Читать книгу "Мир между нами. Книга 4 - Юлия Эллисон"

Ещё одно доказательство того, что я могу остаться в стороне — я на этот праздник так и не попал, хотя даже подарок подготовил, и мне пошили красивый костюм…

В комнату действительно удалось пройти без каких-либо дополнительных приключений. Однако там мне снова стало плохо практически до истерики, стоило только подумать, что я могу находиться здесь чуть ли не в последний раз…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Успокойся и поешь, — Эльф снова зашел ко мне, принеся целый поднос с едой. — Уверен, ничего особенно страшного не произошло.

— Тебе легко говорить, — сказал, но все же сел на кровати, чтобы покушать. Прекрасно понимал, что силы мне точно нужны, что бы там ни ждало дальше, хоть вкуса еды так и не почувствовал. — Спасибо, — поблагодарил невольного друга.

Кто бы мог подумать, что я вообще буду когда-либо дружить с рабом… и все же… Эльф казался мне куда как умнее и преданнее чем большинство моих прошлых знакомых, разбежавшихся как тараканы в страхе чтобы и их случайно не зацепили, стоило только жрице заинтересоваться именно мной. Невольно проскочила мысль, что у того же Персика с друзьями проблем не было, отчего стало совсем тошно.

— Да что уж там, — фыркнул ушастый. — Подарок твой перенести в комнату к Тайре, раз ты сам пока не в состоянии? — покосился он на шикарный букет из редкого вида красных лимерий, которые пришлось добывать на высоких скалах лично, практически рискуя жизнью, и большого плюшевого монстрика рядом.

Пока был в мире Тайры успел узнать, пусть и случайно, что некоторые местные мужчины порой дарят своим женщинам игрушки как детям. В Инферно об этом не слышал, но, кажется, у госпожи так и не было нормального детства, да и скоро все равно появятся дети, смогут играть…

— Да, пожалуйста, — посмотрел на друга. — Я сейчас только записку напишу.

Потянулся к столу, находя какой-то клочок бумаги, и быстро написал всего три слова.

— Вот, держи, — передал эльфу все, что необходимо и тут же невольно почувствовал, что меня вдруг начало резко клонить в сон.

— Ложись спать, Кей, — посмотрел на меня Эльф. — Я подсыпал тебе успокаивающего в чай, уж прости, но ты себя в зеркало не видел. Утром разбужу, не беспокойся. Все будет хорошо, я уверен.

Волна возмущения быстро поднялась, но вдруг тут же опала. Он прав. Сам бы я действительно не уснул, всю ночь раздумывая над случившимся, а так, возможно, удастся хоть на время забыться.

Улегся в кровать, накрываясь с головой на случай, если придет Маркус, и беспокойно забылся во сне.

Спать было неожиданно душно, страшно, снились всякие кошмары, так что, когда в дверь громко постучались, а затем где-то рядом клацнула посуда — встрепенулся, садясь на кровати, и удивленно глядя на Эльфа, растравляющего на передвижном столике тарелки.

— Доброе утро, — улыбнулся он, пододвигая мне блюдо с едой. — Ешь быстрее.

События вчерашнего дня пронеслись в голове словно молния.

— Меня ждут? — невольно все же понадеялся на лучшее.

— Нет. Господин приказал передать тебе это, — Эльф сочувствующе на меня посмотрел и вручил какую-то бумажку.

Нахмурился, взяв её в руки, и с отчаянно котящимся сердцем развернул записку, буквально замирая от того, что там было написано.

— Сколько? — тихо спросил раб.

Зажмурившись, показал ему записку. Только вот напугали меня вовсе не цифры… а комната наказаний? Серьезно? Я же не… Я… Аппетит тут же пропал, стоило только подумать о худшем. Обнял себя руками, стараясь успокоиться. Это всего лишь порка, то, что наказание не собственноручно, означает лишь то, что все просто заняты, вот и все. Ничего такого…

Зажмурился, пытаясь убедить себя в том, что ничего страшного не произошло.

— Господин все ещё злится? Ничего не говорил? — тихо спросил у друга.

— Все будет хорошо, Кей, — тот явно что-то знал, но Маркус стоял у него на первом месте, так что допытываться было бессмысленно. Тяжело сглотнул.

— Спасибо за завтрак. Я не голоден, — встал с кровати, принявшись одеваться.

Будет лучше, если я не стану медлить с наказанием. День прошел и через час тренировка, на которой я обязан быть, если не хочу точно вылететь, как пробка из бутылки. Господин пока ещё ничего не говорил про отчисление из отряда, так что, либо я прямо сегодня же узнаю, что исключен, либо… Я все сделаю чтобы не разочаровать никого снова! Хрен с ним, с этим Персиком. Похоже, парень все же может быть не так плох, как поначалу мог бы показаться. Переживу. Смирюсь и найду общий язык!

В комнате наказаний меня встретили с удивлением, но мои триста выдали от души и с оттяжкой. Так, что даже просто ходить было больно, не то что тренироваться, но… сцепив зубы, и передвигаясь исключительно по стене, таки дошел до полигона, стараясь не показывать своей слабости.

— Кей! — сразу окликнул меня капитан, стоило только показаться. Зажмурился от невольно пронзившего меня страха, но без вопросов подошел, стараясь идти ровно и не шататься от боли и слабости.

— Да, капитан? — даже боялся поднять глаза, очень сильно страшась услышать, что я исключен хоть откуда-то.

— Так что, говоришь, у вас произошло вчера с Персиком? — суровый голос заставил вздрогнуть и испугаться сильнее, но я уже облажался, выбора нет.

— Простите, капитан. Я не собирался с ним драться, хотел просто поговорить. Мы просто друг друга не так поняли, он замахнулся, и я отбил атаку. И я зря его пнул, на эмоциях было. Такого больше не повторится, — сказал чистую правду.

— Посмотри на меня Кей, — голос господина действительно прозвучал мягче, или мне показалось? Меня не выгонят? В душе поднялась надежда. — Скажи спасибо Персику, который прикрывал тебя вчера до последнего, — улыбнулся господин, быстро стрельнув взглядом куда-то в сторону. Должно быть, именно на Персика. — Свое наказание ты получил, выводы, надеюсь, тоже сделал верные. Иди, тренируйся. Но норму из-за порванной спины снижать не стану. Хочешь быть здесь — докажи это делом. И да… раз вы так вчера грезили о совместных тренировках… с сегодняшнего дня берешь на себя индивидуальные занятия с Персиком утром, и дополнительные тренировки вечером со всеми тремя новичками.

— Да, капитан, — выдохнул чуть ли не счастливо, что меня простили и на меня не сердятся. Пусть даже отлучили от совместных завтраков.