Читать книгу "Ветер с Варяжского моря - Елизавета Дворецкая"

– Ты все спишь, Аскель Грива? – задорно крикнул Ило на северном языке, задрав голову. – Смотри, не успеешь расчесаться до ужина и снова зацепишься волосами за дверь!

– А, это ты, Маленький Тролль! – отозвался дозорный, узнав его. – Тебя надо звать Длинный Язык – смотри, сам не зацепись языком за ворота! Тебя вообще незачем пускать сюда!

– Опять эта козявка орет в такую рань! – рядом с первым появился второй дозорный, постарше, плотный, с короткой шеей, так что его растрепанная голова без шелома сидела прямо на плечах.

– Привет мой и тебе, Сигват Бочка! – прокричал в ответ Ило. – Не тебе обижаться на меня – если бы я вчера не разбудил тебя, то все пиво досталось бы другим бочкам!

– Ради тебя нечего открывать ворота! – презрительно отозвался Сигват. – Если тебе так сюда надо, лезь сам!

Сверху слетела корабельная веревка из тюленьих шкур, привязанная на забороле. Не смутившись, Ило тут же ухватился за нее и с ловкостью горностая полез вверх. Не успел Сигват зевнуть и почесать в бороде, как Маленький Тролль уже перепрыгнул через кромку заборола и стоял на верхней площадке рядом с дозорными.

– Послушай, Маленький Тролль, ты наверняка знаешь, что там за дело было на торгу? – спросил у него Аскель. – А если не знаешь, то это, наверное, не ты!

– Знаю! – крикнул Ило на ходу, устремляясь к башне, где была лестница вниз. – Но мои вести стоят по эйриру[67]каждая! Скажите спасибо, что вас разбудил я, а не Сигурд Луна!

Когда оба достойных викинга придумали подходящий ответ нахальному мальчишке, Ило был уже внизу и бодро направлялся ко двору ярла[68]. Крепость Княщины была невелика и тесно застроена дворами и двориками. Уже два века здесь жили наемные скандинавские дружины, приведенные еще Рюриком, охраняя торговые пути от больших и малых разбойных ватаг. Многие скандинавы приезжали сюда молодыми дренгами[69]и оставались на берегах Волхова на всю жизнь, брали жен из славянок и чудинок и в конце пути уходили под курган в урочище Плакун на другом берегу. Дети их, с младенчества зная два языка, не знали, к какому народу себя отнести. К счастью, мало перед кем вставал такой выбор. Скандинавы называли Ладогу «фридланд» – «мирная земля». Кроме дружины, на варяжской горе жило немало ремесленников, торговых гостей, корабельных мастеров.

Двор Оддлейва ярла стоял в самой середине детинца[70]. Пространство двора было заполнено хозяйственными постройками, а посередине возвышался большой дом. Средняя его обширная хоромина под дерновой крышей была самой старой, а к ней со всех сторон прилепились бревенчатые постройки разного размера и назначения. Когда-то средняя палата была единственной, в ней жили и хозяева, и челядь, и даже скотина. Но за долгие последующие годы каждый из хозяев Княщины вносил изменения, перестраивал двор и дом, так что теперь большой дом выглядел беспорядочным и бестолковым, зато был довольно удобен.

За ворота Ило пустили, ни о чем не спрашивая, – его здесь знали не хуже самого хозяина. Молодые дренги у ворот смехом отвечали на его задорные приветствия. Ило заглянул в грид[71], но среди спящих и просыпающихся, как видно, не было того, кого он искал. Мальчик отправился в большой дом.

Просторная передняя клеть служила и кухней, и помещением для челяди. В устройстве ее видно было смешение привычек славян и скандинавов. Посередине земляного полы был выложен камнями большой очаг, где два холопа уже раскладывали дрова. Вдоль стен стояли широкие лавки, поверху тянулись полати, углы заняли бочонки и кадушки. Челядинки ярла чесали волосы, другие уже принялись за дела по хозяйству.

Возле очага стоял на коленях тридцатилетний норвежец по имени Кетиль – лучший друг Ило не только в Княщине, но и вообще на свете. Никто уже не помнил, как началась эта дружба мальчика и мужчины, но все привыкли видеть их вместе большую часть всякого дня. Во внешности Кетиля все было крупно и основательно: широкие плечи, высокий рост, крепкая шея. На его продолговатом по-северному лице с правильными чертами тоже все было крупно и соразмерно: высокий прямоугольный лоб, прямой крупный нос, твердый угловатый подбородок, очертаний которого почти не скрывала небольшая светлая бородка. Только темно-голубые глаза, глубоко посаженные под густыми бровями, казались маленькими на этом лице. Брови его были светлыми, только чуть темнее светло-русых волос, лежащих на лбу мягкими, почти бесцветными завитками.

Над очагом уже висел большой железный котел с закопченными боками, полный воды. Кетиль бил кремнем по огниву, искры сыпались на бересту и сухой мох, тянуло чуть горьковатым дымом, но огонька все не было.

– Хей, Кетиль! – окликнул его Ило. – Ты хочешь погреться? Что-то давно тебя не чистили[72], скоро Арнора не захочет к тебе и прикоснуться!

– Хей, мой Маленький Тролль! – Норвежец поднял голову и улыбнулся мальчику, не сердясь на шутки над своим именем. – Мы оба голодны, а очаг не хочет погреть нас и накормить.

– Огник[73]спит – хлебца ему, – сквозь зевоту посоветовала одна из челядинок, словенка.

– Лучше воды – умыться! – усмехнулся Ило.

– Наверное, растопка сыровата, – сказал Кетиль, отряхивая ладони.

– Просто ты не знаешь слова! – лукаво и значительно ответил Ило. – И огниво твое от старости стерло все зубы!

– Попробуй свое – если оно такое же молодое и зубастое, как ты сам…

Ило живо сел на пол возле очага, подхватил с холодных камней лоскут бересты, понюхал его, подул, сунул меж поленьев и зашептал что-то по-чудски. Его огниво и впрямь было молодо и зубасто – от одного удара посыпались искры, осыпали бересту и сухой мох, побежал серый дым. Засунув белую голову почти в самые дрова, Маленький Тролль усердно дул, и вот огонек вспыхнул, словно росток мигом проклюнулся из земли, скрючил бересту, лизнул тонкие щепочки на краю неровно обрубленного полена. .

– Видно, у нас сегодня все-таки будет каша! – на северном языке произнес над их головами спокойный женский голос.

К очагу подошла молодая женщина, одетая в полотняную рубаху и шерстяное платье, какое носили женщины чуди и северных стран. Его лямки были сколоты на груди круглыми бронзовыми застежками со звенящей цепочкой между ними. Из-под повязки, завязанной сзади, на плечи ее падали прямые светлые волосы. Лицо ее было спокойно и весь облик дышал уверенностью, словно она и была хозяйкой всего обширного ярлова двора.