Читать книгу "Бог. История человечества - Реза Аслан"

Вместо того чтобы срывать отдельные колосья пшеницы и ячменя и набивать зернами рот, теперь можно было засевать зерном значительные площади и собирать солидный урожай. Вместо того чтобы бегать по лесам за добычей, теперь можно было держать домашних животных и забивать их на еду в любой момент.

Но чем больше мы узнаем о возникновении сельского хозяйства, тем больше мы понимаем, что наши предки, возможно, пострадали от него больше, чем приобрели. Почти все время бодрствования, от заката до рассвета, теперь приходилось расчищать землю, пахать ее, собирать и сажать семена, вручную орошать поля и денно и нощно защищать урожай от саранчи и воров, что отнимало гораздо больше времени и труда, чем просто пойти в лес и поохотиться на зверей, которые все еще в изобилии там водились.

Сельское хозяйство заставляло делиться водой, которую для поддержания жизни общины нужно было носить из дальних источников, и зерном, жажда которого была неутолима. Это также значило, что леса, которые укрывали нас от стихий и защищали от хищников, теперь нужно сжечь, а на их месте создать поля и пастбища. Оно заставляло нас отдавать часть пищи животным, которых надо было накормить и защитить, вывести на пастбище, содержать в чистоте и здоровье. И какова была награда за все это самоотречение и тяжелую работу? Как ни странно, пищи стало меньше, а не больше [3].

Исследования показали, что сельскохозяйственная революция привела к тому, что люди стали потреблять меньше витаминов и минералов и значительно меньше белка. Изначально для сельского хозяйства подходило не так много зерновых культур, и того меньше удалось одомашнить видов животных. Охотник же поедал десятки различных видов животных и растений. Если какого-то их вида переставало хватать, человек мог просто перейти на остальные.

Крестьянину приходилось полагаться на небольшое количество одомашненных растений и животных. Если случалась засуха или порча зерен ячменя или пшеницы, он вместе с семьей был обречен на голодную смерть. Если его овца, коза или курица заболевала, мор мог выкосить все поголовье, и он вместе с семьей был обречен на голодную смерть. Если наступали проблемы, охотник просто собирался и следовал туда, где можно было найти еду. У крестьянина же выбора почти не было: нужно было оставаться на месте и ждать улучшений.

Неудивительно, что в большинстве древних сельскохозяйственных общин по меньшей мере каждый третий ребенок умирал в возрасте до двадцати лет. Как отмечает израильский историк Юваль Ной Харари, тела Homo sapiens были приспособлены к преследованию добычи, а не к расчистке и распахиванию земли. Исследования скелетов древних людей показывают, насколько жестоко проявлял себя переход к сельскому хозяйству. Крестьяне гораздо больше, чем охотники, были подвержены анемии и авитаминозам. Они чаще схватывали инфекционные заболевания и умирали молодыми. У них были хуже зубы, чаще ломались кости, они страдали от множества сравнительно новых недугов – смещения дисков, артрита и грыж.

Скелеты с раскопок, проведенных на древнем Ближнем Востоке, показывают, что за первые несколько тысяч лет неолитической революции люди потеряли примерно 15 сантиметров роста, в основном из-за неадекватной диеты. В свете всего этого переход от охоты к сельскому хозяйству кажется не просто проигранным пари человечества; по словам Харари, это было «величайшим в истории обманом»[5] [4].

Учитывая, сколько времени, энергии и ресурсов отнимало сельское хозяйство, почему же от охоты отказались в пользу тяжкого труда крестьянина? Чайлд считал, что резкие изменения климата в конце последнего ледникового периода (примерно 11 700 лет назад) мотивировали людей искать альтернативные источники пищи. С потеплением и отступлением ледников климатические условия оттеснили людей в несколько благоприятных географических зон, где они стали экспериментировать со сбором и выращиванием определенных видов злаков и бобов.

Однако дальнейшие исследования погодных условий древности показали, что климатические изменения в конце последнего ледникового периода происходили слишком медленно, чтобы стать причиной внезапных массовых миграций, о которых писал Чайлд. Ученый был прав, указывая, что климатические изменения могли способствовать развитию сельского хозяйства и одомашниванию животных. Но они не были их причиной [5].

Другие ученые утверждали, что появление сельского хозяйства стало результатом перенаселения неплодородных регионов; или что из-за слишком интенсивной охоты животные стали резко вымирать, и это заставило древних людей изобретать альтернативные источники питания. Археологические свидетельства не поддерживают ни одну из этих гипотез. Никаких следов вымирания обнаружено не было, а первые свидетельства сельскохозяйственной деятельности обнаружены как раз в таких богатых ресурсами регионах, как Плодородный полумесяц – дуга влажной, изобильной земли, которая тянется от нижней дельты Нила в Египте через Левант и Южную Турцию к Ираку и западным отрогам Ирана [6].

Основная проблема большинства этих теорий состоит в том, что они основаны на широко распространенном мнении, согласно которому сперва развилось сельское хозяйство, а постоянные поселения выступили следствием. Предполагается, что наши древние предки отказались от кочевания, потому что стали сажать семена и у них не было выбора, кроме как осесть на земле, чтобы о них заботиться. Однако обнаружение Гёбекли-Тепе и других древних святилищ, построенных охотниками и собирателями в Леванте, ставит эту идею с ног на голову. Теперь мы знаем, что сначала образовались постоянные поселения, а уж затем, спустя много лет, появилось сельское хозяйство. Мы жили в деревнях с постоянно растущим населением, строили огромные храмы, создавали прекрасные произведения искусства, обменивались технологиями за много веков до того, как нам пришло в голову самим выращивать пищу.

Итак, если одомашнивание растений и животных не было результатом внезапных изменений климата, массового вымирания или резкого роста населения, что же подстегнуло переход от охоты к сельскому хозяйству? Обнаружение Гёбекли-Тепе и других святилищ на древнем Ближнем Востоке указывает на то, что причина – в зарождении организованной религии.

Постройка храма такого размера и важности, как Гёбекли-Тепе, занимала много лет и требовала участия огромного количества людей – землекопов и камнеломов, каменщиков и ремесленников. Этим работникам требовалось постоянное питание в течение всего проекта. Охота на зубров и газелей, кабанов и оленей, пробегавших мимо, не дала бы достаточно мяса для прокорма. Поэтому люди стали выращивать травы, которые встречались по всему району, чтобы добавить их в рацион рабочих. Это привело к посеву семян и сбору урожая. Со временем люди, возможно, решили поймать и удерживать большое количество животных для легкого забоя при необходимости. В свою очередь, это впоследствии могло вылиться в выращивание овец, свиней, коз и крупного рогатого скота – все они, как свидетельствуют археологические данные, были впервые одомашнены на востоке Турции или неподалеку – рядом с Гёбекли-Тепе и примерно во время его постройки [7].

Физическая деятельность по постройке храма, возможно, вызвала необходимость в выращивании зерен и одомашнивании скота, чтобы накормить собравшихся рабочих и верующих. Но для того, чтобы постоянно осесть на земле, возделать и изменить ее, навязать свою волю животным и полностью поменять их естественное рождение, рост и всю жизнь, создать искусственные условия, имитирующие природные, – для всего этого требовался гигантский психологический скачок в самом подходе к отношениям между людьми и животными, людьми и землей. Еще важнее, чем технологическая революция, была революция психологическая – в подходе к естественным для человека условиям; «революция символов», как назвал это явление французский археолог Жак Ковен. У наших палеолитических предков эта революция наступила в виде институциональной религиозной системы, в которой доминировала вера в очеловеченных богов [8].