Читать книгу "Черневог - Кэролайн Дж. Черри"

— Не надо ни о чем беспокоиться, — сказала Ивешка, поднимаясь. Обойдя стол она подошла к Петру и поцеловала его в лоб. Затем поцеловала второй раз, но уже в другое место. — Нет, нет, не беспокойся. У Малыша просто плохое настроение, он просто ревнует. Но он привыкнет к этому.

Саша заметил, как Петр заколебался в нерешительности, и слегка нахмурился, прежде чем сказал, очень мягко, как если бы произносил вслух то самое, что на самом деле ответила сама Ивешка:

— Ну что ж, черт возьми, действительно, на него очень не похоже, чтобы он так долго терял в весе.

Может быть, она подсказала ему это без всяких слов, нажимая на какие-то его только ей одной известные места. Саша в этот момент был занят тем, что рассматривал блики пламени, отражавшиеся в золоте его тарелки. Эти их тарелки, как и многое, захваченное в доме Черневога, были большей частью из золота, блюдо для хлеба было серебряным, с отделкой из драгоценных камней, однако чашки, которые они использовали для завтрака, были все те же старые простые глиняные чашки, оставшиеся от Ууламетса…

Его, к тому же, имела трещину, но благодаря, может быть, случайному желанию, оброненному еще Ууламетсом, не разваливалась до сих пор.

Все эти годы.

Саша пробормотал, поднимаясь из-за стола, как только Ивешка начала убирать тарелки:

— Я помогу тебе убраться.

Но Петр ухватил его за руку.

— От этого постоянно возникают какие-то мысли. Забудьте про тарелки. Давайте лучше проверим, осталась ли еще в саду морковь, если этот мошенник не выдергал ее всю прошлой ночью. Да, да, вы оба. Вешка? Пойдем, посмотрим, от этого будет только польза.

— Мне еще надо сделать кое-какие записи, — сказала та сквозь постукивание тарелок, которые складывала для мытья в кастрюлю. — Слишком много всего произошло за вчерашний день. Все в порядке, иди, иди куда собирался.

Петр взглянул на Сашу.

— Я приду попозже, — сказал тот, чуть опуская голову и делая вид, что собирает чашки. Он был уверен, что должен продолжить тот разговор, который начал с Ивешкой, и продолжить прямо сейчас. Потому что все происходящее стало казаться ему слишком странным и слишком безрассудным.

— Позже, позже. Господи, да ты столько времени проводишь за этой книгой, парень. — Петр был явно расстроен из-за него, но Саша был уверен, что Петр на самом деле был расстроен из-за них обоих, и не без причины. Петр вновь сказал: — Пойдем. Выбрось всю эту рухлядь из своей головы. Лучше снова потрогай руками лошадь. Это улучшит твое настроение.

Волк и так уже спутывал все его мысли, даже когда он и не прикасался к нему.

— Я не могу, — произнес Саша безрадостным голосом, на что Петр только развел руками и сказал, обращаясь к Ивешке: — Ты согласна с ним?

Ивешка лишь взглянула, обернувшись через плечо, спокойно и загадочно:

— Разве ты не знаешь? С ним бесполезно спорить.

— Боже мой, — сказал Петр, — тогда я отправляюсь побеседовать со своей лошадью. Книги делают из вас сумасшедших, так и знайте. — Он качнул головой. — Думать, что все эти кривые значки представляют реальные вещи — сущее безумие, вы знаете об этом. — Он махнул рукой по направлению к двери. — Все по-настоящему реальное, находится там. Не потеряйте дорогу к нему.

— Ты лучше не забудь свой кафтан, — сказала Ивешка.

— Он мне не нужен. Я собираюсь поработать. Как честный и добропорядочный, самый обычный человек. Это ведь только бездельникам, которые сиднем сидят, нужен кафтан в такой день, как сегодня. — Петр подхватил корзину, в которую они насыпали зерна, приправленного медом, открыл наружную дверь, затем вернулся, чтобы взять оставшиеся от вчерашней ночи лепешки, и в очередной раз вернулся, чтобы забрать с кухонного стола кувшин с водкой. — Подкуп, — объяснил он. — Весь мир только и держится, что на подкупе.

— Только не вытопчи мой сад! — крикнула ему вслед Ивешка.

Петр сделал гримасу, сдернул с колышка свою шапку, подхватил корзину, стоявшую прямо около двери, удерживая в другой руке кувшин с водкой, и ногой прикрыл за собой дверь.

Саша начал наливать воду в кастрюлю, чтобы помыть тарелки. Ивешка не сказала ему ни единого слова и не попыталась выказать хоть какое-то желание.

Тогда он сказал громко и отчетливо:

— Я совсем не спал минувшей ночью. Я продолжаю думать, Ивешка, что дела идут не так, как следовало бы.

— Давай не будем говорить об этом. Что было, то было. Сейчас все в порядке.

— Я говорю не о лошади. Я говорю о наших ссорах.

— Но мы не ссоримся.

— Мы ссоримся даже прямо сейчас.

— Я не ищу ссоры с тобой. Не знаю, как ты, но я определенно не намерена ссориться. — Ивешка вернулась к печке за сковородкой, затем взяла тряпку, опустилась на колени и начала отчищать золу, которую Саша рассыпал на пол.

— Позволь мне сделать это.

— Со мной все в порядке, все в полном порядке. В самом деле, все хорошо, и я не сержусь на тебя, черт возьми!

— Выслушай меня. — Он опустился на колени, взял из ее рук тряпку, но она так и не взглянула на него. Она встала и отошла к столу, а он тем временем вычистил доски и камни, засыпанные золой, и поднялся, чтобы повесить тряпку для просушки на свободный колышек.

Но тут он почувствовал, как Ивешка, напрягая волю, пожелала, чтобы он остановился. Это желание было столь яростным и сильным, что он взглянул на нее.

— Только не рядом с этими, чистыми, — сказала она. — Повесь ее поближе к огню, я займусь ей позже.

Он повесил злополучную тряпку туда, куда она хотела, на дополнительный крюк, который использовался для подвешивания котелка, и старался как только мог сохранить мир. Тетка Иленка точно так же относилась к своей кухне. Можно предположить, что это приходит вместе с замужеством.

Но сейчас ему не хотелось думать об этом. Ивешка подслушивала его, совершенно свободно воспринимая его мысли, и он чувствовал это яснее ясного. Она же знала и об этом, и поэтому хотела, чтобы он убирался во двор, к Петру, и оставил ее в покое.

— Я думаю, — сказал Саша вслух, продолжая стоять на своем, — я думаю, что отсутствие у нас банника — скорее всего моя ошибка. Думая о вчерашнем происшествии, я предполагаю, что он нам необходим, очень необходим, и мы должны попытаться заполучить его. Но я не хочу ничего желать только лишь по своей воле, я не хочу желать для этого дома ничего такого, с чем ты не согласна.

— Но какое отношение ко всему этому имеет банник? И какая связь между ним и лошадью? Это уже сделано, и забудем об этом. Нам не нужно чего-то еще, чтобы мутить здесь воду. Только перестань беспокоиться об этом, Саша!

— Но присутствие банника может остановить многое, что мы еще не успели сделать. Он может подсказать нам…