Читать книгу "Призраки осени - Юрий Некрасов"

Сейчас Барбара была почти красива.

– Милый, – заскулила женщина. – Тебя так долго не было.

Доплер присел у ее кровати и внимательно осмотрел подвал. Их брак длился двадцать один год. Никто не знал эту изворотливую суку лучше Сэма. Но сегодня, похоже, она не пыталась убежать, а искала подлинной ласки.

Доплер пересел поближе. Провел кончиками пальцев по ее ждущему лицу и с удовлетворением ощутил, как трепещет это существо, искалеченное Богом, поруганное ангелами, как горит, мечтает, чтобы его прикосновения стали более откровенными. Супружескими.

Детектив Доплер жил слоеной жизнью.

Внешне крайне почтенный и респектабельный господин. На его счету значились десятки раскрытых дел и несколько спасенных жизней. Он самолично взял Кентинбургского Калеку и расколол его. Сэма уважали. На него можно положиться. При этом все знали, что чердак у него в крупных дырах. Никому и в голову не приходило позвать Доплера на юбилей дочери. Даже выпить с ним пивка соглашались лишь практиканты. Немудрено, что напарники детектива менялись, как шкура у линяющего зверя.

Кроме того, Сэм Доплер был наркоманом.

Он не мог без признания, не понимал, как жить в мире, где не являешься авторитетом, признанным и подлинным. Дозу славы ему давала работа, которая ничего не стоила без рабыни в подвале.

Сэм наклонился над женой и почувствовал горячие ладони на своем затылке. Вот черт! Он же проверил наручники, она разорвала их! Доплер попытался мягко высвободиться, замотал головой, будто с чем-то осторожно не соглашался, но Барбара вцепилась в него – прежде всего однажды он так паниковал! – и притянула лицо мужа почти вплотную к своему.

Доплер видел лишь фрагменты ее лица. Щека напоминала равнину, изрытую взрывами. Нос увело в сторону. Взгляд Сэма плавал, не фокусируясь на чем-то одном. Жена молчала, лишь напряженно сопела и стискивала в стальных пальцах его многострадальную голову.

– Ты был у них? – губы Барби почти касались его рта. Сэм ждал этого прикосновения, но только по своим правилам – открывающий поцелуй, а потом жена лежит послушным свертком и получает удовольствие, преподносимое супругом сзади.

– О чем ты, милая? – более глупого и неуместного слова он не мог придумать.

Барби оскалилась. Из ее рта пахло сыростью подземелья. Там жили зубы-узники.

– Ты был в доме на холме.

– Позавчера, – пролепетал Доплер и понял, что врет, не может сказать правду, потому что провел там половину вечера, пытаясь найти револьвер и натыкаясь на непристойные картинки на стенах. Он побоялся спуститься в подвал. Во тьме ему чудились клювы и пасти, нацеленные на него, грозящие если не смертью, то муками.

Сэм кряхтел, пытаясь вырваться из капкана объятий жены, и видел – сегодня был особый припадок. Доплер испытывал сексуальное наваждение небывалой силы. Барби смотрела чужими глазами. Точно такой же взгляд детектив чувствовал на себе в доме.

– Я – лорд Тангейзер, трусливый пьяница, – бормотала женщина и водила перед Доплером головой, как кобра. – Мое имя – Гордон Бёрн, честь имею истреблять всякую нежить.

– Дети, – напомнил Сэм, ищейка в нем навострила уши.

– Он жрал всех подряд, но нужная девочка не пришла.

– Кристина?

– Славное имя, – Барби прижалась щекой к его уху, и он едва не пустил пар, такой ледяной показалась ему истрепанная припадком кожа.

Доплер понял, что все это время беспомощно скребет ногами по полу. Барбара подняла его и прижала к себе, как куклу, детскую игрушку. «Я ведь даже не смогу ее застрелить!» – перехватило дыхание у Сэма. Он зачем-то скользнул пальцами в кобуру. Пустота.

– Сейчас ты выпустишь меня, – прерывисто задышала женщина. Она отдернула от себя его голову и проткнула взглядом. Сэм захлебнулся оправданиями. Барби встряхнула его и продолжила:

– Я не сбегу. Ты – мой рок. Но мы должны перехватить глупца, пока он все не испортил.

Жена дернула ногой, наручники отлетели в сторону.

– Ты, правда, думаешь, что они удержат меня?

«Держали же все эти годы?!» – Сэм лакал воздух и не мог напиться. Прежде он бережно связывал жену резиновыми жгутами.

– Не обольщайся, – прочитала она по его глазам, – я всего лишь ждала момента.

Барбара никак не могла простить мужу, что тот не нашел больничного маньяка. Все эти годы она смаковала погибель. Наблюдала чужой занавес. Смерть была ее компаньонкой. Иногда она позволяла Барби вырвать кого-нибудь из своих когтей. Не задаром. Ценой стало тело Барбары. И ее муж.

У выхода из подвала Барби прижала Сэма к стене и пыталась поцеловать. Губы не слушались. Рот сумасшедшей искал искры, челюсти Сэма сводило страхом. Жизнь Доплера рвалась, как мокрая газета. Револьвер. Дом. Пакостные рисунки. Восстание жены. Обрыв.

Доплер метался внутри себя и не мог успокоиться.

Барбара тащила его в ночь. Под халатом на ней ничего не было. Босые ноги топтали мокрые ладони осенней листвы. Жена знала, куда идти.

Она заставила Сэма лечь в канаву напротив пряничного домика с коричневой черепицей. Включилась, защелкала, рассыпая воду, поливальная машина. Доплер вздрогнул и пропустил момент, когда из дома вышли двое. «Руки не подам, – сразу определил Доплер. – Оторвут». Несомненно, люди самого опасного сорта, непредсказуемые, больные. Мужчина коснулся плеча женщины, та наклонилась, подняла что-то размером с футбольный мяч. Парень вернулся без стука. Пропал на минуту. Вышел с пустыми руками. И ночные гости растаяли без следа.

В окне появился памятный по обыску дома на холме агент по недвижимости. Ярость стянула его лицо в острый шип. Он что-то держал на ладони, другой рукой примеряясь сокрушить.

– Останови его! – приказала Барби, и Сэм помчался исполнять, отложив пока ядовитые мысли, как резко они поменялись ролями. Сердце давало сбой и просилось в прежнюю грудь. Хлопнула дверь. Раздался выстрел оплеухи. Что-то застучало об пол. Прокатилось мимо высокого окна. Отвертка.

Доплер выволок незадачливого риелтора на улицу.

– К дому, – попросила Барби. Они побежали. Риелтор задыхался и все время норовил отстать. Ему уже не казалось, что все это как-то взаимосвязано. Он вляпался по полной.

Дом дремал.

Доплер ощущал, что особняк смотрит на него сквозь полуприкрытые веки, и это было что-то новое. Так дичь чувствует себя живой за миг до выстрела.

Риелтор подергал входную дверь.

Закрыто.

Пошел обходить дом и чуть не споткнулся о тело.

У забора лежал мальчик и напоминал раздавленное насекомое.

Леди Пустое Семя

Ее звали Аманда Фёрст.

Зачинатель их рода вбил себе в голову, что первым спрыгнул с «Мэйфлауэра», безумно выпячивал это и гордился. Он скверно умер – захлебнулся собственной рвотой, не совладав с долгами и необходимостью управлять серебряным рудником. Другой на его месте сложил бы филигранную карьеру, обеспечив достатком и уважением детей и внуков. Александр Фёрст не задумывался о таких мелочах. Большие возможности оказались ловушкой для слабого духом.