Читать книгу "Короли Лероса - Александр Арсентьев"

За право повесить его живописные шедевры на своей стене придворные едва ли не дрались на дуэлях. Благо картины он писал часто и с большим удовольствием. Что и говорить, учитывая свободу нравов и небывалую степень раскрепощенности Мэйса, сюжеты его полотен зачастую заходили далеко за грань общепринятой морали. На некоторых картинах полусумасшедший художник изображал такие пейзажи, что не привиделись бы и завсегдатаям городских курилен, где полулегально продавались дурманящие травяные смеси. Он никогда и никому не говорил о том, откуда был родом, отшучиваясь:

– Я, как воздух, которым вы дышите, берусь ниоткуда и исчезаю в никуда!

Как-то раз за ужином в семейном кругу Эктор признался своим близким:

– Я и сам не понимаю, откуда вдруг взялся этот очаровательный пройдоха. Вваливается под вечер в мой шатер с бутылью вина и развязно произносит: «А не испить ли нам по бокалу-другому, мой король?» Я уж было – за меч, а он: «Так и знал, что вы подыграете мне!» И за то время, пока мы распивали бутыль, я буквально влюбился в него, словно в шаловливого младшего брата!

Мэйс Кест, несмотря на свою открытость и дружелюбие в общении, вел довольно загадочный образ жизни. Его видели на дворцовых балах, где он выступал в роли образованного великосветского льва, заводил беседу с любым и знал буквально обо всем. Несмотря на это, он также был завсегдатаем местных кабаков и борделей, где слыл шумным пьяницей, скандалистом и развратником. Иногда Мэйс вдруг внезапно пропадал, и даже вездесущие ищейки Эктора не могли его отыскать. А затем так же внезапно появлялся с кучей диковинных подарков для всех, кто тосковал по его обществу.

В тот роковой день, когда злосчастный жеребец ударил копытом Кайла в поясницу, после осмотра целителей и посещения убитых горем родственников в покои принца заглянул Мэйс.

– Как вы себя чувствуете, мой юный принц? – участливо спросил посетитель.

Кайл отвернулся к стене, пряча брызнувшие из глаз слезы, и промолчал, считая вопрос обидным и неуместным.

– Да, малыш, – вздохнул Мэйс. – Жизнь подчас приносит нам весьма неприятные сюрпризы. Нужно научиться принимать их с благодарностью и извлекать из них пользу!

– С благодарностью?! – уже не стесняясь своих слез, принц обернулся к художнику. – Я больше не смогу ходить!

– Дел-то! – воскликнул Мэйс. – Малыш, это всего лишь ноги…

Он присел на край кровати принца и с ласковой улыбкой взглянул на оторопевшего от таких слов Кайла.

– Всего лишь ноги? – с угрозой произнес наследник престола и сжал кулаки. – Что ты можешь знать об этом – здоровый, полный сил и талантов человек?

– Пойми, – безоблачные голубые глаза пронзили своим взглядом принца, – ни обездвиженные ноги, ни опущенные в отчаянии руки не смогут остановить то, что у тебя здесь и здесь! – Мэйс коснулся пальцем лба и груди Кайла. – Ты такой, каким ты себя ощущаешь. Вдобавок ты… – художник внимательно посмотрел в глаза Кайла, – …ты – особенный, не как все они, – он мотнул головой куда-то в сторону.

– В каком смысле? – вытаращил глаза принц на человека с репутацией сумасшедшего.

– В прямом, – спокойно ответил Мэйс. – Придет день, и ты посмеешься над глубокой скорбью, охватившей тебя сегодня. Частично лишив тебя движения, Судьба дает тебе шанс раскрыть все то, что ты тщательно прятал у себя глубоко внутри. Прислушайся к своему сердцу, мой юный принц. Далеко не сразу, но ЭТО придет…

– Что придет? – воскликнул принц.

– О-о, – протянул художник, – я не буду портить тебе сюрприз. Но ЭТО обязательно произойдет!

– Но… – растерянно произнес Кайл и умолк, не зная, что сказать в ответ.

– Ни слова больше, – улыбнулся странный человек. – Прошу тебя, не сообщай никому о нашем с тобой разговоре. И еще – я принес тебе подарок, – Мэйс протянул принцу свернутый холст. – Если наступит в твоей жизни такой момент, когда цепляться будет уже не за что, вспомни о ней… И… и прощай, мой юный принц!

Он подмигнул Кайлу и исчез за массивной дверью…

С того самого дня гениальный художник и исключительный по своей натуре человек словно растворился… Никто и никогда не видел его после посещения покоев принца Кайла. Розыск, организованный королем, не принес абсолютно никаких результатов – никто даже не видел, как он покидает дворец. После исчезновения Мэйса казалось, что у каждого в душе не хватает частички чего-то важного и светлого; что солнце светит уже не столь приветливо, а птицы поют не столь красиво… И лишь бесценные холсты, украшавшие стены дворца, могли хоть как-то сгладить горечь потери…

А Кайл за прожитые годы так и не смог понять, что означали слова «ЭТО придет». Но, вдохновленный речью необыкновенного человека, он нашел в себе силы не впасть в уныние и научиться вновь радоваться жизни и делать ее настолько полноценной, насколько было в его силах…

Глава 7

Сейчас Кайл вспомнил, как его дрожащие от нетерпения ладони в первый раз развернули бесценный подарок, подарок от великого мастера. Он затаил дыхание и уже через пару секунд восхищенно выдохнул. На холсте был запечатлен великолепный пейзаж неведомого ему мира. На переднем плане росло могучее дерево, гладкий, золотистого цвета ствол которого венчала роскошная чаша из переплетенных между собой толстых сучьев с крупными ярко-алыми листьями. Видимо, на картине был изображен рассвет, так как восхитительное светло-изумрудное небо на переднем плане сменяло свои тона на более глубокий зеленый цвет ближе к горизонту. Розовые облака, парящие в небе, добавляли полотну оттенок фантасмагории и ощущения другой реальности.

Своими могучими корнями, увитыми на поверхности нежно-фиолетовыми цветами с причудливыми листьями, древесный великан уходил в мягкие шелковистые травы прекрасного луга. Это удивительное дерево росло на самом краю маленького, идеально круглого озера, гладкая поверхность которого, словно зеркало в травяной оправе, отражала бездонные небесные дали.

От картины веяло такой извечной умиротворенностью и незыблемостью силы и покоя, что Кайл мог часами созерцать чудесное изображение. Катор поместил холст в простую резную рамку и повесил напротив постели принца. И что удивительно: стоило Кайлу в момент грусти или дурного настроения взглянуть на волшебный пейзаж – душа его тут же наполнялась самыми светлыми чувствами. И были вызваны они, юноша не сомневался в этом, именно деревом и озерцом.

Только теперь, находясь на грани смерти и полного отчаяния, принц вспомнил давно забытые им слова Мэйса Кеста: «Когда цепляться будет уже не за что – вспомни мою картину». Так как все вокруг было окутано тьмой, то закрывать глаза для усиления эффекта вспоминания не было необходимости. Буквально через мгновение изумительное полотно как будто воплотилось пред ним во мраке. Счастливо улыбаясь, Кайл впитывал каждую деталь гениальной и простой картины.

Внезапно видение всколыхнулось и медленно поплыло к нему… От созданного художником мира исходило такое тепло, что принц не противился необычным ощущениям, принимая их за предсмертные грезы. Всей силой души рванулся он навстречу волшебному пейзажу… и ощутил на своих щеках ласковое дуновение теплого ветерка… Справа в воздухе прожужжало какое-то насекомое… Яркий солнечный свет сокрушительной силой ударил по зрительным нервам глаз, привыкших к темноте, и Кайл мгновенно прикрыл веки. Он пошевелил ладонями и ощутил, как пальцы его касаются шелковистой травы.