Читать книгу "Государыня Криворучка - Дарья Донцова"

в библиотеке, нашел произведение давно забытого литератора девятнадцатого века и сделал кино, которое очень понравилось зрителям. Роль дочери героини там исполнила Полина. Антон влюбился в девушку. И тут грянула беда.

Кому перешел дорогу Рафаил Павлов, кого он смертельно обидел, неизвестно. Олигарха арестовали, вытащили на свет все его делишки девяностых годов, обвинили в заказных убийствах нескольких человек. Прокурор требовал пожизненное заключение. Группе адвокатов удалось добиться двадцатилетнего срока. Рафаила отправили в колонию. Все, чем владел мужчина, конфисковали. Из недвижимости у жены и сына осталась лишь однокомнатная квартира, которую Гале когда-то завещала бабушка. Театр, основанный старшим Павловым, был хорошо разрекламирован, в труппе состояли известные актеры, но жену Рафаила быстро уволили. Для Антона, которого ранее режиссеры заманивали в свои проекты, везде зажегся красный свет. Павловы быстро стали нищими.

Костя честно сказал Галине:

– Боюсь, мне перекроют кислород, если продолжу приглашать вас с Тошей на съемки. Но нашел тебе работу. Есть компания, которая выпускает аудиокниги. Тебя туда возьмут, будешь начитывать тексты. Антона пристрою на радио, из него получится хороший ведущий. Только пусть возьмет твою девичью фамилию.

Я посмотрела на Костина и продолжила:

– Парень позвал Полину на очередное свидание, попросил найти время для встречи, предложил посидеть в парке.

Актриса приехала, Павлов начал объяснять:

– Не имею теперь права просить тебя стать моей женой…

– Ты связал свою жизнь с другой женщиной? – перебила его Гончарова.

– Конечно, нет, – возмутился любимый, – просто я теперь нищий, получаю копейки.

– Ерунда, – отмахнулась невеста, – моих заработков хватит на троих.

– На троих? – удивился Антон.

– Ты, я и тетя Галя. Ну, еще моя мать, но жить вместе с ней никогда не будем. Есть накопления, о которых она не подозревает. Вчера просматривала предложения о покупке домов, увидела милые коттеджи. Один очень понравился. Дмитровское шоссе, небольшое местечко рядом с Николо-Пешношским мужским монастырем[5]. Шесть комнат, терраса, фруктовый сад, сарайчик, гараж. До Москвы легко добираться. Свежий воздух! Посадим цветы. Для детей прямо идеально.

– Для детей? – переспросил Антон.

– Конечно, у нас их будет трое, – пообещала Полина. – Вашу столичную квартиру сдадим.

Я замолчала.

– Но ничего не получилось, – пробормотал Володя.

– Да, – кивнула я. – Пара старательно скрывала свои отношения. Все вокруг считали, что у Полины роман с Константином. Понятное дело, слух дополз до ушей Валентины Максимовны. Та закатила дочке скандал, потребовала разорвать все отношения с, как она выразилась, педофилом.

– Удивительно. Константин после смерти отца поддерживал Полину, занимал ее во всех проектах. И ей уже не десять лет, чтобы обвинять мужчину в развращении ребенка. Сергей Константинович взял в проект крохотную Полину, а до этого дал когда-то маленькую роль Валентине. Никто не виноват, что она никому на экране не понравилась. Откуда такая ненависть у тетки?

– Не знаю. Соня упомянула имя Лики Барсуковой. Объяснила, что эта женщина служила у Валентины не один год домработницей. Она старше Полины всего на девять лет, пришла в дом, когда юной актрисе исполнилось десять. Лика, скорее всего, знает ответы на многие интересующие нас вопросы. Вчера, как только уехала от Стасова, позвонила тебе, Паша, попросила найти женщину.

– Нетрудная задача, – улыбнулся Павел. – Леокадия Никифоровна – такое имя у женщины в паспорте – москвичка из неблагополучной семьи. Окончила восемь классов, потом пошла работать уборщицей, спустя время оказалась в прислугах у Гончаровой. И вдруг невероятный поворот: Лику начинает снимать в фильмах Константин Стасов. Сначала у нее были просто реплики типа «кушать подано», потом роли второго плана, а затем сериал, где Леокадия была близкой подругой главной героини. В советские годы на экранах блистала Лионелла Пырьева, очень красивая, талантливая женщина, любимица публики, супруга режиссера Ивана Пырьева, который активно работал, но умер, оставив вдову. Спустя почти десять лет после смерти Ивана Александровича Лионелла вышла второй раз замуж, за актера Олега Стриженова.

– И к чему ты это все сейчас нам изложил? – удивился Костин.

– Ну, просто так, – смутился Чернов. – Имена похожи – Леокадия, Лионелла. Редкие для России они. Лика, кстати, вот-вот к нам приедет.

– Вопрос лишь в том, захочет ли Барсукова откровенничать, – вздохнул Костин.

– Софья утверждает, что Лика была очень близка с Полиной, – добавила я. – Вроде домработница давно ей стала как старшая сестра. Гонч немало сделала, дабы Барсукова превратилась в актрису.

– Надеюсь, женщина расскажет все, что знает про семью Гончаровых, – заметил Чернов. – Жаль, что, когда Леокадия сыграла пару крохотных ролей в эпизодах, она уволилась, не работает больше у Валентины. Последних новостей о женщине не услышим.

– Чем занимается сейчас? – полюбопытствовала я.

– Опять снимается у Стасова в сериале, – хмыкнул наш компьютерный гуру. – Из-за смерти Полины уже она исполняет главную роль.

– Крутой поворот, – протянул Костин, – из горничной – на экран.

– Тут прямо история, как из фильма для домохозяек, – заметил Павел. – Сейчас зачитаю вам отрывок из интервью, которое Барсукова дала неделю назад порталу «Звезды и подзвездки». Вопрос интервьюера: «Как вы попали в мир кино?» Ответ Лики: «Совершенно случайно. Работала помощницей по хозяйству у Валентины Гончаровой, матери всем известной, очень талантливой Полины Гонч. Никогда даже не мечтала попасть на экран, понимала: всяк сверчок знай свой шесток. Где я и где кинематограф? Один раз у Полины заболела костюмерша, а она не любит, когда ей помогают посторонние люди. Поэтому она попросила меня приехать на съемки, погладить вещи. Отправилась с госпожой Гонч, помогла ей уже в студии завязать пояс, а когда Полечка ушла на площадку, я осталась в павильоне – захотелось посмотреть, как снимают кино. И тут все забегали, засуетились. Потом какой-то мужчина дернул меня за руку, закричал: «Вот она стоит, рот разинула! – Потом скомандовал: – Шагай!» Я оторопела: «Куда?» – «Коза, – разозлился дядька, – сто раз объясняли – и попусту. Топаешь к главной героине, не доходя пары шагов, падаешь, роняешь торбу, встаешь на колени, начинаешь собирать яблоки, жалобно ноешь: «Простите, случайно споткнулась!» Мужик около Поли схватит тебя и потащит в сторону. Рыдаешь от обиды, вся в истерике колотишься! Живо! Пора! Шевели булками! Держи торбу с фруктами». Он сунул мне в руки сумку, толкнул резко в спину, и я оказалась в круге света. Двинулась к Гончаровой, запнулась, в самом деле упала и вдруг вспомнила… ну, не важно, что на ум пришло. Слезы из глаз полились, подбираю яблоки, плачу, прямо задыхаюсь от слез, кричу: «Простите, простите, не хотела упасть, случайно получилось!» Мужчина-актер меня за руку схватил, тащит в сторону, я пятками по полу бью, рыдаю, вся в слезах, соплях… Потом голос откуда-то: «Снято!» И все, кто в павильоне стоял, зааплодировали, подвели к главному режиссеру, тот похвалил: «Надежда, вы великолепны. Приходите завтра к пятнадцати, попробую вас на роль Лены». Тут подбежала Полина, появилась еще какая-то женщина. И выяснилось, что актриса, которой следовало сделать то, что сделала я, опоздала на съемку, а меня просто с ней перепутали. Похожи мы, и фигурой, и лицом. Когда стало известно, что я домработница Гончаровой, сначала тишина повисла, а потом Константин Сергеевич потер руки: «Прекрасно! Ощущаю себя птицей из басни Крылова, петухом, который разрыл навозную кучу и нашел жемчужное зерно. Лика, вы талант».

В дверь тихо постучали.

– Войдите! – крикнул Костин.

Глава восемнадцатая

– История ваших первых съемок в кино – прямо сказка, – улыбнулся Чернов.

Барсукова засмеялась:

– Все уверены, что ее придумали умные головы из пиар-отдела. Но нет, просто случайно оказалась в нужном месте в правильный час. Полина очень радовалась, когда мне стали предлагать роли. Сначала крохотные, потом побольше. Сейчас доросла до главной героини, но меня это не радует. Карьерный взлет случился из-за смерти Поли.

Лика замолчала.

– Вы ушли от Валентины Максимовны, – подсказала я.

Барсукова отвернулась к окну.

– Очень благодарна хозяйке. Однако… Ой, история непростая, долгая. Короче, Валентина