Читать книгу "Банши. Город грехов - Айла Скай"

бедрами.

– Тебя увидел.

– Мне кажется, что мы все обсудили ранее, Сеитов, – мои коготки зарылись в его волосы, начиная поглаживать его.

– Тем не менее ты решила прийти ко мне.

– Не к тебе. Клуб у тебя просто великолепный, – улыбнулась. – Он не виноват в том, что ты являешься его владельцем.

– Даже так, – он вдруг улыбнулся, хмурое лицо разгладилось, а в глазах заплясали смешинки. – И что же ты предлагаешь, Царева?

– Не знаю, как ты, а я хочу танцевать.

– Танцевать, значит, – его губы оказываются около моих, а глаза не отрываясь смотрят на меня. – Очень скоро я все узнаю, Царева. Что будешь тогда делать?

– Вопрос неверный, господин Амир. Что будешь тогда делать ты?

– И что же, Царева?

– Прятаться, Сеитов. Ты будешь прятаться, – я весело рассмеялась.

– Ты, по-моему, с кем-то меня перепутала, Василисааа, – протянул мое имя. – Я не из тех, кто прячется. Я из тех, кто находит.

Пьяная баба – неразумная баба. Так когда-то моя бабуля говорила. Так сказать, старческая мудрость. Обостряются инстинкты и желания, и отключаются мозги. Даже у самых стойких. А уж если объект твоих тайный желаний оказывается рядом, то все. Капец. Атас. Ну и прочее. И становиться все равно, имеет ли такое же желание тот, на кого будет сейчас направлена вся твоя игривость.

Блуд. Грех, который поражает души каждого из нас. Непристойные желания, жгучие и соблазнительные образы, будоражащие нутро, заставляющие сердца биться быстрее, а физиологию работать против тебя. Никто не в силах ему противиться. Страсть захватывает внезапно, и попытки контролировать ее не увенчиваются успехом. И когда накрывает, словно волной, все остальное перестает существовать. Остаются только голые чувства.

– Знаешь в чем проблема?

– В чем, Василиса Царева?

– В том, кого ты отыщешь в итоге. Но знаешь, – мои губы оказали в его уха, и я прошептала, – ты такой вкусный, что оторваться от тебя невозможно, – кончиком языка обвожу мочку его уха и прикусываю. – К сожалению, твоему и моему, господин Сеитов, у меня правила.

– И какие же, госпожа Царева, – его руки уже давно под тканью моего платья поглаживают оголенную кожу.

– Или все, или ничего, господин Амир. Все или ничего, – смотрю в его глаза. – Все, что принадлежит мне, только мое. И кто пытается посягнуть на мое, прекращает существовать. Все или ничего, господин Амир.

– Какие резкие слова для девчонки, – он сжал мои бедра, приподняв меня вверх, принуждая закинуть ноги ему за спину.

– Почему тебя прозвали Зверем? – перебирая его волосы, внезапно спросила.

– За жестокость.

– Какая ирония, – грустно улыбнулась. – В конце пути тебя ждет удивительное открытие.

– И какое же?

– Узнаешь. И потом вспомни мое правило. А уже потом решай, нужно ли меня искать. Но знаешь, я буду не я, если поддамся порыву сейчас. Такой манящий… Не хочу потом теряться в догадках, какой ты на вкус, – не позволяя ему ответить впилась в его губы поцелуем, сразу же получив ответ. Он перехватил инициативу, с напором врываясь в мой рот. Сколько мы целовались определить было сложно. Мы словно утонули друг в друге. Очнулась уже сидя на нем на широком диване с поднятым платьем до талии и его пальцами во мне.

– Играешь не по правилам, – сбивчиво шептала, ловя его губы своими.

– А по-другому не интересно.

И снова сводящие с ума поцелуи и стоны, утопающие в грохоте музыки. Внезапно раздался стук в дверь, заставляя нас остановиться и столкнутся лбами. И вновь стук.

– Черт бы их всех побрал, – раздраженно пробормотал Амир.

– Самое время остановиться, Сеитов, – краем губ улыбнулась и заглянула ему в глаза. – Остановиться и разойтись, как в море корабли.

– Шутница ты, Царева, – он весело расхохотался. – Мы уже столкнулись. И вопрос только в том, кто кого возьмет на абордаж.

– Удачи, Сеитов, – медленно наклонилась и нежно поцеловала его. Затем спрыгнула с его колен и поправила платье. – Намеренно повернулась к нему спиной и, наклонившись, вернула лодочки на место, которые почему-то оказались на полу.

– Черт, Царева! – улыбнулась. А что? Все-таки дергать за усы тигра никто не запрещал. Тем более, что он сейчас совсем не злой.

– Войдите, – крикнула, и в дверях показался высокий мужчина в костюме.

– Амир Каримович, Тагай звонил.

– Ох, Олежа. Ты как всегда вовремя, – процедил мужчина, поднимаясь на ноги. – Можешь быть свободен.

– Понял, Амир Каримович.

– Какие у тебя все понятливые, Амир Каримович, – передразнила его, когда мужчина скрылся из виду. Амир с секунду смотрел на меня, потом, резко ухмыльнувшись, оказался рядом и обнял за талию.

– Это только начало, Царева, – впился в мои губы. – Готовь белый флаг, хотя его вполне может заменить твоя очаровательная задница. До встречи, Василиса, – отпустив меня, покинул комнату, оставляя меня в одиночестве.

– Вот это да… – пробормотала, упав на мягкий диван. – Держись, Вась.

Еще кто кого возьмет на абордаж, господин Амир. Потому как ты еще не встречал таких, как я.

Глава 10. Похищение

Тишину трехэтажного особняка, утопающего в последних лучах вечернего солнца, нарушил шелест колес подъезжающей темно-синей Audi S8. Мужчина за рулем неторопливо барабанил по рулю и кивал головой в такт играющей мелодии. Как только машина оказалось около огромных кованых ворот, они, как по велению волшебной палочки, начали разъезжаться в стороны. Заехав на территорию, она остановилась, окно со стороны водителя бесшумно опустилось и оттуда выглянул водитель. Немного постояв и в недоумении осмотревшись по сторонам, вжал педаль газа и подъехал к главному входу.

– Какого хрена? Где все? – раздраженно бормотал мужчина, выскочив из машины.

Миновав входную дверь, сразу наткнулся на тело одного из своих охранников. Тот лежал на полу, раскинув руки и уставившись немигающим взглядом в потолок. Во лбу красноречиво зияло отверстие от пули. – Твою мать! – прорычал мужчина, срываясь на бег в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

С каждым новым шагом он находил новые тела. Никого не пожалели – оставшаяся прислуга в доме была также методично убрана. Скорее всего они просто увидели лица вломившихся и были лишними свидетелями. Обезумев от ярости раздирающей его, он проносился, минуя комнату за комнатой, пока не остановился у нужной. Нервно сглотнув, толкнул ее, открывая своему взгляду то, что было за ней. И тут же с облегчением выдохнул. Комната не обозначала чьего-либо присутствия, и это радовало. Было видно, что тот, кто находился в ней когда-то оказал сильное сопротивление – повсюду были разбросаны вещи, мебель, постельное белье смято, на полу разбросаны осколки когда-то стоявших античных статуэток и хрустальных ваз.

– Боролась, девочка, – он на миг прикрыл глаза, пытаясь унять боль, перемешанную с