Читать книгу "Дракон Возрожденный - Роберт Джордан"

– О Свет, – простонал он, – это так тянет…

Почва под Перрином вдруг заходила ходуном, и по долине, отражаясь эхом, разнесся сильный грохот. Перрину показалось, будто землю рывком выдернули у него из-под ног. Он упал – или же земля сама прыгнула ему навстречу. Долину трясло так, словно протянувшаяся с неба гигантская рука стремилась вырвать, вывернуть ее из горного кряжа. Перрин цеплялся за землю, а та прыгала под ним, пытаясь подкинуть его, как мяч. Голыши и булыжники мелькали перед глазами, и столбами вздымалась пыль.

– Ранд! – Вопль Перрина затерялся в рокочущем громе.

Ранд стоял, запрокинув голову, по-прежнему зажмурив глаза. Казалось, он не чувствовал, как перемалывалась земля, наклоняя его в разные стороны. Ни один из толчков, невзирая на их силу, не лишил его равновесия. Хотя Перрин и не был уверен, поскольку его трясло и дергало туда-сюда, но ему почудилась на лице Ранда печальная улыбка. Деревья мотало из стороны в сторону, и внезапно болотный мирт раскололся надвое; бо́льшая часть ствола рухнула не далее трех шагов от Ранда. Тот не заметил этого, как и всего остального.

Перрин изо всех сил пытался наполнить грудь воздухом.

– Ранд! Во имя любви к Свету, Ранд! Прекрати!

И столь же внезапно, как и началось, все завершилось. Надломленная ветвь с громким треском отпала от низкорослого дуба. Откашливаясь, Перрин медленно поднялся на ноги. Пыль густо висела в воздухе, искорками мерцая в лучах заходящего солнца.

Ранд стоял, уставившись в пустоту, грудь его вздымалась, словно он пробежал с десяток миль. Никогда прежде такого не случалось, даже чего-то отдаленно похожего.

– Ранд, – осторожно вымолвил Перрин, – что?..

Ранд, казалось, все так же смотрел на что-то далекое.

– Она всегда там. Зовет меня. Тянет меня к себе. Саидин. Мужская половина Истинного Источника. Иногда мне не удается удержаться, и я сам тянусь к ней. – Он сделал движение, будто хватая в воздухе нечто невидимое, и перевел взор на сжатый кулак. – И, даже еще не успев ее коснуться, я ощущаю порчу. Пятно Темного, подобное мерзкому тонкому налету, пытающемуся скрыть Свет. Меня наизнанку выворачивает, но удержать себя я не в силах. Не могу! Но иногда я тянусь – и будто воздух пытаюсь схватить. – Ладонь его раскрылась, пустая, и он издал горький смех. – А что, если такое случится, когда грянет Последняя битва? Если я потянусь и ничего не ухвачу?

– Ну, на этот раз ты уж точно что-то схватил, – хрипло заметил Перрин. – А что вообще ты делал?

Ранд озирался вокруг, словно бы узрел мир впервые. Поваленный болотный мирт, обломанные сучья. Перрин вдруг осознал, что разрушения на удивление невелики. Он-то ожидал обнаружить зияющие разломы в земле. Но стена деревьев вокруг выглядела почти невредимой.

– Такого я не хотел натворить. Получилось так, будто я хотел открыть кран в бочке, а вместо этого вырвал его с корнем. Она… наполняет меня. Я должен выплеснуть ее куда-нибудь, пока она меня не выжгла изнутри, но я… Ничего такого я не хотел.

Перрин покачал головой. «Что толку говорить ему, чтобы он постарался такого больше не делать? Ему едва ли больше моего известно о том, что именно он делает». Поэтому он ограничился такими словами:

– Желающих твоей смерти – да и всех нас заодно – и без того хватает, нечего тебе за них работать. – (Ранд словно его не слышал.) – Лучше бы нам в лагерь вернуться. Скоро стемнеет, и уж не знаю, как ты, а я точно проголодался.

– Что? Ох! Ступай, Перрин. Я скоро буду. Мне надо еще недолго побыть одному.

Перрин постоял в нерешительности, потом неохотно повернулся к расщелине в каменной стене долины. Но, и пары шагов не пройдя, он остановился, потому что Ранд вновь заговорил:

– Тебе ночью что-нибудь снится? Хорошие сны?

– Случается, – сдержанно ответил Перрин. – Я не многое помню из того, что мне снится.

Он обучился ограждать свой сон стражами.

– Они всегда со мной, эти сны, – промолвил Ранд так тихо, что Перрин едва услышал друга. – Может статься, они говорят о чем-то. О чем-то истинном. – Он умолк, погруженный в раздумья.

– Ужин стынет, – сказал Перрин, но Ранд пребывал всецело в плену собственных мыслей.

В конце концов Перрин повернулся и ушел, оставив Ранда стоять в одиночестве.

Глава 3. Вести с равнины

Тьма окутала часть расщелины – в одном месте толчки обрушили кусок скальной стены, перекрыв проход сводом. Перед тем как проскочить под ним, Перрин с сомнением посмотрел на черноту над головой, но, похоже, каменная плита держалась прочно, как клин. Зуд снова вонзился в затылок, и сильнее, чем прежде. «Нет, чтоб мне сгореть! Нет!» Зуд прошел.

Когда юноша выбрался на склон над лагерем, чашу низины наполняли причудливые тени от заходящего солнца. Морейн стояла возле своей хижины, глядя вверх на расщелину. Перрин остановился. Она была стройной темноволосой женщиной, ростом ему по плечо, и к тому же привлекательной, с той печатью безвозрастности, присущей всем Айз Седай, не один год прибегавшим к использованию Единой Силы. Перрину никак не удавалось определить ее возраст: лицо было слишком гладким для женщины зрелых лет, а темные глаза – слишком мудрыми для юной особы. Запыленное платье темно-синего шелка было в беспорядке, из прически, обычно гладко уложенной, выбивались пряди. Длинный мазок пыли пересекал ее лицо.

Перрин потупил взгляд. Морейн что-то знала о нем – только она и Лан из всех людей в лагере, – и ему совсем не по душе было понимающее выражение ее лица, когда она глядела ему в глаза. Желтые глаза. Быть может, когда-нибудь он соберется с духом и спросит о том, что именно она знает. Айз Седай должна знать об этом больше его. Но сейчас не самое подходящее время. Похоже, что подходящий момент так никогда и не наступит.

– Он… он не хотел… Это вышло нечаянно…

– Нечаянно, – промолвила Морейн ровным голосом, затем тряхнула головой и скрылась в своей избушке. Дверь, грохнув, захлопнулась, но грохнула она, пожалуй, слишком громко.

Глубоко вздохнув, Перрин направился вниз, к кострам, где готовилась еда. Ранд наверняка снова станет спорить с Айз Седай, если не нынче вечером, то утром.

На склонах низины лежало с полдюжины поваленных деревьев; во все стороны торчали вырванные из почвы корни с комьями облепившей их земли. Вниз, к берегу ручья, шла полоса ободранной и взрыхленной почвы, след вел к валуну, которого раньше там не было. Одна из хижин на противоположном склоне рухнула из-за сотрясения земли, и вокруг нее собралась бо́льшая часть шайнарцев. Вместе с ними домик восстанавливал и Лойал. Огир мог поднять бревно, перенести которое под силу было лишь четверым мужчинам. Изредка доносились проклятия Уно.

Мин стояла у костра, с недовольным выражением лица помешивая в котле. На щеке у нее появился небольшой синяк, а в воздухе повис едва уловимый запах подгорелого рагу.