Читать книгу "Пять красных селедок. Девять погребальных ударов - Дороти Ли Сэйерс"

На этой фамилии Максвелл задержался, отдавая должное проницательности Уимзи. Когда в деле замешана женщина, трудно сказать, чем оно завершится. Кэмпбелл довольно часто посещал расположенный возле старой мельницы коттедж. Поговаривали, будто Фаррен угрожал ему. И если хотя бы часть из этих разговоров правда, то докопаться до истины будет непросто. Впрочем, для того, чтобы подозревать Фаррена, нет никаких оснований. Ведь единственного взгляда на миссис Фаррен достаточно, чтобы понять: на дурной поступок она не способна. Однако жены порой лгут и предоставляют алиби для своих, даже самых безрассудных, мужей. Причем чем добродетельнее жена, тем упрямее она стоит на своем. Чувствуя себя отвратительно, сэр Максвелл вынужден был признать, что в сложившихся обстоятельствах не может вычеркнуть супругов Фаррен из списка подозреваемых.

В списке присутствовали также жители Гейтхауса. Джок Грэм – настолько безрассудный и отважный человек, какой только может быть. А еще он умен. Если уж кому и хватило бы ума составить хитроумный план преступления и расчетливо его осуществить, так это Джоку Грэму. Он известен своими изощренными шутками и способен открыто и уверенно лгать, глядя собеседнику в лицо честными ангельскими глазами. У Фергюсона плохие отношения с женой. Подробностей Максвелл не знал, но пресвитерианский ум подсказывал ему, что вышеозначенное обстоятельство свидетельствует отнюдь не в пользу подозреваемого. Стрэчен… Что ж, Стрэчен – председатель местного гольф-клуба и в высшей степени уважаемый человек. Его, как и Гоуэна, определенно следует вычеркнуть из составленного лордом Питером списка.

Зазвонил телефон, и Уимзи навострил уши. Максвелл раздражающе неторопливо поднял трубку, сказал несколько слов и повернулся к Уимзи:

– Это Дэлзиел. Вам лучше послушать, что он скажет.

– Это вы, сэр Максвелл? Да, мы получили заключение доктора… И оно подтверждает версию убийства. Воды в легких нет. Кэмпбелл скончался до того, как оказался в реке. Смерть наступила в результате удара по голове. Сломанная кость вошла в мозг. Удар был нанесен Кэмпбеллу при жизни, но умер он почти сразу. Обнаружено еще несколько синяков на голове и теле. Доктор считает, что все они получены уже после смерти, когда тело падало вниз, ударяясь о камни.

– Что со временем смерти?

– Да, сэр Максвелл, я как раз собирался к этому перейти. Доктор утверждает, что в момент, когда он впервые увидел тело, покойный был мертв по меньшей мере часов шесть. А если точнее – часов двенадцать-тринадцать. Из этого следует вывод, что убийство было совершено ночью или ранним утром. В промежутке между полуночью и девятью часами утра. Есть еще одно очень подозрительное обстоятельство, подтверждающее время смерти. Желудок покойного абсолютно пуст. Его убили до того, как он успел позавтракать.

– Но, – вмешался в разговор Уимзи, – если Кэмпбелл поел слишком рано, то еда уже успела миновать желудок.

– Вы правы. Однако доктор сообщил, что его внутренности пусты как барабан, и готов поклясться своей профессиональной честью, что с прошлой ночи у покойного не было во рту и маковой росинки.

– Ему виднее, – кивнул Уимзи.

– Я говорю с вашей светлостью, не так ли? Значит, вы будете довольны, что ваша версия получила подтверждение.

– Замечательно, что у его светлости появился повод для радости, – произнес Джеймисон, – но я бы предпочел, чтобы это был обычный несчастный случай, а не убийство.

– Вы правы, мистер Максвелл. Но что случилось, то случилось, и наша задача – приложить все силы к тому, чтобы раскрыть данное преступление. Вот еще одна примечательная деталь. Мы не сумели найти каких-либо четких отпечатков пальцев на художественных принадлежностях покойного, поэтому у меня сложилось впечатление, что убийца работал в перчатках. Руль тоже протерли до блеска. Да, у нас есть основания считать, что это убийство. Как по-вашему, сэр Максвелл, нужно ли сделать этот факт достоянием общественности?

– Трудно сказать, сержант. А что думаете вы сами? Вы советовались с инспектором Макферсоном?

– Да, сэр. Он полагает, что мы должны как-то объяснить людям причину многочисленных расспросов. Действовать надо деликатно, хотя местные жители уже судачат о ссоре покойного с Уотерсом… да и с Фарреном тоже… да-да… Поползли слухи, что Стрэчен провел ночь в Критауне. Вряд ли нам удастся скрыть подробности.

– Что ж, придется сообщить, что в Миннохе, видимо, было совершено преступление и ведется расследование, однако не стоит предавать огласке слова доктора о времени смерти Кэмпбелла. Я скоро освобожусь и поговорю с прокурором. А пока поручу полицейским из Керкубри еще кое-кого допросить.

– Да, сэр. Это их район. Пусть действуют. А я получил новости из Странрара и займусь этим. Задержали человека, садившегося на пароход в Ларне… В общем, я перезвоню вам позднее, сэр Максвелл.

Начальник полиции повесил трубку и посмотрел на лорда Уимзи.

– Судя по всему, вы были правы, – неохотно признал он. – Но, – добавил уже более жизнерадостно, – теперь, когда в Странраре задержали подозрительного человека, преступление, надеюсь, будет раскрыто в ближайшее время.

– Не исключено, – кивнул Уимзи. – Только вот я сильно сомневаюсь, что человек, столь детально спланировавший убийство, попался на такой глупости, как запоздалая попытка отплыть в Ирландию. Вам это не кажется странным?

– С фактами не поспоришь, – вздохнул Джеймисон. – Если он действительно хотел скрыться, то ему следовало сесть на пароход еще вчера утром. А уж если решил прикинуться невиновным, то ему следовало остаться дома.

– По-моему, настало время о многом поговорить с Фарреном, Гоуэном и Уотерсом, хотя последний исчез, а также еще кое с кем из добропорядочных жителей Керкубри. Легкая непринужденная беседа с таким веселым, дружелюбным и любознательным человеком, как я, сэр Максвелл, может сотворить чудо. Ведь в моей утренней прогулке по местным художественным студиям нет ничего необычного, верно? Никому нет до меня дела. Более того, я так сдружился с некоторыми из живописцев, что они позволяют мне сидеть рядом и наблюдать за их работой. А вот официальное лицо вроде вас может смутить их, в то время как мое высокое положение уже давно никого не удивляет. В Керкубри никто не испытывает передо мной благоговейного трепета. Я с рождения выгляжу глуповато, и с каждым днем меня все меньше воспринимают всерьез. Даже вы, сэр, позволили мне прийти сюда, сидеть в вашем кабинете и спокойно курить трубку. Для вас я лишь беззлобный зануда, не так ли?

– Отчасти вы правы, – кивнул Джеймисон, – но не забывайте, что вам надо держать язык за зубами. Нет нужды лишний раз произносить слово «убийство».

– Я нем как рыба, – заверил Уимзи. – Пусть его произносят другие. Что ж, всего хорошего.

Питер Уимзи не вызывал у окружающих благоговейного трепета, но прием, оказанный ему в доме Фаррена, напрочь опровергал его заявление о том, что якобы до него никому нет дела. Дверь отворила миссис Фаррен, но при виде посетителя отшатнулась и тихо вскрикнула, словно ужасно удивилась столь неожиданному визиту. На ее лице отразилось смятение и даже страх.