Читать книгу "Медная чайка - Екатерина Соболь"

«Солнце, – вспомнила она, щурясь от невыносимо яркого света. – Вот как это называется».

Из всех домов нерешительно выглядывали девочки. Свет им был совсем не к лицу, – выглядели они ужасно: бледные, серые, неровно стриженные, в одинаковой одежде. И все смотрели, запрокинув головы, как по синему небу летит какое-то живое существо с крыльями.

«Птица», – вспомнила Гвен, но какая именно, вспомнить не успела, потому что рухнули окружавшие Селение стены.

Холодные черные камни с грохотом раскатились, а за ними оказался лес. Звуки и запахи с непривычки казались оглушительными: шепот листьев, шорох веток, голоса птиц. Камни, которыми были выложены улицы, тоже треснули, обнажив ароматную влажную землю. Запахло осенними листьями, мхом и, самую малость, болотцем.

Девочки сбились вместе, хватаясь друг за друга: внезапные перемены перепугали их до смерти, но Гвен, тоже крепко держась за соседок, подумала о том, что не такие уж они внезапные. Последний месяц Смотрители, Мастер Игры и остальные Ястребы, – даже та, что отвечала за кормежку, – были какие-то пришибленные и беспокойные, все время переглядывались, словно молча беседовали. Даже их тени-монструмы дергались, чесались и нервничали. И вот теперь Ястребы, приняв птичью форму, которую почти никогда не показывали, взлетели над крышей главного управления и, хрипло что-то клекоча, рванули к горизонту.

Радоваться никто пока не решился, мало ли, чем все закончится, – все просто расселись около домов, выжидая. Через пару часов захотелось есть, и девочки, замирая от собственной дерзости, толпой добрались до склада, где Ястребы хранили еду. Его никто не сторожил, девчонки похватали и съели все, что попалось под руку, затем единодушно разбрелись по домам и заснули.

Второе пробуждение было еще более странным, чем первое. К звукам и запахам леса они уже немного привыкли, но ничто не подготовило к тому, что разбудит их такое странное существо.

– Привет, – сказало существо, дружелюбно тряся Гвен за плечо. – Эй, девочка, просыпайся!

Гвен распахнула глаза и завопила. Над ней нависал кто-то несуразный, ростом в половину человеческого, и глядел вытаращенными глазами без ресниц. Она отпрянула и заметила, что другие девочки тоже жмутся к стенам – существо не пожалело времени, чтобы разбудить каждую по очереди.

– Добрый вечер! – Когда все проснулись, оно замерло посреди дома, обводя всех торжественным взглядом. – Вы уже не первые, к кому я прихожу, поэтому, наученный опытом, кратко изложу положение дел. Меня зовут Ксенос, я покровительствую тем, кто радушен к чужакам и дружелюбен к непохожим.

Сказав это, существо вдруг счастливо, взахлеб засмеялось – Гвен таких звуков давным-давно не слышала. Наверное, оно очень гордилось своей работой.

– Все закончилось, – тепло сказал Ксенос. – Власти Ястребов пришел конец, они улетели и, уж конечно, не решатся больше к нам соваться! Новое место силы объединило земли, магия вернулась. Те Ястребы, что работали в Селениях, сбежали последними. Рюрик говорит, у них было распоряжение оставаться там, чтобы направить игроков на помощь Империи, если она придет забрать наши земли снова. Но никто не пришел, а мы, природные существа, дети земли, сами разрушили Селения. Тут-то оставшиеся Ястребы и улетели. Отлично, да?

У Гвен от такого количества сведений начала болеть голова, поэтому она решила прояснить хоть что-нибудь.

– Кто такой Рюрик? – спросила она. – Тоже какое-то существо?

– Ну что ты! – удивился Ксенос. – Это наш князь!

– Кто?

– Князь! Он сам это слово выбрал! Вроде как главный, тот, кто всем говорит, что делать. Он такой умный! Вы ахнете, когда увидите, какой он город устроил около озера! Город – это тоже его словечко, вроде как большая деревня, но…

– Помедленнее! – взмолилась Гвен.

Остальные девочки тупо пялились на существо, и Гвен вдруг поняла: она сама не боится и спокойно с ним говорит, потому что давным-давно, в полузабытом детстве, частенько видела волшебных созданий, хотя, кажется, вот это страшненькое не встречала.

– Нам-то что делать? – жадно спросила она.

– Я за этим и пришел: объявить! Я глашатай, вестник самого Рюрика!

– Ой, ты прям влюбился в этого Рюрика, – от волнения ляпнула Гвен.

Она даже слова такого не помнила, но сейчас оно как-то само вырвалось из глубин памяти.

– Вы все такие грубые, – пробормотал Ксенос, слегка прижав уши. – Я уже не в первом Селении с этим сталкиваюсь, но женское у меня первое, вы же девочки, вы должны…

Дальше Гвен перестала слушать – до нее дошло то, что могло бы дойти еще в начале разговора, если бы она не была так растеряна и сбита с толку.

– «Не в первом Селении»? – медленно повторила она. – Их много?!

– Конечно, – закивал Ксенос. – Весьма много! Мы половину уже освободили. Ястребы забирали всех детей и сторожили. Да, да, я знаю, это ужасно, но теперь…

Гвен растянулась на матрасе и уставилась в потолок. У нее все эти годы не было сил думать о чьих-то чужих неприятностях за пределами Селения, но вот теперь до нее начал доходить полный размах проблемы.

– В общем, Рюрик сейчас работает с берестой. Выясняет, кто откуда, чтобы вас можно было отвести домой, – продолжал тараторить Ксенос. – Он такой умный! Знает все значки, которые Ястребы наносят на бересту: они так хранят сведения, а не просто запоминают, представляете?

О бесконечных совершенствах этого Рюрика слушать Гвен не хотелось, в голове стучало одно слово: «домой». Их собираются отвести домой. В памяти всплыла огромная выбеленная печь, и окна со ставнями, и обитые железом лари. Дом. Не дожидаясь завершения речи, она бросилась на улицу, готовая идти хоть сейчас, но Ксенос перегородил ей путь.

– Он сам объявит, когда пора, – мягко сказал он. – Можете пока подремать, путь будет долгий, остальные дети, которых я провожал, все время засыпали. А мне пора в остальные постройки, рассказывать, что все теперь хорошо. Ну же, улыбнитесь, беды закончились!

Никто не улыбнулся, потому что не смог вспомнить, как это делается, и Ксенос со вздохом выскользнул за дверь.

Таинственный Рюрик объявился только ночью, когда все и правда уже заснули. Ксенос примчался снова, захлопал в ладоши, чтобы всех разбудить, и потянул наружу, хватая за одежду своей сухонькой ручкой.

Жительницы Селения толпились вдоль улицы, а посреди нее стоял человек, в котором было примечательно сразу несколько вещей. Во-первых, он был парнем, а их тут никто не видел большую часть своей жизни. Во-вторых, он был роскошно одет: ярко и многослойно, в мягкие новенькие ткани красного, белого и зеленого цвета. В-третьих, у него были волосы, чем тут тоже никто не мог похвастаться, и не какие-нибудь завалящие, нет, это были чудесные темные кудри, волнами обрамляющие симпатичное задорное лицо. Вокруг толпились какие-то волшебные существа, но им внимания доставалось меньше: девочки пялились на красавца, не отрываясь ни на секунду. Тот, кажется, к такому привык. Не меняясь в лице, он дождался, пока из всех домов выйдут на улицу, и заговорил на местном языке, громко и внятно.