Читать книгу "Сын синеглазой ведьмы - Георгий Смородинский"

Кивнув командору и ведя в поводу коня, граф быстро зашагал следом за парнем, и вскоре тот привёл его на небольшую площадку, в центре которой стояла статуя женщины в длинных одеждах. Неподалеку от ледяного изваяния, в луже замёрзшей крови, лежало тело комтура Грегора.

Оружие меченосца по какой-то причине не покинуло ножен, и это было как минимум странно, учитывая, что убили его ударом кинжала, рукоять которого торчала из подмышки.

Два рыцаря из помощников Орека стояли возле мертвого комтура, сам же лер склонился над щуплым нортом, который лежал у его ног без сознания. Северянин не имел никакой брони и, присмотревшись, Конрад понял, что это мальчишка. С кинжалом… против меченосца в броне? И не просто меченосца, а ещё и Отмеченного… Рассказать ведь кому — не поверят.

Ещё один норт примерно такого же возраста хрипел на пороге одного из стоящих на площади домов. Из его груди торчал хвостовик пущенного кем-то болта, который, судя по всему, пробил северянину легкое.

— Лер граф! — заметив подошедшего Конрада, Орек кивнул на бессознательного мальчишку и виноватым голосом пояснил: — Этот парень тащил к дому своего раненого приятеля. Заметив нас, бросил его, достал кинжал и сказал, чтобы мы проваливали. Лер Грегор шёл впереди и без разговоров кинул в него какое-то заклинание. Стрела Света или что-то такое, я точно не знаю, как оно называется…

— И что? — поморщился граф. — Отмеченный промахнулся? С такого-то расстояния?

— Заклинание прошло сквозь этого парня, не причинив вреда, — кивнув на норта, пояснил Орек. — А потом он бросился на лера и…

— Хм-м, — Конрад удивленно посмотрел на мальчишку, лицо которого до середины прикрывал капюшон, затем перевёл взгляд на мертвого рыцаря. — И ты хочешь сказать, что меченосец не успел среагировать?

— Лер, наверное, не ожидал, что заклятие не сработает, а парень оказался быстрым как бес, — Орек виновато вздохнул и, пожав плечами, добавил: — Я и сам не успел выхватить меч. Когда он прыгнул на меня — просто ударил кулаком ему в голову…

Еще не до конца понимая, зачем его сюда привели, граф посмотрел в глаза рыцарю и поинтересовался:

— А почему не добил? Предлагаешь взять этого норта с собой и передать Ордену?

— Это не норт, — покачал головой Орек и, наклонившись, стащил с головы парня капюшон.

Лицо мальчишки по форме практически не отличалось от лиц северян, кожа почти такая же светлая… Темные короткие волосы, прямой нос, широкие скулы, правый глаз заплыл от кровоподтёка. Внешность парня показалась графу смутно знакомой. Нет, он не встречал его никогда, но эти скулы и подбородок… Поражённый внезапной догадкой, Конрад наклонился, приоткрыл левый глаз мальчишки и… выдохнул. Ярко-синие глаза могли быть только у двух человек в герцогстве!

С замиранием сердца граф аккуратно разрезал правый рукав парня, откинул в сторону плащ и… сунув в ножны кинжал, с силой провел замерзшими ладонями по лицу. На плече мальчишки над Печатями сразу двух Элементов темнела герцогская корона. Маленькая, в обрамлении всего трех веточек горного тиса, но сейчас это неважно. Предчувствия не обманули! Граф нашел то, ради чего теперь стоит жить.

Бережно завернув бессознательного мальчишку в плащ, он поднял его на руки и, оглядев удивленные лица соратников, произнес:

— Это Рон… Рональд! Бастард герцога Харальда.

— Сын синеглазой ведьмы?! — не сдержавшись, удивленно выдохнул Орек.

— Да, это он, — коротко ответил граф, кивнул на тело Грегора и добавил: — Заберите его, мы увезем всех убитых с собой!

— А с этим что? — поинтересовался Орек, кивнув на второго мальчишку. — Добить?

Конрад с сомнением посмотрел на умирающего норта, отрицательно покачал головой и приказал:

— Отнесите его к Лори. Пусть наш костолом выдернет болт и обработает рану. Сын герцога хотел, чтобы парень жил, и кто мы такие, чтобы противиться его воле?

Конрад напоследок окинул взглядом площадку и пошел к коню, думая о том, что все пять рыцарей Ордена погибли как нельзя кстати. В противном случае их все равно пришлось бы убить…

Глава 4

Юго-Западный Вестольд,

Джарта,

1039 год от Великого Разлома,

3-й день второго весеннего месяца.

Алхимик выглядел внушительно. Аста ожидала увидеть обычного старика, но реальность оказалась иной. Почти на голову выше Зода, с мощными плечами, грубым, словно высеченным из камня лицом и колючим взглядом узко посаженных глаз, Освальд Харди скорее напоминал сотника авангарда из тех, что первыми оказываются на стенах вражеских крепостей. Седые короткие волосы алхимика были неровно острижены, рубаха порвана в двух местах, руки стянуты за спиной магической удавкой. Мазнув холодным взглядом по двум съежившимся на скамейке свидетелям, Освальд остановился в трёх шагах напротив её стола и, выставив вперёд подбородок, спокойно посмотрел в глаза кирии.

Плохо… На этого человека давить бесполезно. Судя по всему, алхимик уже попрощался с жизнью, и пугать его пытками — только зря терять время. Все, кто ходит по краю, стараются употреблять голубой сахар, который серьезно блокирует боль, а судя по уверенному взгляду, этот Освальд как раз из таких. Впрочем, у каждого дознавателя есть опыт и разум, и они подсказывают, что нужно немного подыграть.

Выдержав взгляд алхимика, Аста махнула рукой старшему конвоя и, кивнув на задержанного, приказала:

— Освободите руки и дайте ему стул.

Какой смысл держать скованным не представляющего опасности человека? Печать Тьмы у алхимика заблокирована, и если он и может здесь кому-то навредить, так только свидетелям: мужчине и женщине с крысиными лицами, которые, к слову, никакой симпатии у Асты не вызывали.

С удовлетворением заметив мелькнувшее в глазах гиганта удивление, кирия дождалась, пока тот сядет на стул, и, кивнув, зачитала с лежащего перед ней свитка:

— Освальд Харди, ты подозреваешься в хранении запрещённых в Лоранской империи книг и опытах с Элементом Хаоса. В твоём доме обнаружены: «Гримуар Фарга» и «Описание Алары» неизвестного автора, признанные запрещёнными на генеральной коллегии Ордена в семьсот восемьдесят третьем году. Помимо этого, там же, в специальной шкатулке, были обнаружены две крупицы Элемента Хаоса, приблизительно по одной двадцатой грана каждая… — Аста оторвала взгляд от свитка, посмотрела в глаза алхимику и, вопросительно приподняв бровь, поинтересовалась: — И что ты скажешь на это, Освальд Харди?

В кабинете повисла гнетущая тишина, как это бывает, когда кому-то предъявляют тяжкое обвинение. Замерли статуями у дверей трое конвойных, с холодным интересом глядя на сидящего впереди гиганта, в глазах свидетелей появилось праведное любопытство. Юма откинулась на спинку и с усталым безразличием во взгляде готовилась записать ответ, на лицах монахов застыла непреклонная решимость. Эти двое не сомневались, что задержанный виноват и заслужил смерть. Сам же алхимик…