Читать книгу "Девушка из его прошлого - Трейси Гарвис Грейвс"

– Когда мы начнем играть?

Невыносимо было, что я не знаю точно, как тут все устроено, и вообще надо было спросить у Эрика, чего ожидать от чемпионата, прежде чем соглашаться. Если удастся преодолеть тот момент, когда придется обменяться парой фраз с моим противником и начать играть, я могла бы полностью погрузиться в игру и блокировать все остальное. Как только это произойдет, дрожь прекратится, и меня перестанет подташнивать.

– Первый раунд начнется в десять часов. У Эрика есть список с нашими местами и именами наших оппонентов. Не беспокойся. Я тебе все объясню.

Слова Джонатана меня успокоили, и я кивнула:

– О’кей.

Следующие полчаса мы разминались и Эрик делился всем, что знал о других командах. Потенциально я буду играть три раза, в зависимости от того, выиграю ли я и выйду ли в следующий раунд. Моим первым противником была девушка из Миссури, и я изучила ее статистику, обдумывая свой гамбит.

Незадолго до десяти мы вошли в конференц-зал и заняли свои места перед досками с нашими именами на маленьких картонных табличках.

– Привет, – поздоровалась моя противница.

Это была темноволосая девушка по имени Дейзи, и когда она протянула мне руку, я быстро пожала ее и снова сосредоточилась на доске. В первой партии моя нервозность из-за соревновательной игры повлияла на мой гамбит, и я запнулась, сделав два неосторожных хода подряд. То, что она не замедлила этим воспользоваться, тут же дало мне понять, что Дейзи будет грозным противником. Это была именно та мотивация, которая мне была нужна, чтобы унять дрожь и перейти в режим схватки. Мы сражались на равных до самого конца, но ходом, которого она не предвидела, я захватила ее короля.

– Мат.

– Хорошая партия, – сказала она.

Следующая партия показалась мне легче предыдущей, хотя я ожидала, что будет сложнее. Может быть, это только везение и мне выпал слабый противник – высокий парень из Университета Айовы, но расправилась я с ним с относительной легкостью, хотя мне потребовалось почти два часа, чтобы это сделать.

– Ух ты! О’кей, – только и сказал он, прежде чем двинуться дальше.

К тому времени, когда я сидела напротив своего последнего противника, я играла уже почти четыре часа. Сочетание раннего пробуждения и умственной работы, необходимой для поддержания такого уровня игры, начинало сказываться. Мой противник не отрывал взгляда от доски, когда мы сели напротив друг друга. Мы не смотрели друг на друга, и никто из нас не произнес ни слова. Наша партия продолжалась долго, и мы собрали толпу, поскольку остальные уже закончили. Это была действительно самая трудная партия, которую я когда-либо вела за все годы игры, и победу я одержала только потому, что мой противник запорол свой последний ход. Я чувствовала себя измотанной, почти лишенной воли, когда захватила его короля.

– Мат.

Джонатан подошел ко мне сзади и положил руки на плечи, нежно их сжал, когда я с облегчением выдохнула.

Наши товарищи по команде собрались вокруг нас, превознося свои победы и оплакивая свои проигрыши. Мы задержались на некоторое время, пока Эрик не предложил нам покинуть отель и пойти поужинать в ближайшую закусочную. Команда с энтузиазмом согласилась.

– А ты как, Анника? – спросил Джонатан. – Ты голодна?

– Да, – ответила я.

Было уже почти шесть вечера, и мои противники, вероятно, слышали, как урчало у меня в животе, пока мы играли.

– Мне нужно в туалет, а потом я буду готова идти.

Намыливая руки, я посмотрела в зеркало. Мои щеки порозовели, а в глазах появился блеск, которого я никогда раньше не видела. Может быть, это и есть ощущение счастья, подумала я. В коридоре, выйдя из туалета, но не дойдя до того места, где меня ждал Джонатан, я быстро скинула туфли и сунула их в сумку. Дженис убедила меня надеть вместо моих обычных теннисных туфель ее туфли без каблуков, и ногам в них было ужасно неприятно. Никто не сможет увидеть мои босые ноги под длинной юбкой.

Придержав передо мной дверь, Джонатан последовал наружу. Поздняя осенняя трава увяла и приятно хрустела под моими ногами, когда мы пересекали лужайку отеля по пути к пикапу Джонатана, чтобы догнать нашу команду. Мне хотелось сесть на траву и зарыться в нее пальцами ног. Я никогда не смогу объяснить, какое удовлетворение это мне доставляет или насколько эффективно оно помогает избавиться от стресса, который я получила от целого дня соревнований, находясь в переполненной комнате.

Джонатан завел мотор и выехал со стоянки.

– Как получилось, что ты уже больше трех лет состоишь в шахматном клубе и никто, кроме нас с Эриком, не знает, насколько ты хороша? – спросил он.

Из нашей команды только семь человек выиграли во всех партиях, и мы с Джонатаном оказались в их числе.

– Когда Эрик не может играть со мной, я обычно возвращаюсь домой.

– Но почему?

Как мне заставить его понять, что для других я практически невидима? Большинство моих товарищей по клубу давным-давно списали меня со счетов как странную, застенчивую девушку, и они были правы. Для большинства из них клуб был отдушиной, дававшей им возможность пообщаться со своими, а шахматы – лишь приятным дополнением. А для меня шахматы были чем-то намного большим. Когда я сосредотачивалась на игре, это унимало беспорядочные тревоги и хаос у меня в голове.

– Не знаю. Просто так получилось.

Джонатан припарковал пикап у закусочной, и мы уже собрались пойти внутрь, чтобы присоединиться к остальным. Пока мы стояли в очереди, я сунула руки в карманы юбки и принялась раскачивать ткань взад-вперед. Было что-то в этом движении, что успокаивало меня, и мне нравился звук, который производили складки.

– Мисс, вы не можете войти сюда в таком виде, – произнес чей-то голос.

Я не осознавала, что он обращается ко мне, пока Джонатан не спросил:

– Анника, где твои туфли?

Мгновение было вроде тех, когда говоришь слишком громко, потому что находишься в шумном месте, а потом шум внезапно прекращается, и все оборачиваются посмотреть, кто кричит. Только я не кричала. Я стояла в очереди в закусочную босиком, и все смотрели на мои голые ноги с ярко-розовым лаком на ногтях. Я сделала это не нарочно, просто забыла надеть туфли перед тем, как мы вышли из пикапа.

Мои щеки горели. Я повернулась к двери, запаниковав, когда попыталась потянуть ее на себя вместо того, чтобы толкнуть. Дверь загремела. Когда я наконец поняла, как она устроена, то выскочила за порог и побежала на парковку. Джонатан догнал меня, когда я дергала дверную ручку его пикапа.

– Подожди, она заперта, – сказал он. Джонатан вставил ключ и открыл мне дверь. – Не беспокойся из-за этого. Просто надень туфли, и мы вернемся.

Я забралась в пикап и тыльной стороной ладони вытерла слезы. Джонатан стоял у двери и терпеливо ждал.

– Я не могу туда вернуться.