Читать книгу "Буду твоей женой - Александра Салиева"

Тогда бы не пришлось теперь настолько бессовестно обманывать свою семью. Самой не пришлось бы тоже обманываться. Ведь что-то слишком часто я забываться и сама начинала в присутствии Романа Владимировича. То, что испытала несколько минут назад…

Да, добытая и распечатанная мной бутылка красного и полусладкого — самое то! Хорошо, что не шампанское!

Не знаю, правда, насколько эффективно поможет.

Но терять мне уже нечего…

Вот и отпила прям из горла.

Глава 4.2

Сперва один глоточек, затем ещё парочку. И ещё… дальше считать не стала. Взялась за торт, с украшением которого управилась довольно скоро, не забывая время от времени уделять внимание и раздобытому винишку. Как оказалось, оно не только вкусное, но и полезное. В первую очередь для моей психики, как самый лучший антидепрессант. Содержимого в бутылке к этому моменту убавилось примерно на треть. Но останавливаться на достигнутом я вовсе не планировала. Прихватила её с собой. Господин прокурор так и застрял на балконе. Подозреваю, чтоб подольше нас всех не наблюдать.

Но ничего…

С этим я тоже быстренько разобралась.

— Скоро будет полночь! — сообщила ему, прежде чем без лишних распинаний утащить за собой.

Усадила тоже рядом. Подальше от вездесущей бабули, поближе к моему возможному спокойствию. Положила ему в тарелку всего понемногу, до чего только рука дотянулась. И даже вилку ему предусмотрительно вручила. А пока я была занята этим видом своего проснувшегося энтузиазма, папа аккуратно отобрал у меня вино. Я, как заметила, почти сразу на него обиделась. Но потом он налила мой антидепрессант мне в бокал и обижаться я сразу перестала. Не только мне налил. Всем остальным тоже, пусть и разное. А радио выключил. Зато включил телевизор, по которому тоже передавали новогодние хиты на ведущем канале страны.

Да и какие могут быть реально обиды?

Если Новый год вот-вот случится!

К тому же…

— Кхм-кхм… — показательно прокашлялась бабуля, поднимаясь на ноги. — По нашей традиции, сразу хочу сказать вам всем большое спасибо, родные мои, — улыбнулась, подхватывая свой бокал с пуншем. — За то, что вы здесь, со мной. За этот стол. И за то, что вы есть. Несмотря ни на что. На все трудности, которые мы пережили. Если я кого-либо из вас могла каким-либо образом задеть или огорчить, прошу у вас прощения. Оставим всё это в уходящем году. Пусть в Новом у нас всех всё будет ещё лучше, чем прежде, — улыбнулась шире, а на её глаза навернулись слёзы.

Не в первый раз она говорила что-то подобное. В самом деле ведь традиция. Не только собираться за одним столом всей семьёй, но и просить прощения за былое, чтобы встречать грядущий год с лёгким сердцем и спокойной душой. А затем — благодарить. За всё, что у нас есть. Нельзя забывать об этом. Нужно помнить и ценить. Если говоришь это не только себе, но и вслух — всем, кто тебя окружает, закрепляется намного лучше.

— Дорогой мой единственный сыночек, ты всегда был моей отрадой и моей гордостью, — продолжила тем временем бабуля, обернувшись к папе. — Столько лет прошло, а ты ведь совсем не изменился. За это я тоже хочу сказать тебе огромное спасибо. Будь таким всегда, пожалуйста. Долгих лет тебе и здоровья, сыночек, — замолчала, но ненадолго. — И тебе, Мариша, — развернулась к маме. — Может, родить я сумела только одного ребёнка, но очень счастлива, что у меня их всё же двое, ведь такой дочери, как ты, можно только радоваться… — смахнула скатившуюся слезу и вновь улыбнулась.

Говорила она ещё много чего. Не только им. Никите тоже досталась порция похвалы и благодарности. Затем и мне и даже тому, с кем я сидела рядом. Мне самой, к слову, следовало бы в первую очередь повторить её подвиг. Вот только дальше слово полагалось передать папе, а после маме и далее по старшинству. Да и если б я собиралась сделать это в полной мере, в таком случае пришлось бы огорчить всех находящихся здесь ещё больше, поэтому сегодня я решила всё-таки по большей части рот не открывать. Разве что свой бокал осушала до дна с завидной регулярностью. Что ещё оставалось? Разве что обратить внимание на то, что в отличие от пристрастившейся к такому способу лёгкого обретения безмятежности меня, господин прокурор едва ли пару глотков воды сделал.

— Мне ещё за руль садиться скоро, — пояснил на моё уточнение о том, вдруг ему просто не нравится и нужно раздобыть что-нибудь другое.

Что ж…

С таким аргументом не поспоришь!

Но я попробую:

— Во-первых, за руль садиться не так уж и скоро, поскольку мы договорились, — припомнила ему, демонстративно отгибая указательный палец. — А во-вторых, можно и такси взять, — добавила к указательному средний. — Ну а в-третьих… я ж сопьюсь, если в одиночку прикончу эту бутылку, и тогда у вас забот прибавится ещё больше, — закончила нахально.

Показывать отогнутые пальцы перестала. Упомянутую бутылку перед ним поставила. Та была пуста уже наполовину.

— Хм… — оценил мою жизнеутвердительную настойчивость господин прокурор.

Спорить не стал. Как и отказываться.

— И вы ничего толком не съели, — попрекнула и этим.

Заработала лёгкую усмешку.

И так она соблазнительно скользнула по его губам…

Я аж засмотрелась. Включая то, как мужчина всё-таки принялся кушать. Правда, как положил в рот первую пробу оливье, так и изменился в лице. Вместе с характерным хрустом на его зубах.

— Это — что… миндаль? — удивился он.

— Угу, в сахаре, — подтвердила с улыбкой.

Надо отдать должное, дальше удивляться Роман Владимирович не стал. И даже нашёл в себе мужество и отвагу не только проглотить затейливый состав салата, но и рискнуть съесть ещё немного.

— Что-то не так? — заметила это и мама.

Улыбаться я не перестала.

— Нет, всё в порядке, — заверил её мужчина.

— Точно? — забеспокоилась и бабуля.

Даже папа, и тот насторожился.

— Ему счастливый орешек попался, — пояснила я.

Сразу для всех.

— У-ууу… а я так надеялся, что он мне попадётся! — отреагировал первым Никита.

— Не повезло тебе в этом году, — хмыкнула я.

Орешек-то был всего один. И каждый год бабуля тайно засовывала такой орешек в самые разные блюда. Чтоб никто не догадался, где его искать. Как ещё одна традиция семьи Лариных.

— Может, в следующем повезёт?