Читать книгу "Супербоги - Грант Моррисон"

А затем в 1941 году «Марвел» в «Captain America Comics» № 1 вывела нового супергероя, чьей миссией было ответить на «японацистскую» угрозу, не стесняясь в средствах. Капитана Америка – супергероя, патриотичного до мозга костей, – сотворил еще один великий творческий дуэт комиксистов, Джо Саймон и Джек Кирби.

Джек Кирби по прозвищу Король был наивлиятельнейшим из супергеройских художников, а его воображение и диапазон прекрасно укладывались в визионерскую традицию – от древнееврейских священных книг и мифологического эпоса до Уильяма Блейка и Аллена Гинзберга. Он родился Джейкобом Куртцбергом в августе 1917 года («Джек Кирби» – один из многочисленных псевдонимов, который со временем приклеился к нему намертво) и вырос в многоквартирном доме на Манхэттене, в Нижнем Ист-Сайде. Он состоял в саффолкской уличной банде и, в отличие от многих своих молодых современников-книгочеев, был не понаслышке знаком с упоением настоящего замеса. Джо Шустер и Боб Кейн рисовали драки с пренебрежительной отстраненностью – Кирби же втягивал читателя прямо в бешеную молотьбу кулаков и сапог, как в настоящих боях, которые сам пережил. Его рисунки передавали ощущение: каково это – кувырком лететь сквозь толпу недругов. Его герои и злодеи сходились в костистых, мясистых схватках, порой занимавших не одну страницу. Супермен мог пару панелей побороться с гигантской обезьяной, и дело с концом, но у Кирби батальные сцены были восхитительной самоцелью.

Во Вторую мировую Кирби служил рядовым первого класса в роте F 11-го пехотного полка. В 1944-м, через два месяца после операции «Нептун», он высадился на пляже Омаха в Нормандии и со своим полком отправился вглубь оккупированной Франции. Побывал в боях за бельгийский город Бастонь, пережил серьезное обморожение, чуть не лишившись обеих ступней, и в конце концов был демобилизован, за труды получив значок боевого пехотинца и Бронзовую звезду. Воспоминания о войне подпитывали его работу до конца жизни, и однако, насилие Кирби рисовал как ликующий выплеск естественной, через край бьющей маскулинности. Когда американские нацисты явились в здание, где располагалась студия Саймона и Кирби, и потребовали крови создателей «Капитана Америка», Джек лично засучил рукава и пошел с ними разбираться.

Что же до самого Капитана, его звали Стив Роджерс, был он тощим унтер-офицером и вызвался участвовать в военном эксперименте по превращению обычного человека в суперсолдата. Как и мой отец, как и Джек Кирби, Стив просто-напросто хотел сразиться с Гитлером. И, как многие мужчины в странах-союзниках, считал, что одолел бы хилого обойщика[44], если б только нытика Адольфа и триумфальный кулак возмездия не разделяли тысячи миль оккупированных земель, колючей проволоки, солдат, танков и минных полей.

В отличие от Супермена или Бэтмена, Капитан Америка был солдатом, и ему дозволялось убивать. До тех пор супергерои действовали в рамках закона, пусть и на самой его грани, – а кровавую работу Капитана Америка поддерживала сама Конституция! В армию Стива не берут, и поэтому он подает заявку на экспериментальный прием сыворотки Суперсолдата и вита-облучение. Не успев довести сыворотку до массового производства, ее создатель гибнет от рук нацистского шпиона, и нарастивший мускулы Стив Роджерс остается единственным в своем роде суперсолдатом Дяди Сэма.

Каждый выпуск «Капитана Америка» был динамичен, до крайности брутален и сенсационен. На каждой обложке появлялась новая картина неотвратимого суперзлодейства: какая-нибудь девушка в блузке, разодранной в клочья, извивается на средневековой дыбе, а какой-нибудь осклабившийся горбун (предпочтительно – с татуированными свастиками) целит ей между грудей раскаленным клеймом; Капитан Америка на мотоцикле прошибает стену, по пути снося портрет Гитлера и одновременно звездно-полосатым щитом отражая град пуль, а его верный малолетний друг Баки косит нациков, зверски ликуя, точно дикий мальчик у Уильяма С. Берроуза[45]. В тех или иных сочетаниях непременно фигурируют кипящее масло, бешеные гориллы, вампиры или дьявольские змеезубые японцы. На каждом квадратном дюйме – застывший миг гротескной опасности или безрассудного подвига.

Замечательными талантами рисовальщика Кирби кормил семью и к продажам своих книг на переполненном рынке подходил серьезно. Супермен доставлял вождей гитлеровской коалиции в международный суд – Капитан Америка исполнял мечты следующего уровня, приносившие гораздо больше удовлетворения. Американские супергерои, которые вышибают зубы Гитлеру, исполняли читательские желания и продавали журналы в перепуганном мире – Кирби это понял, и инстинкты его не обманули. Создав Капитана Америка, Саймон и Кирби подарили американским солдатам за океаном и дома персонажа, который мог стать их личным героем.

Супергеройские истории задумывались как универсальные и инклюзивные, но следует отметить, что зачастую целили они в мальчиков и юношей. Вероятно, отсюда и взялся мейнстримный миф о том, что комиксовые супергероини – сплошь грудастые девицы из «Плейбоя», с невозможно узкой талией и ногами-ходулями на шестидюймовом каблуке. Это правда, супергеройские костюмы позволяли художникам рисовать практически обнаженные фигуры в движении, но на самом деле супергеройское женское телосложение варьировалось больше, чем мужское.

Хочу вас удивить: первой супергероиней была отнюдь не пышная красотка в сапогах до середины бедра, а краснолицая немолодая домохозяйка по имени Ма Ханкел, которая возникла в «All-American Comics» № 20 (1940) в плаще из одеяла и с кастрюлей на голове. Эта старая карга, сложенная как кирпичный сортир, была одновременно первой супергероиней из «реального мира» (никаких суперспособностей, самодельный костюм, сугубо местный фронт работ) и первой пародией на супергеройский жанр. Ма Ханкел с Нижнего Ист-Сайда, она же Красный Торнадо, – злая сатира на возвышенный идеализм Сигела и Шустера. Мейнстрим позабыл Ма Ханкел, хотя она, как и прочие, по-прежнему обитает во вселенной DC и у нее уже родилась внучка Максин Ханкел – болтливая и симпатичная юная девица реалистичных пропорций, тоже бросающая вызов стереотипу суперкрасотки.

Но разумеется, в жерновах военной машины индустрия комиксов извергла немало плакатных секс-бомб и суровых дам, которых звали, скажем, Спитфайр, или Мисс Виктория[46], или – что на удивление утешительно – Пэт Паркер, Военная Медсестра[47]. Пэт Паркер двигало не столько стремление подорвать мощь стран Оси, сколько желание наряжаться танцовщицей кордебалета и навещать поля боя в Западной Европе с опасными для жизни миссиями милосердия. Зажав под мышками двух дрожащих беженцев, она готова была в одиночку противостоять целым танковым дивизиям. Ее противотанковые операции были тем более отважны, поскольку Военная Медсестра не располагала никакими суперспособностями и костюм носила до того иллюзорный, что секрета не составляла не только ее личность, но и меню ее обеда. Впрочем, невзирая на абсурд, она изо всех сил служила образчиком деятельного духа Клепальщицы Рози[48] – символа женщин, которые остались в тылу за мужчин.