Читать книгу "The Телки два года спустя, или Videoты - Сергей Минаев"

– Ого! Мы наверстываем прогуленное в школе или уже в университете?

– Чего? – морщусь я.

– Секс был или нет, переводя на общепринятый. – Антон кривится. – Ты не перестаешь удивлять, чувак. Даже в наше сложное и злое время.

– Кстати о сексе. – Ваня широко улыбается. – В понедельник нас выебет Лобов. Антон, мы доснимем в пятницу?

– С пятницей как-то сложно все, – пытаюсь отмазаться я.

– Пятницы никогда по-настоящему не соглашались со мной, – расстроенно разводит руками Антон.

– Лобов никогда по-настоящему не вынимал из шкафа свою анальную дрель, – замечает Ваня.

– Проедем мимо бонусов? – настораживаюсь я.

– Нас оштрафуют? – презрительно плюет Антон и закуривает.

– Господи, неужели ты увидел там, внизу, мою синюю бейсболку с надписью «Yankees»? – Я молитвенно складываю руки. – Нас наконец уволят?!

– Не надейся! Скорее закроют проект и оставят на канале. – У Вани звонит телефон, он вставляет наушник. – Пренебрежительные взгляды коллег, клеймо лузеров. Хижняк, говорят, что-то шептал Лобову про свою тягу к продюсерству. Это я не тебе, так что там с договором?

– Это по-настоящему хуевые новости! – бросаюсь я на Антона. – Если ты, падла манерная, не придумаешь что-то с пятницей, – тебе пиздец!

– Что вы кипишитесь? У нас почти все готово! – Антон лезет в маленькую сумку цвета милитари и достает оттуда замусоленный молескин. – Все сцены. Нет только деталей...

– Главную героиню ты называешь деталью? – не унимаюсь я.

– Ну что я могу поделать, если ни одна мне не нравится? – Антон комкает салфетку. – Они фанерные какие-то...

– Мы тебя знакомили... – отрывается от телефона Ваня.

– Мы к тебе приводили... – вторю я.

– Мы...

– СТОП! ЗАТКНИТЕСЬ!!! – Антон вытягивает руку по направлению к входу. – ОНА! Там... идет по проходу...

– Где?! – Я оборачиваюсь в ту сторону и вижу женщину лет семидесяти, скорее всего иностранку.

– Зачем я повелся на твои базары про мечты о русском «калифорникейшн»?! – Ваня закрывает лицо руками.

– Ладно, я пошутил! – Антон возвращается к салату. – У меня финальный кастинг в четверг. Клянусь!

– Чем?

– Всем!

– У тебя ничего нет, кроме вертушек Pioneer, – напоминает Ваня. – Я их себе заберу.

– Правда, три варианта. – Антон показывает нам четыре пальца, потом спохватывается и один загибает.

– У нас 120 часов до сдачи материала, – говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Это бездна времени! – уточняет Антон.

Повисает пауза, во время которой я успеваю задать себе вопрос, какого черта я ввязался продюсировать этот сериал, который, скорее всего, так никто и не увидит. Тщеславие? Желание помочь Антону? Жажда денег? В самом деле, снимать две пилотные серии три месяца как-то неловко. Как-то неправильно. Рассказ о том, что в пятницу мы доснимем остаток материала, вызывает у меня не больше доверия, чем миф о Трое. Но не сваливать же теперь, в конце концов мы друзья, так? А главная героиня... Что-то подсказывало мне, что главной героиней так и останется софа в съемочном павильоне, видевшая уже некоторое количество удачных и не очень кастингов...

– Я объявляю загул! Бессмысленный и беспощадный! – закончив, Антон отваливается на подушки, прикусывает сигарету и смотрит на нас в ожидании реакции.

– Перелет по маршруту «Москва – Нью-Йорк – Лос-Анджелес» на частном, смею надеяться, самолете? С остановками в неприлично дорогих отелях, горами кокаина и шестнадцатилетними моделями? – Я ныряю в меню. – Или недельный запой в однокомнатной квартире где-то в районе Новокосино? Обшарпанные стены, скрипучий диван на кирпичах, молдавские проститутки, кто-то незнакомый варит на кухне винт. Какая программа на этот раз?

– Нет, я думаю, наш герой сначала высушит нам мозг, потом поедет домой, накурится и сутки будет смотреть кино, перемежая Висконти с извращенным порно. – Ваня убирает телефон в карман пиджака. – А утром он поедет к своей бабушке, обсудить увиденное. Он же человек интеллигентный.

– И как тебе, Антоша, главные героини? – Я надеваю на голову салфетку, изображая платок, и начинаю шамкать: – Трейси Лордс мне кажется убедительней Джульетты Мазины...

– ...Когда глотает, – равнодушно отвечает Антон. – Дураки дураками. В вашем возрасте могли бы быть более сопереживающими, более тонкими, что ли, по отношению к друзьям...

– Антон, у тебя такое лицо, – Ваня щелкает пальцами, пытаясь подобрать определение, – будто вчера сексопатолог сказал, что побороть твою преждевременную эякуляцию невозможно...

Антон согласно кивает, берет стакан с водой, неспешно потягивает через трубочку, потом внезапно выдергивает ее из стакана и плюет в Ваню приличным количеством воды. Ваня пытается закрыться рукой, но это не спасает. Струя воды попадает ему точно в лоб и оседает кляксами на белой рубашке. В ответ в Антона летит полупустая пачка сигарет, тканевые салфетки и зажигалка. Антон закрывается диванными подушками, подставляя под пули ноги, что еще больше выводит из себя Ваню, который, улучшив момент, засовывает себе в рот бумажную салфетку, быстро-быстро пережевывает ее, достает, комкает в снежок и швыряет точно в щель между подушками. В то место, откуда торчит нос Антона. В последний момент Антон каким-то невероятным движением ухитряется подставить локоть, и жеванный салфеточный ком ударяется в него, отскакивает, и, выписав замысловатую траекторию, засаживается в лицо официанту.

Дальше все происходит словно в замедленной съемке. Внезапный удар заставляет официанта сделать шаг назад, его левая нога скользит по паркету, поднос, на котором стоят друг на друге несколько тарелок с остатками пищи, накреняется, официант теряет точку опоры и буквально обрушивается на двух женщин средних лет.

Я смотрю, как тарелки и приборы движутся в рапиде, покрывая женщин недоеденным супом, рыбьими костями и каплями вина. Как официант оседает на пол, успевая сделать скорбное извиняющееся лицо и протянуть руку в сторону виновников этого беспредела. И он уже открывает рот, чтобы озвучить причину трагедии, но тут на пол летят бокалы и тарелки и разлетаются на куски. Антон смотрит на все это, укрывшись подушкой. Ваня, открыв рот, застыл в позе метателя камня, а женщины, воздев руки, синхронно визжат. У меня возникают сразу несколько идей, как то: вскочить и вытирать этих телок салфетками; протянуть руку, чтобы помочь подняться официанту; слегка ударить Ваню, как бы обнаруживая свои джентльменские намерения.

Но женщины так некрасивы и столь вульгарно одеты, официант так жалко выглядит, да и зачинщики, мои друзья, вряд ли во всем виноваты, ведь это была честная дуэль. Так что идеи разом умирают, и мне остается лишь всплеснуть руками и довольно громко заявить:

– Это было потрясающе!