилось порой по нескольку раз в день, и как-то Кристиан пожаловался, что уже здорово устал от этих лекций. Тогда шофер сказал: «Сэр, я столько раз уже слышал эти ваши лекции, что вполне могу выступить, а вы в это время можете отдохнуть».

Кристиан торжественно передал шоферу фрак, в котором выступал перед публикой, а сам незаметно пристроился за кулисами на случай, если надо будет что-то подсказать. Шофер вышел на трибуну и за час, без сучка и задоринки, отбарабанил лекцию Барнарда (чем немало его удивил). Да и аплодисментов было ничуть не меньше, чем у него самого.

Однако вошедший во вкус шофер, еще не до конца