Читать книгу "Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев"

Долгов, шедший вторым, обернулся на кровать майора. Окутанный сивушным выхлопом, Рябинин спал. Вчера, ближе к ночи, он проснулся, переоделся, умылся, а затем молча нажрался с Бескудниковым водки и снова заснул. Желание не вставать к утреннему построению было очевидным. Да и руководство, слава Богу, занималось примерно тем же в окрестностях Дербента.

— Занят Серега, — подвытолкнул в коридор бойца Катаев, — скажи, сейчас мы выйдем…

— Скорее всего, Сулейман, — дождался Костя, когда постовой ушел, — по малолетке, наверное…

— Пойдем, сходим… Все равно Рябина не подъемный, — направился Долгов, а за ним и Катаев, к выходу.

Сулейман, как всегда радушно-приветливый, отпочковавшись от своей «шестерки», поплыл операм навстречу. Сегодня он был один.

— Здыраствуете, дарагие, — ухватился за протянутые ладони чеченец, — а гыде Сэргей?

— На выезде он, — соврал Костя, — сдернули на мероприятие…

— A-а, понятыно…

Сулейман неспеша пошел в сторону машины, как бы приглашая офицеров, отойти подальше от КПП. Те молча за ним последовали. Пройдя несколько шагов и не услышав от них ни слова, посредник, очевидно, почувствовав исходящее напряжение, сразу перешел к делу.

— Пасматрэли парнишку вашэго… — он зачем-то, словно сверяясь, достал из нагрудного кармана рубашки листок бумаги, исписанный поливановским почерком, — радни у нэго намного, но тут другие люди заынтэресовались… Типа, знакомые…

В этом месте, Костя, последние несколько суток живший на обостренном чувстве опасности, заметно напрягся.

— Сказали радня дальняя, — заметив нервяк оперативников, поправился Сулейман, — мол, жалка его… маладой савсэм…

— Нам — то от их жалости… — зло хмыкнул Долгов.

— Кароч, есть тры варианта, — окончательно поняв, что разводить китайские церемонии не стоит, продолжил чеченец, — вот…

Он передал Катаеву все тот же лист бумаги, только перевернув обратной стороной. Костя и Саша молча уткнулись в чернильные судьбы.

Рядовой Лягушкин Иван Борисович, разведчик. Рядовой Майоров Андрей Юрьевич, разведчик. Старший лейтенант Чалый Николай Васильевич, внутренние войска. Больше на куске измятой бумаги ничего не было.

— Всех? — не веря, внезапно охрипшим голосом, спросил Катаев.

— Нэт, нэт… — поспешно зачастил Сулейман, воздев к груди ладони, — любого из траих…

Катаеву вдруг стало невыносимо плохо. Захотелось схватить «чеха» за горло и душить пока не захрустит старческий кадык под пальцами. По всей видимости, что-то похожее испытывал и Долгов. По крайней мере, его светло-серые глаза разом потемнели.

Сулейман, обжигаемый биоволнами ненависти, прижав руки к груди, горестно вздохнул:

— Э-э, была бы мая воля я бы сэбя на них памэнял… Паймите, эта нэ мои решэния… И гдэ и кто дэржит ребят я нэ знаю… Я каждый раз, кагда на встрэчу еду, с жэной и дэтьми прощаюсь…

Произнесенные слова слегка охладили мартены в головах оперативников, уступая место профессиональным навыкам.

— Еще по ним какая-нибудь информация есть? — Катаев пытливо заглянул в глаза посреднику.

— Гаварят, лейтенант плахой савсэм, балеет или ра-нэн… — покачал сединами Сулейман, — а солдаты, как я понял, гыдэ-то в другом мэсте, атдэльно…

Долгов и Катаев быстро переглянулись. Решение необходимо было принимать резко, к тому же дрейфовало оно на поверхности.

— Скорее всего офицера, — сказал Катаев, — но нам время нужно, на согласование… Схема та же?

— Тоже нэ знаю пака, — Сулейман пожал плечами, — им точно нада сказать, каго и кагда…

— После обеда сможешь подъехать, Сулейман? — Долгов убрал в карман штанов бумагу, — нам ведь тоже пробить пленных надо… Вдруг чего не так…

— Давайте я завтра к этому же врэмени падъеду… И вы узнаете высе, и Сэргей может будэт…

— Вариант… — Костя посмотрел на Сашу, — Серега, наверное, точно будет.

— Тагда, рэбята до завтра… — Сулейман пожал руки оперативникам и с достоинством погрузился в машину, — удачи вам…

Уже в открытое стекло кивнул он, отъезжая.

* * *

Решение вопроса об обмене осложнялось отсутствием руководства, похмельно-пьяным состоянием Рябинина и незнанием точных планов прокуратуры по судьбе малолетнего подрывника. Если две последние проблемы были решаемы (Рябинин потихоньку приходил в себя, а прокурорский следак Яков Бовыкин всегда был вменяем), то с разрешением первой возникали осложнения. Кутузов, через которого запускалась нужная концепция, уехал балдеть в Дербент, а Жоганюк, ни с кем более не контактировавший, вообще завис в Ханкале. Поэтому на первоначальном этапе Катаев сгонял в прокуратуру и уточнил виды в отношении малолетки. Они остались неизменны — пинком под зад через два дня. Рябинин же к обеду восставший из хмельного пепла отпивался «Оболонью».

Опера, по обыкновению обсуждения острых тем, собрались на заднем дворе разбитого складского корпуса. Рябинин и Бескудников, как страдающие, постелив куски картонных коробок, расселись с пивом на пандусе, остальные скучились вокруг импровизированного президиума.

— Хрен с ним, с Жоганюком, — глотнув пенного напитка, начал Бес, — щегла этого в «буханку» омоновскую загрузим и свезем…

— В выходные никто не хватиться, — поддержал идею Гапасько.

— Омоновцы могут меньжануться, «сохранение» у них по ходу началось, — Рябинин, щурясь сквозь бутылочное стекло, посмотрел на выскочившее из-за облака солнце.

— Ну и ладно, сами свезем, — махнул рукой Бес.

— Ты особо-то не разгоняйся, — тормознул его Катаев, — схемы-то нет пока… Или она всегда одна и та же, а Серег?

— По-разному… — Рябинин, отставил в сторону пустую тару, — могут и прям с трассы перекинуть…

Решение пока не приходило. Магическое, как заклинание, слово «сохранение» подействовало даже на вечно духарившегося Бескудникова. Никому, под занавес командировки, с выданным убийцам расчетом, за две недели до возвращения домой, не хотелось рисковать. Однако, в данном случае иная ситуация. Еще одна жизнь.

— Давайте пацаненка часа за три-четыре до окончания ареста под себя заберем… — Катаев решился первым озвучить предложение, — если что, скажем, что отпустили… Домой ушел…

— А куда его денем? — этот вопрос мог задать только всегда скептически настроенный Липатов.

— Мало что ли мест, — Костя искренне удивился, — в спортзал, к комендачам, к омоновцам…

— В местный отдел, — гоготнул Бескудников.

— Костян, идея здравая… — Рябинин увесисто подытожил, — завтра Сулейман приедет, схему обмена озвучит и дебилоида этого сразу под себя забираем… А там решим, что и как…

Отлагательное условие в данном случае всех устраивало, поэтому опера разбрелись с места сходки, как обычно, по своим делам. Кто в спортзал, кто за пивом, кто работать.