Читать книгу "Открытие Антарктиды - Фаддей Беллинсгаузен"

Селение сие, судя по устройству, верно, давно существует. Со стороны моря оно обнесено палисадом; за ним течет ручеек; направо – небольшой сарай, в котором хранятся сети, удочки и веревки; напротив начинаются малые, обмазанные глиной хижины. Дом старика более других. Он сделан из воткнутых в землю толстых кольев, переплетенных ветвями, и покрыт листьями и необделанными волокнами льна довольно прочно; внутри столбы, поддерживающие кровлю, украшены резьбой, и на поставленном в середине вырезана человеческая фигура, быть может их идол. Впрочем, у зеландцев никаких религиозных обрядов мы не заметили. Поодаль от жилищ находится обгороженное место, где они сушат рыбу. Вот все, что могли мы видеть в сем селении! Жители оного как будто бы составляли одно семейство, и один к другому были весьма хорошо расположены.

Хотя вообще все зеландцы имеют пылкий характер, но, казалось, без весьма огорчительной причины не способны предаваться зверскому желанию убивать себе подобных. Во все время нашего здесь пребывания мы не заметили за ними никаких пороков, кроме некоторых хитростей в торгу. Неудивительно, если 50 лет со времени пребывания в сем заливе Кука могли иметь влияние на перемену их характера. Они за топор готовы были жертвовать нам целомудрием своих женщин, которых, впрочем, весьма мало уважают, но мы не могли узнать, почитают ли они сие пороком. Быть может, что слепая их религия и грубые обыкновения не строго запрещают делать таковые гнусные предложения.

Письмо 4

Берега, окружающие залив Королевы Шарлотты, сколько мы могли исследовать в короткое время нашего здесь пребывания, покрыты сверху на 9, а где на 13 дюймов черноземом; за ним следует слой глинистый, а под сим – род камня желтоватого и серо-зеленого, в котором находятся жилы кварца. В утесах гор находили земное каменное сало, гранит и аспид с железными частицами; на берегах, кремень, лаву, пензу и базальт. Хотя последние ископаемые подают повод заключать, что в Зеландии находятся огнедышащие горы, но мы оных не видали.

Обозренная нами часть Новой Зеландии состоит из высоких гор. Острова в заливе Королевы Шарлотты, а особенно остров Долгий, суть цепь крутых, утесистых гор, к удивлению имеющих на своих вершинах болота, а внизу, наравне с поверхностью моря, весьма большие отверстия, в которые с ревом стремится вода из залива. У многих отдаленных от залива гор вершины покрыты вечным снегом, а почти у всех, нами виденных, подошва и середина – густым, непроходимым лесом.

Не входя в описание деревьев и растений, известных в системах через гг. Форстеров, я упомяну только о кресе, ложечной траве и сельдерее, в большом изобилии растущих на берегах, кои с пользой могут быть употребляемы мореходцами против цинготной болезни. Некоторые из путешественников оставляли зеландцам огородные овощи, которые, по хорошему в некоторых местах грунту земли, могут быть разводимы, но, к неудовольствию, они пренебрегли оными, и мы видели недалеко от селений только один небольшой огород, в котором нашли картофель. Он не так вкусен, как наш, но для мореплавателей мог бы быть весьма полезен, если б зеландцы имели его более.

Кук и другие оставляли зеландцам, для развода, свиней и овец, но, верно, все погибли, и мы видели только одних крыс и собак. Последние похожи на названных Бюффоном пастушьими. Жители их очень любят и держат при себе. За топор они продали нам двух, которые, находясь недели две на шлюпе, не могли к нам привыкнуть, беспрестанно дрожали, прятались, ничего не ели и наконец померли.

Из птиц мы множество били красивых чаек, которые к вечеру стадами летали на свои гнезда, находящиеся в ущельях острова Матуары. Они очень вкусны, и мы ели их с удовольствием. Здесь также водятся утки, голуби, бурные птицы, соколы и попугаи. Маленькие птички, живущие в лесах, весьма красивы своими перьями, и услаждали слух наш приятнейшим пением.

Зеландцы весьма мало привозили нам рыбы, а наша ловля была неудачна, хотя мы очень о ней старались, и в один вечер участвовали в оной с полным усердием капитаны и все офицеры. Небольшие киты показались в заливе только один раз. Насекомых мы совсем не видали. Причина сему, думаю, зимнее время. Раковин находили очень мало, и то небольшие.

Находясь в заливе, мы пользовались весьма хорошим временем до 2 июня, но сего числа небо покрылось тучами, полился дождь, и ужасные порывы ветра заставили нас бросить другой якорь и страшиться разбития об утесистые берега острова Долгий. Едва могли мы удержаться на двух якорях. В сие время лейтенант Лесков, ехавший с берегу на баркасе, наполненном анкорками с водой, немного не был залит волнами. Одна благоразумная решительность пожертвовать им несколько оных была его спасением. Ночью ветер утих, и снова наступила хорошая погода.

Залив Королевы Шарлотты весьма обширен и для якорного стояния очень был бы удобен, если бы сильные шквалы с гор, а особенно в зимнее время, которые испытал Кук, не причиняли беспокойства и опасности. Небольшой ручеек в корабельной бухте имеет хорошую воду.

В пятидневное наше здесь пребывание мы успели сделать некоторые починки на шлюпах, проверить ход хронометров, умножить наше собрание по натуральной истории, а неутомимый и искусный наш академик Михайлов увеличил свою коллекцию изображением новозеландцев и многих видов.

Письмо М. П. Лазарева А. А. Шестакову

Получил твое письмо, любезный друг Алексей Антонович, писанное 3 сентября, и крайне для меня было приятно, что ты нас, чудаков, еще не забываешь. Благодарю за искреннее твое поздравление. Очень рад, что ты отделался от занимаемой тобой должности в суде и живешь теперь спокойно, а еще тем более, как видно из письма твоего, что в полной мере наслаждаешься счастьем семейной жизни. Дай Бог более!

В письме твоем ты вдруг многого требуешь, однако, чтобы не оставить тебя совсем в неизвестности, скажу кое-что вкратце.

Ты уже знаешь, что в 1819 г. государю угодно было отправить две экспедиции: одну к Северному, а другую к Южному полюсу – для открытий или, лучше сказать, для осмотрения тех частей океана, которые миновали взоров прежних мореплавателей; главная же цель была в достижении самых больших широт как на юге, так и на севере. Южная экспедиция состояла из двух судов: «Восток» и «Мирный». Начальник экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузен командовал первым, а я вторым.

В Северной экспедиции находились тоже два судна – «Открытие» и «Благонамеренный», начальник коей М. Н. Васильев командовал первым, а Глеб Шишмарёв последним. Нужно тебе еще сказать, что все эти суда были сосновые. «Восток» строился на Охте по плану прежних «Кастора» и «Полукса», медного скрепления, с той только разницей, что не имел разрезных шхафутов, а верхняя палуба сделана сплошной (flat deck). «Открытие» тоже строено на Охте, медного скрепления и сплошным набором по плану корвета «Мельпомена», с некоторой только переменой внутреннего расположения и уменьшения рангоута. Судно это, казалось мне, вовсе неудобное к такому предприятию по малой вместительности своей и тесноте как для офицеров, так и для команды. «Мирный» и «Благонамеренный» строены были на Лодейном поле по плану вест-индских судов в 120 футов длины железного скрепления, но по приводе их в Кронштадт обшиты были дюймовой обшивкой на медных гвоздях и, наконец, так же, как и другие, медью.