Читать книгу "Призыв - Дэвид Гейдер"

— Ты его избалуешь, — прозвучал негромкий голос Келля.

Фиона подняла взгляд на охотника. Он до сих пор так и не шелохнулся, но теперь в упор смотрел на нее, и в его светлых глазах горел сумрачно-насмешливый огонек. Следопыт, как она уже успела убедиться, был немногословен, однако неизменно ухитрялся донести до собеседника свою точку зрения.

— Кромсай заслужил, чтобы его немножко побаловали — тихонько засмеялась она. — Он сражается бок о бок с нами. Когда-нибудь он вволю глотнет крови порождений тьмы, и тогда его жизнь оборвется.

Говоря это, она продолжала почесывать пса, и тот лениво перекатился на спину. Задрав вверх могучие лапы, он издал умильный сонный стон. Фиона принялась чесать его брюхо.

— Кромсай такой же Серый Страж, как и все мы.

Эти слова поразили Фиону.

— Ты хочешь сказать, что он…

Келль кивнул:

— Я не думаю, что его убьет оскверненная кровь.

Носком кожаного сапога он ласково потыкал пса между ребер. Кромсай открыл глаза и, повернув голову, с обожанием уставился на хозяина. Странно было, что такой могучий зверь породы, столь недвусмысленно созданной для боя, способен бросать на кого-то такие нежные взгляды.

— Как и всех нас. Участь всех Серых Стражей — погибнуть в битве с порождениями тьмы, не так ли?

— He всех, — пробормотал Келль, кивком указав где белела непокрытая голова Женевьевы. — Мора не случалось уже несколько столетий. Многие из нас живут так долго, что успевают состариться, как бы ни противились этой участи.

— И что бывает тогда? Мы внемлем Призыву?

Келль глянул на нее, изогнув бровь:

— А ты бы не вняла?

Фиона не знала, что на это ответить. Она совсем недавно стала Серым Стражем, и то, что ей доведется, быть может, прожить так долго, что скверна в крови вынудит ее делать подобный выбор, сейчас казалось невероятным. И все же если это произойдет, если устойчивость к скверне когда-нибудь ослабнет… При одной мысли об этом Фиону бросало в дрожь. Она видела, что происходит с теми, кто заразился скверной порождений тьмы. И внутренне содрогалась, сознавая, что эта же мерзость течет вместе с кровью по ее жилам.

И все же пенять на это у нее не хватало духу. Она рада была, что стала Серым Стражем. Рада куда больше, чем многие другие.

Фиона похлопала Кромсая по брюху, давая понять, что ласки закончились. Пес удовлетворенно вздохнул и перекатился на живот. И большими карими глазами уставился на Келля, безмолвно выклянчивая подачку. В ответ охотник сунул руку в кошель на поясе и извлек полоску вяленого мяса. Громадный зверь немедля вскочил, при этом он едва не сбил с ног Фиону.

— Прошу прощения, — извинился Келль и бросил мясо псу.

Тот на лету цапнул лакомство, не дав ему даже коснуться пола. Можно было не сомневаться, что Кромсай способен сожрать этот ломтик в считанные секунды, однако, повинуясь велению собачьей гордости, он потрусил прочь, дабы насладиться трапезой вдали от посторонних взглядов.

Фиона улыбнулась и стряхнула с ладоней пыль и комочки грязи. Она сомневалась, стоит ли заводить разговор с Келлем, но все же повернулась к охотнику — тот выжидающе смотрел на девушку.

— Что ты думаешь о том, что с нами идет король? — спросила Фиона.

— Думаю, что тебе следует говорить об этом не со мной, а с Женевьевой.

— Тебе не кажется, что, если с королем Ферелдена под нашей опекой что-нибудь случится, несладко придется всем Серым Стражам?

— Ты уверена, что тебя не устраивает именно это?

Фиона насупилась. Келль глядел без тени насмешки, и наконец она вздохнула и, обернувшись, глянула в сторону командора:

— Даже если бы и так, ей на это было бы глубоко наплевать.

Горечь, прозвучавшая в голосе Фионы, была куда слабее горечи, разъедавшей ее душу.

Если Женевьева и расслышала ее слова, то не подала виду. Она так и стояла, упорно и целеустремленно глядя на вход в пещеру. Впрочем, не услышать Фиону ей было бы нелегко. Вопреки доводам рассудка эльфийке отчаянно хотелось хоть разок пробить стену железного спокойствия этой женщины. Затаенное бешенство, которое она видела в глубине этих глаз, приводило ее в ужас, но уж лучше бы выдержать приступ этого бешенства, чем ожидать, когда оно вырвется наружу. Когда-нибудь командор не выдержит и весь гнев, который она накопила под маской холодной уверенности, ударит раскаленным фонтаном… и уж тогда поплатятся они все.

— Она всех нас погубит, — проговорила Фиона вслух, вполголоса, но достаточно громко, чтобы Женевьева сумела ее расслышать. — И короля тоже. Вот погоди — сам увидишь.

Говоря это, она не сводила пристального взгляда с командора, но та даже бровью не повела.

Ухмылка Келля яснее слов сказала Фионе, что он думает о ее храбрых речах, однако высказывать свое мнение вслух он не стал. Вернулся Кромсай, принюхиваясь в надежде на чудесное явление еще одного ломтика мяса — и тогда Келль кивком указал Фионе на вход в пещеру. Эльфийка сама уже расслышала мерные всплески весел, которые становились все громче. Похоже, его величество наконец-то изволили прибыть.

— Какое счастье! — почти беззвучно процедила она.

Женевьева ожила и, обернувшись, одарила их стальным взглядом:

— Келль, сообщи Первому Чародею, что мы скоро будем. Я не намерена задерживаться здесь дольше, чем это будет необходимо.

Охотник бесшумно исчез в проеме винтовой лестницы, волкодав, мягко ступая, двинулся за ним. Взгляды Женевьевы и Фионы скрестились — всего лишь на долю секунды, но и этого эльфийке хватило с лихвой, чтобы содрогнуться от ужаса при виде того, что она прочла в глазах командора. Неужели она только что сравнивала эту женщину с вулканом? Нет, скорее уж айсберг, окутанный стылым туманом, неотвратимо скользящий по водной глади в поисках беззащитного судна, которое он сокрушит своим гигантским весом.

Лодка медленно вплыла в поле зрения, на миг почти заслонив собой вход в пещеру. Лодочник проворно молотил веслами по темной воде. Бедолага Дункан скорчился на скамье, кутаясь в меховой плащ, а Мэрик сидел, явно не замечая холода. Фиона постаралась изобразить полное безразличие. Отец вечно корил ее за то, что по ее лицу всякий может прочесть чувства, точно в открыток книге. Обычно эльфийка считала, что это скорее достоинство, но сейчас, пожалуй, не помешало бы взять пример с невозмутимости с Келля, поскольку король, буде ему пожелается, способен превратить их жизнь в вечный кошмар.

Пара секунд — и суденышко ударилось о край пристани. Лодочник привязал его к шесту. Дункан сбросил меховой плащ и тотчас вернул его королю, который с неподдельным восхищением оглядывал пещеру.

— Когда я был здесь в прошлый раз, тоже стояла зима, — заметил он. — Правда, мне кажется, что с тех пор пещера стала просторнее. Маги ведь могли расширить ее… Наверное, могли.