Читать книгу "Однажды под Новый год, или Кто такие Монстры - Екатерина Кариди"

А потом пробормотал:

- Но сначала я отрежу твой поганый отросток.

Поэту нравилось раскрашиваться и быть красивым, но мысль лишиться ценного отростка совершенно не нравилась. И уж совсем ему не хотелось становиться жертвой. Так что, увидев хищно оскаленную толпу соплеменников, приближающуюся к нему спереди и с флангов, просто задал деру. Очень-очень быстро задал деру и помчался вперед, не разбирая дороги.

Ему в погоню был отправлен отряд воинствующих добровольцев. Но еще неизученный местной наукой похмельный синдром оказывал пагубное воздействие, и преследователи потихоньку отстали. А потом и вовсе свернули на ту поляну, поискать, не осталось ли еще тех замечательных... ну, чего они ели вчера.

А бедный оклеветанный поэт, жертва коварных замыслов мстительного шамана, плутал и петлял, путая следы. Иногда ему казалось, что он бегает кругами. Бежал еще долго, пока не свалился от усталости.

В себя он пришел уже в каком-то незнакомом лесу.

глава 7

Сегодня Гриша сам ловил рыбу с утра пораньше. Но прежде тихо выловил крысу, снова просочившуюся в пещеру, чтобы Нина могла спокойно поспать.

Не спеша наловил рыбки, присел, ностальгическая мысля мелькнула - закурить бы. Но увы, как тут закуришь. Хотя... Он рассмеялся жутким рокочущим басом, представив себя, тираннозавра, с сигареткой в зубах. Нет, в том, чтобы быть человеком, тоже есть положительные моменты.

Но тут из пещеры появилась заспанная ящерша.

- Ой, ты уже встал? И даже и рыбы наловил?

- Угу, - кивнул он. - Иди есть.

Она слегка засмущалась и пристроила на кочку рядом с ним свою огромную хвостатую харизму. Мужик поймал себя на той мысли, что хоть ящершей, хоть женщиной, а выглядит она... Млллллин... Осталось только сглотнуть слюни и успокоить свой основной инстинкт.

Заметив, что Нина пытается сократить свою порцию и не есть столько, сколько ей хочется, Григорий строго сказал:

- Не дури. Ешь. У тебя организм требует.

- Ничего он не требует! Я сама буду решать, что он требует, - буркнула тираннозавриха.

- Сссказал, не дури - значит, не дури! - притворно рассвирепел Гришка, вращая глазами.

Потом смягчился:

- Нина, ешь давай, у нас сегодня ответственное занятие, потребуются все резервы организма, и до завтрашнего дня никакой еды не будет.

Ящерша оживилась:

- Да? Ой, а что мы будем делать?

Грише хотелось выдать много разных версий того, что они могли бы делать, но ограничился коротким:

- Учиться воевать.

- Да?! – и тут она заработала челюстями с удвоенной скоростью.

Рыба исчезла в мгновение ока, Гриша даже крякнул от изумления.

- Все! Я готова!

Он, конечно, слегка завис, но лекцию надо было начинать.

Сначала была теоретическая часть, а потом отработка практических навыков. Григорий важно прохаживался перед носом стоявшей по стойке смирно ящерши и вещал:

- Запомни. На войне наша главная сила - пасть.

Нина сосредоточенно кивнула, а потом спросила:

- А что ею надо делать?

- Хватать монстров и рвать, - мрачно ответил Григорий, а в глазах его загорелся воинственный огонек.

Она аж опешила.

- И! - он вскинул вверх куцую переднюю лапку. - Пасть - наше самое уязвимое место. Не давай монстрам приблизиться к пасти.

- Это как? Что-то я ничего не понимаю.

- А тут и понимать нечего! - разволновался Григорий. - Не давать приблизиться, и все!

Она замолчала, но вся ее фигура выражала молчаливый протест. Тогда Гриша решил объяснить. Ему было непросто. Потому что, несмотря на потрясающий арсенал зубов и когтей и громадные размеры, звероящеры были ужасно уязвимы. А коварные монстры знали их слабые стороны и ловко этим пользовались.

- Нина. Монстры всегда нападают скопом со всех сторон. И сразу же стараются засунуть нам в пасть палки. Понимаешь?

- Не-а...

Гриша покачал головой.

- В бою мы страшны, если дорвемся, но мы достаточно неповоротливы. Палки заклинивают челюсти, теперь понимаешь? И все! Мы лишаемся главного оружия, становимся практически беспомощными. Пока наш брат пытается избавиться от распорки, мешающей захлопнуть пасть, туда, прямо в эту пасть, лохматые чудовища натолкают копий и дротиков, а остальные монстры набрасываются сзади, связывают ноги и валят. И все. Финита ля комедия. И делается это все очень быстро.

Он умолк со вздохом, глядя куда-то вдаль. Григорию приходилось видеть, как монстры расправлялись с его сородичами. Лишали подвижности, потом муравьями накидывались на поверженного ящера, сначала выкалывали глаза, а потом еще живого начинали расчленять на куски.

Гриша вздрогнул. Это было страшно, а главное, делалось так же быстро, как прозвучало в рассказе. Монстры смертельно опасны, хоть и мелкие и невзрачные. И он обязан донести это до Нины, чтобы с ней не случилось беды.

- Теперь понимаешь? - спросил он ее.

- Понимаю, - ответила та.

***

Нина кивнула: теперь прослеживалась какая-то ясность. Но все равно в ее голове не укладывалось. ПОЧЕМУ? Почему они вдруг становятся неповоротливыми? Ей казалось, что она очень даже поворотливая, даже резвая и в какой-то степени грациозная. Ну, насколько может быть грациозной гигантская звероящерша.

- Тогда начнем, - сказал он. – Значит, так. Как я уже объяснял, мы должны уметь маскироваться, обладать идеальной координацией движений, но этому я тебя уже немного учил. Надо еще уметь читать следы, чтобы обнаружить противника раньше и успеть скрыться. Сегодня мы учимся читать следы, а завтра - контактному бою.

И пошла теория.

Когда Нина узнала, что один из самых информативных следов - это фекалии и по фекалиям легче всего определить того, кто их оставил, она возмутилась:

- Не буду чужие какашки нюхать!

- Будешь! – зарычал Гриша. - Еще как будешь! Если в живых остаться хочешь! Приступай!

Возмущение так и перло из ящерши, она прошипела:

- А что, с других следов нельзя начать? Не судьба?

- Разговорчики! Начала, я сказал.

Нина проскрежетала зубами и стала исследовать местность на предмет наличия «следов». А их было много, старых и свежих, ибо живности в этом дивном мире водилось в изобилии. Григорий все время торчал рядом, с каменной мордой, и комментировал каждый след, но «следы» монстров им пока что не встречались. И вот в какой-то момент им попалась засохшая фекаль, на которую Гриша тут же сделал стойку, провещав приглушенным рыком: