Читать книгу "ЛеБрон, INC. Спортсмен, который заработал миллиард - Брайан Уиндхорст"

«У меня отца не было, – сказал в тот вечер ЛеБрон. – И я собираюсь сделать так, чтобы мой сын получил все, чего не было у меня».

Много лет спустя ЛеБрон признается, что сожалеет о том, что назвал первенца в свою честь, так как имя взвалило на его плечи дополнительный груз давления. Этот факт укажет на то, как за годы жизни изменились его взгляды, как они стали более зрелыми. Но в тот октябрьский вечер 2004-го решение казалось ему осмысленным. Тем не менее то был период адаптации. И одной из насущных тем для него было управление собственным бизнесом.

Гудвин и его брат и партнер Эрик вместе помогли ЛеБрону заработать почти 150 млн долларов на спонсорских контрактах. К соглашениям с Nike, «Колой» и Upper Deck прибавилась пятимиллионная сделка с Cadbury Schweppes, по условиям которой ЛеБрон должен был продвигать жвачку под брендом Bubblicious – этот же контракт принес ему первое появление в рекламном ролике, показанном во время Супербоула. Такое портфолио уже было, пожалуй, самым впечатляющим в NBA и совершенно точно было лучшим, какие только собирали тинейджеры его возраста. Sports Illustrated опубликовал большую статью о Гудвине, снабдив ее фотографией агента в компании ЛеБрона: игрок лежал на софе, а Гудвин стоял за ним, как бы показывая, кто стоит за главным действующим лицом.

Дуайт Ховард, первый пик на драфте NBA 2004 года, тоже решил выбрать Гудвина своим агентом.

Но Гудвин был человеком требовательным. Агент-ветеран, имевший богатый опыт работы с молодыми профессионалами, он предпочитал ограничивать доступ друзей и знакомых своих клиентов к деловым аспектам их жизни. Гудвину не нравилось то, что ЛеБрон вместе с близкими друзьями занимается заключением сделок где-то на стороне. Он не одобрял некоторые коммерческие вечеринки, на которых друзья ЛеБрона зарабатывали деньги.

Друзья ЛеБрона не видели в этом проблемы; если они хотели сходить в клуб поразвлечься, клуб часто сам предлагал им заработать на этом. В интернете существовали сайты, оповещавшие своих пользователей о том, где и когда знаменитые спортсмены и звезды шоу-бизнеса любили тусоваться и отдыхать. Вокруг этого была выстроена целая экономика. Четыре всадника увидели лазейку, благодаря которой могли извлечь выгоду или, как минимум, получить свою долю. ЛеБрон был далеко не единственной известной фигурой в этих кругах; спрос был на всех именитых игроков.

Но, пожалуй, более важным оказалось то, что Гудвин опасался Уэсли и того факта, что тот проводил так много времени в компании его главного клиента. Уэсли много лет сотрудничал с агентом Леоном Роузом, и Гудвин подозревал, что у Уэсли, строившего отношения с ЛеБроном и близким кругом его друзей, были скрытые мотивы. Следует сказать, что это нормальная практика в среде игроков NBA и в отношениях между ними и их агентами. Это – мир настоящих акул, в котором агенты, жалующиеся на то, что их игроков уводят конкуренты, часто сами «удят» рыбу в лице новых клиентов.

В какой-то момент у Гудвина случился небольшой разлад с компанией, причиной которого стало мероприятие в Торонто. Один из ведущих клиентов Гудвина, Гэри Пэйтон, был арестован в тамошнем клубе, и Гудвин подозревал, что арест был кем-то спланирован (позже Пэйтона оправдали, сняв все обвинения). Гудвин не хотел, чтобы ЛеБрон ходил туда, но ЛеБрон все равно пошел.

На фоне всего этого Уэсли обсуждал с ЛеБроном, Картером, Мимсом и Полом расширение сферы их деловых интересов: он предлагал им задуматься о том, что они могут принести пользу и другим спортсменам. Дружба Уэсли с рэпером Jay-Z помогла упрочить связь ЛеБрона с ним. Кумиром детства ЛеБрона был Майкл Джордан, но с возрастом он стал все больше ощущать привязанность к Jay-Z. И дело было не только в музыке, которая ему безусловно нравилась, но и в том, как Jay-Z развивал свой личный бренд.

Jay-Z сам контролировал свой менеджмент. Да, он рекламировал продукты других компаний – продавая все, от дорогостоящих часов и пива до компьютеров – но также создавал и собственный бизнес. Он был владельцем звукозаписывающего лейбла, имел собственную линейку одежды, а позже основал собственное агентство, представлявшее интересы спортсменов, и музыкальный стриминговый сервис. Он зарабатывал миллионы, продавая свои песни, и десятки миллионов, выступая в качестве лидера мнений и лица многих брендов, чью продукцию он помогал продвигать. Когда Jay-Z появлялся на играх «Кэвс» в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, ЛеБрон регулярно обсуждал с ним эти аспекты его деловой жизни, и часто рядом с ними находился Уэсли, предлагавший ЛеБрону свою помощь в этом направлении.

Что касается выступлений на площадке, то здесь карьера ЛеБрона тоже началась удачно. В 2004-м он завоевал звание «Новичок года» в NBA, а во второй свой сезон попал в стартовую пятерку команды всех звезд по итогам болельщицкого голосования. Его лицо то и дело мелькало в рекламных роликах на ТВ, а имя привлекало большое внимание аудитории национального телевидения, поднимая интерес к матчам с его участием. Однако его команда все еще не была успешной – в первые два сезона «Кэвс» не смогли пробиться в плей-офф и уволили тренера Пола Силаса – хотя и постепенно становилась сильнее. В целом, все складывалось хорошо.

На излете второго сезона Маверик Картер и ЛеБрон начали обсуждать возможность запуска собственной маркетинговой фирмы. Став ведущим игроком в музыкальном мире, Jay-Z начал работать с другими артистами. Почему бы и ЛеБрону не заняться тем же самым?

Картер провел два года в Nike, изучая премудрости спортивного маркетинга. Мерритт стал уже не просто бренд-менеджером линейки именных кроссовок ЛеБрона; он быстро превратился в наставника для Картера и ЛеБрона. Мерритт открыл Картеру двери в Бивертон. Он мог бы стать рядовым сотрудником компании, получившим второстепенную должность по условиям контракта ЛеБрона с Nike. Но он очень серьезно отнесся к процессу обучения, и Мерритт уважал его за это. Будучи одним из самых влиятельных людей в кампусе Nike, он позволил Картеру расти и развиваться, работая там. И хотя Картер не был выпускником колледжа, он считал, что получил хорошее образование за время учебы в «университете Nike» – в последующие годы он еще много раз будет упоминать этот факт, рассказывая о своих компетенциях.

В один из вечеров в доме матери Картера в Акроне они вдвоем с ЛеБроном распланировали будущее новой компании. Агентские комиссии в NBA ограничивались потолком в 4 %, а часто, в случае с крупными контрактами звезд лиги, опускались даже ниже этой планки. Но при заключении маркетинговых сделок брокеры зачастую получали комиссии в размере 10–15 % от суммы контракта. В такой бизнес было трудно войти и еще труднее было преуспеть в нем. Но с ЛеБроном в качестве клиента и одного из потенциальных «вербовщиков» у фирмы появлялся шанс заявить о себе. Этот деловой урок ЛеБрон уже выучил: при правильном подходе влияние можно монетизировать.

План был очень дерзким на первый взгляд. Сама мысль о том, что 25-летний мужчина без диплома колледжа и с ограниченным опытом второстепенной работы может управлять многомиллионным бизнесом уровня ЛеБрона Джеймса, казалась идеальной мишенью для насмешек. Мэджик Джонсон, один из самых успешных баскетболистов, переквалифицировавшихся в бизнесмены, всегда следовал одному правилу: никогда не вкладываться туда, куда приходят люди, ведущие дела с друзьями или родственниками. Казалось, что ЛеБрон совершает очень распространенную среди молодых людей ошибку.