Читать книгу "Чемпион 3 - Валерий Гуров"

зовут тебя?

— Саня.

Мастерок коротким кивком на ворота показал Елисеичу, что тот может идти. Слесарь тотчас исчез в проходе корпуса.

— Дмитрий Дмитриевич. Здорова Саня, — с этими словами мастер руку протянул.

Пельмень пожал в ответ. Подниматься правда не стал, он то в отличии от слесаря не соизволил зад с лавки поднять. Не кайф, жарко. Мастерок этого жеста не понял, резко дернул Пельменя за руку на себя. Удивительно, но у него вполне хватило сил, чтобы Саню от лавки оторвать. Пельмень аж изумился — во даёт, мелкий, а силищи хоть отбавляй, за малым руку не оторвал.

— Ты жопу от лавки приподнимай, когда со старшими здороваешься. Направление твоё где?

Может, конечно и следовало быкануть в ответ, но Саня смекнул, что сам не прав, поэтому вытащил скомканное направление из кармана. Мастерок на документ взглянул, но брать не стал.

— Будешь у меня на втором участке практиковаться, идём бумажки подпишу, оформимся как следует.

Саня ничего не ответил и двинулся вслед за мастерком внутрь корпуса, думая как бы этому товарищу намекнуть на то, что он не прочь практику не проходить и взамен проставится или че там надо ему будет.

Зашли в госк где сидели ещё несколько мастеров других участков, вернее должны были сидеть — все уже по цеху разойтись успели. Помещение было маленьким, как конура, столы едва друг на друге не стояли, вместо стен вмонтированные стеллажи с ячейками, а в них технологии с инструментами.

Дмитрий Дмитриевич сел за стол, руки сложил.

— Давай сюда направление.

Саня снова скомканный лист вытащил, расправил как мог, на стол перед мастером положил.

— Ты его где носил? Аккуратнее нельзя с документами? — мастер поставил дату принятия Пельменя на практику сегодняшним числом и свою заковыристую подпись. — Надо будет потом у начальника подписать и печать поставить, но пока у меня полежит. Каждый день отмечаемся, смена в 7 утра начинается, чтобы без десяти на рабочем месте как штык был. Лично буду проверять. Ясно все?

— Без бэ…

— Все, иди давай к Михал Елисеечу, он тебе рабочее место покажет, в курс дела введёт, а я потом приду посмотрю как ты обустроился, — сказал Дмитрий Дмитриевич, а потом хмыкнул и добавил, покачав головой. — Хитрый он, конечно жук, твой Елисеич.

— А че хитрый? — поинтересовался Саня.

— Ну как, ему за таких как ты воробушков доплачивают прибавку, за ученичество.

— Понятно все с ним…

Пельмень переступил с ноги на ногу, прикидывая как так завернуть мастеру, что практику ему проходить не кайф и приходить сюда каждый день в 7 утра — тем более. Как вспоминал Саня, что в автобусе сюда пиликать в час пик, так дрожь пробирала. Помявшись, решил прямо залупить, че ходить вокруг да около.

— Слышь, Дмитрий Дмитриевич, может это, чиркнешь где галочек, распишешься в направлении наперёд? Ну типа я практику проходил, а я потом когда надо подойду, не с пустыми руками, разумеется, — начал Пельмень. — Мне оно особо не надо сюда каждый день ходить, да и тебе морока эта не нужна. У меня руки под другое заточены, а тебе итак гемора прибавиться из-за этого как его, — Саня припомнил имя мужика из медсанчасти, который как раз со второго участка был. — Лопатова…

— Ты что его знаешь? — мастер приподнял бровь. — В том то и дело, что Лопатов на больничном с обеда. Из медчасти мне звонили, чи вросший ноготь, чи геморрой, работать не может — домой пошёл. А мне надо детали сдавать, вот Елисеич тебя и научит ничего сложного.

— Может договоримся как? — не отступал Пельмень.

— Пацан, — Дмитрий Дмитриевич обернулся. — Ты мне прекращай эту лабуду на уши вешать. Мне ж Пал Саныч звонил вчера. Говорит за тобой глаз да глаз нужен.

Пельмень теперь бровь приподнял, удивился. Однако тут же попытался ситуацию в свою сторону вывернуть.

— Ну так тем более, если тренер звонил, Дмитрий Дмитриевич. У меня же областные на носу…

— Боксёр, а боксёр, а потом кем работать будешь? Дворником? Я тоже думал в своё время, что Леонарду просраться дам в Мэдисон сквер гарден, а потом разрыв крестов и девичья фамилия. Теперь вот здесь мастером работаю, тренеру спасибо говорю, что дурака на верный пусть наставил. Иначе бы спился, как Хренов или дворником работал, — Дмитрий Дмитриевич вздохнул. — А я между прочим мастер спорта СССР и когда кресты порвал должен был на Олимпиаду отбираться… ещё вопросы?

Пельменю было нечего ответить. Пал Саныч и тут его достал.

— Все, Саня, иди. У меня совещание, — на столе мастера зазвонил телефон.

Глава 7

«Я у станка весь день стою -

Дневную норму выдаю.

Мне нравится работа,

Хоть мучает зевота.

А после я домой тащусь -

Поем, попью и спать ложусь.

Зато мне будет премия,

Почёт и уважение»,

песня легендарной группы «Бригадный подряд»

* * *

— Расписывайся.

— Слышь, бабуля красотуля, на кой мне этот набор юного слесаря вдался?

Пельмень смотрел на нехилую такую горку инструмента, разного самого. Ну и щетину задумчиво скрёб. Напильник, сверлильный патрон, штангенциркуль, надфиля и прочая приблуда. Не то чтобы Саня инструмент по жизни не видел, всякое бывало — и ринг собирать помогал на соревнованиях, и ремонт в зале делали своими силами, но тут че то лабуду такую выдали, что и не сориентируешься сходу че к чему. Например, на хрена трехметровый резиновый шланг нужен… вот и непонятно — на хрена? А лежит в куче, как миленький, смотанный.

Но не о том разговор.

Михал Елисеич подвёл его к инструментальной кладовой, где в окошке выдачи сидела тучная тетка с коротким фиолетовыми волосами кучеряшками и толстой жопой, халатом белым обтянутой. У них здесь что — соревнование ударное на самый толстый зад, вяло подумал Пельмень. Если так, то у этой мадам призовой пьедестал, ваще без вариантов.

Сидела бабуля на табуретке, но Саню попутало — по первой показалось, что тело у неё как будто висит в воздухе, жопа то табуретку нещадно съела… Есть ещё такой популярный видос на Ютубе, где дядька как будто в воздухе сидит.

— Кто бабуля то, внучок блин?! — вспыхнула кладовщица. — Окуляры протри, сам толстожопый, кто бы что говорил!

Понятно,