Читать книгу "Путевой блокнот - Дмитрий Туманов"

– Авария? Ты про какую аварию сейчас говоришь?

– Так мы же с Гариком в аварию попали на трассе! Только не говори, что и ты тоже про это ничего не знаешь! У меня уже создается устойчивое ощущение, что вокруг моей персоны сложилась самая натуральная омерта – заговор молчания!

– Я-то как раз ничего говорить и не собираюсь. Но ты в окно выгляни.

Я посмотрел и обомлел: черная «Камри» шефа стояла у входа в офис, блистая гладкими вымытыми боками, на которых не было ни одной царапины! А на крыльце, кучкуясь с офисными курильщиками, травил сигаретку наш шофер Гарик Торсуян – тоже вполне целый и здоровый.

– Что-то с памятью моей стало, – убитым голосом произнес я, поскольку моя память в последние секунды перед аварией очень даже четко зафиксировала бледно-полотняное лицо Гарика и его волосатые руки, намертво вцепившиеся в руль. – То, что было не со мной, – помню. А что со мной было – словно исчезло куда-то.

– Ну, бывает, бывает, – похлопав меня по плечу, успокоил Санек. – Я вот тоже по молодости, бывало, так чудил, что из памяти целые куски вылетали. Бывало, проснусь – рядом шалава лежит. Как звать – не помню. Где я – не знаю. Сколько было выпито – затрудняюсь сказать. Но ничего – как-то же удавалось разруливать ситуацию. Главное – не пугаться и вида не подавать, что имени девушки не помнишь. А потом головоломка понемногу сама собой сложится. Попробуй пройтись по маршруту того дня еще раз. Может, что-то да и вспомнится?

– Это, кстати, неплохая мысль, – ответил я, снова бросив взгляд через окно на офисных бездельников. – Дел по работе у меня пока все равно никаких нет, как я понимаю? Тогда я разберусь с командировкой и больничным. А после обеда попробую соблазнить Гарика на ретроспективное турне. Отгул дашь, начальник?

– Да не вопрос, – усмехнулся Ерохин. – Хоть три – лишь бы на пользу было…

– Пятьсот рэ, – коротко ответил Гарик, терпеливо выслушав мое предложение. – А за тысячу рэ – с музыкой на заказ и армянскими анэкдотами! И нэ надо на мэня так смотрэть – зарплата малэнкий, а кушать всэм хочэтся!

– Вот же жучила… – проворчал я, но пятихатку отстегнул. – Вези уже, без музыки обойдусь.

По ходу дела выяснилось, что найти нужный дом в нашем небольшом городе – не такая уж и простая задача. Гарегин Торсуян, будучи потомственным московским армянином, ориентировался во Владимире исключительно по карте, а тогда ехал вообще по наводке Арефьева. Спустя полчаса, напрочь переругавшись друг с другом и пару раз спросив направление у местных жителей, мы вырулили на узкую пыльную улочку в частном секторе и остановились у знакомой покосившейся хибарки, где обитал нерусскоязычный племянник нашего директора. Собственно, на этом доме и улочка, и дорога, и жилые дома заканчивались – далее простиралась выкошенная полоса пожарной безопасности, за которой виднелись деревья лесопосадки.

В прошлый свой визит сюда я торопился, да и просто шел вслед за Петровичем, поэтому особо не рассматривал окружающие пейзажи. Но сейчас, в пристальном рассмотрении, у меня создалось устойчивое впечатление, что в этом доме давно уже никто не живет. Участок по ту сторону забора, увенчанного двумя рядами колючей проволоки, выглядел не просто запущенным – он зарос кустами малины высотой в человеческий рост. Дорожка, ведущая к крыльцу, скрывалась за травой, которую не косили, наверное, с прошлого года. Из зарослей травы одиноко торчала крыша собачьей будки – давно уже необитаемой.

Нет, я понимаю, что нынешняя молодежь не жалует садово-огородные работы. Но чтобы так запустить собственное жилье…

– Эй, есть там хоть кто-нибудь? Хозяева, открывайте! – проорал я, дергая закрытую калитку.

– Ноут-то племяшу тогда починили?.. – обернулся я к Гарику.

– Вродэ да, – неопределенно буркнул он, наблюдая от машины за моими попытками проникнуть на участок. – Мы с Арсэниэм на слэдующий дэнь к Ваганчику ездилы. Нэ сюда.

– То есть как «не сюда»? – вытаращил я глаза, когда через пару минут до меня дошла суть сказанного. – А здесь тогда кто живет?

– Бэз понятия, – развел руками Гарик, зарядив очередную сигарету. – Ты… это… не особо тут буянь – смотрят за нами.

Гарик кивнул в сторону домика напротив, не в пример более ухоженного. Там, на лавочке в тени от раскидистой яблони, сидела старушка, божий одуванчик, и внимательно наблюдала за моими ужимками и прыжками.

– Вот у нее и выясним, – не сразу въехал я в смысл сказанного и подошел к палисаднику соседнего дома.

– Чего тебе, мил человек? – нервно проскрипела старушенция, явно недовольная тем, что я вскрыл ее наблюдательный пункт. Только сейчас разглядел в руках у старушки мобильный телефон. Определенно, бабка находилась в полной готовности звонить куда следует.

– И вам не хворать, – ответил я, пытаясь разрядить обстановку. – Вы ведь тут, наверное, постоянно отдыхаете?

– Случается, – согласилась бабулька.

– А в последнее время ничего странного не видели?

– Возможно, и видела.

– А подскажете?

– Может, и подскажу – если вспомню.

– А может быть, вам как-то помочь освежить память?

– Может быть, пятьсот рублей и помогут. А за тысячу я пойду на чай к соседке и поэтому не увижу, как вы лезете в дом напротив. А что поделать? Пенсия маленькая, а жить как-то нужно.

И эта туда же. Ну что же за люди у нас нынче пошли? Десятилетия рыночной экономики не прошли даром для российского народа.

В общем, на этом этапе ретроспективного расследования мне пришлось расстаться уже с тысячей. Но оно того стоило, поскольку мне не только рассказали много чего интересного, но и показали дырку в заборе, через которую можно было проникнуть на участок, формально не нарушая закон и не рискуя ободраться на колючке. Оказывается, ушлая бабка сама пользовалась этой лазейкой и тишком собирала у соседей малину.

В дом можно тоже было проникнуть без взлома – через сарай. Дверь сарая хотя и была закрыта изнутри, но крючок можно было поднять палочкой через щель, а потом, так же аккуратно, водворить его на место. Это уже не озвучивалось, но судя по рыскающим глазам старушки – крючок поднимался не раз и не два.

Теперь о главном. Со слов бабки, прежний владелец дома, ее сосед, хороший знакомый (а по молодости – так и не только знакомый) – помер в прошлом году. Вступившие в наследство родственники дом продали, а перед продажей вывезли оттуда все, что не было приколочено. Но нового владельца здесь долго не видели – появился он только в начале лета.

Судя по описанию бабки, это как раз и был тот самый лжеплемянник – «черный», как она выразилась. Домом он не занимался, а только приезжал сюда несколько раз. Иногда – на такси, а иногда – на серебристой машине в компании высокого бородатого человека славянской внешности.

А вот описание этого бородатого человека мне уже совсем не понравилось. Память у бабки, несмотря на преклонные годы, была в полном порядке. По внешним признакам этим вторым оказывался не кто иной, как мой бывший начальник, Арсений Петрович Арефьев, который как раз и ездил на серебристой «Тойоте Королле». Получается, что именно из-за него я оказался в этом доме в тот самый злополучный день. Вот только с какой целью?