Читать книгу "Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж"

Алистер смотрел на жену и не верил собственным ушам. Чарли открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Маккеррон перебил его:

– Да ты или нахалка, или дура, вот ты кто! Ты ничего не делала. С нуля начинали мы с Шэрон. Ну, хорошо, первую пару месяцев от тебя еще был толк, а потом – лишь «мои мальчики», вечные твои мальчики, и у тебя ни на что другое не было времени. Я только и слышал от тебя: «Алистер, я же не могу делать сразу десять дел!» Таков был наш уговор, и ты прекрасно это знаешь.

– Уговор? Что ты говоришь? – вскинулась женщина. – Что наш брак – это какой-то уговор?

– Мама, Алистер… Прекратите этот бесполезный разговор, – довольно мягко одернул их Чарли. – Пусть каждый из вас на минуту задумается…

– Я лишь говорю, – гнул свою линию Маккеррон, – что мы договорились: если мы перевезем твоих сыновей в Дорсет, если я продам все, что имел в Лондоне – мой магазин, мое дело, мой дом, – мы станем работать сообща, совместными усилиями строить жизнь на новом месте. Вот только почему-то я был вынужден делать это вместе с Шэрон. Ты это понимаешь? С Шэрон! И это при том, что она даже словом ни о чем не заикнулась, в том числе и о тебе, о твоих телевизионных программах, твоих журналах, твоих женских собраниях, твоей магазинной еде вместо нормальных ужинов, потому что ты была слишком занята «своими мальчиками». Согласись, Каро, так ведь оно и было. Они всегда оставались «твоими мальчиками», даже если я был для них хорошим отцом.

– Успокойтесь, вы оба! – прикрикнул на них Чарли, чтобы привлечь к себе внимание, после чего снова понизил голос. – Нервы у всех на пределе. Когда люди в таком состоянии, они обычно говорят то, о чем потом жалеют, но, увы, бывает уже поздно. Прошу вас, успокойтесь. Иначе этот разговор ни к чему хорошему не приведет.

– В таком случае, убирайся к своей Шэрон! Сию же минуту! – Голос Каролины заглушил голос сына. – Мне уже все равно. Ты всегда был здесь пупом земли. Вечно «так хочет Алистер», «это нужно Алистеру», и ни разу ни единой мысли о других. О да, как же я забыла, ты притворялся хорошим отцом! Ты притворялся, что не хочешь покидать Лондон, потому что, мол, «любишь» свою дурацкую работу. Но мы оба всегда знали правду: это я вытащила тебя из трясины. Это благодаря тому, что я развелась с Фрэнсисом и получила от него деньги, мы смогли… А ты и твой смехотворный «бизнес»! Жалкая лавчонка в той части города, куда ни один приличный человек не сунет даже носа! Будь у тебя голова на плечах, ты бы держал палатку на рынке, от нее и то больше пользы.

– Послушайте самих себя! – рявкнул на них Чарльз. Из всех троих он один являл собой глас разума. – Чего только не делают люди в таком состоянии, как вы сейчас, – режут, жгут, берут заложников… Алистер, мама, умоляю вас, прекратите! Вы оба устали. Вам обоим страшно.

– Неправда, мне нечего бояться, – заявил его отчим. – Копы хотят осмотреть дом? Пожалуйста, говорю я. Им нужен ордер для тщательного обыска? Еще лучше.

– Это потому, что того, чем ты воспользовался, здесь больше нет, – парировала Каролина. – Нет, и всё. Оно у Шэрон.

– Если ты хотя бы еще раз произнесешь ее имя… – процедил сквозь зубы Алистер. – Клянусь, Каро, если ты начнешь обвинять порядочную, любящую, богобоязненную женщину…

– Минетчицу, – огрызнулась его жена. – Могу я присовокупить это к твоему списку?

Маккеррон ринулся на нее, но Чарли прыжком встал между ним и матерью, перевернув при этом столик с ее чаем.

– Неужели ты не видишь, что ждало меня дома! – крикнула ему Каролина. – Ведь ты знаешь, что будет, если ты оставишь меня здесь! Эти двое все равно не дадут мне житья, будут вечно устраивать мне пакости!

– Боже мой, мама! – попытался вразумить ее психолог. – Как можно говорить такое?! Ты ведь ничего не знаешь! Никто не знает. Известно лишь то, что кто-то подмешал что-то в твою зубную пасту, и это все, что мы можем…

– Ага, и ты о том же! – прошипела Каролина и, встав с кресла, двинулась на сына. – Это было бы в твоем стиле.

Чарли отшатнулся от нее.

– Боже, – пролепетал он, – ты понимаешь, что говоришь?!

– Да, – ответила его мать, – ты тоже не прочь видеть меня в гробу. Чтобы раз и навсегда вычеркнуть меня из своей жизни, а самому сбежать в жалкий домишко к Индии и безропотно выполнять капризы этой мерзкой сучки, лишь бы только она вернулась к тебе… Кстати, ты вполне еще можешь это сделать. Потому что в нынешней ситуации я скорее брошусь под поезд, но не позволю тебе кататься у ее ног, не позволю унижаться перед нею лишь потому, что ей так хочется! Или ты этого не понимаешь? Нет, я этого не допущу, слышишь, не допущу, чтобы ты закончил жизнь так, как Уилл. Даже не рассчитывай, что я буду молча наблюдать за тем, как Индия делает с тобой все то, что Лили Фостер сделала с Уиллом.

Каролина умолкла, чтобы перевести дыхание. Впрочем, грудь ее продолжала вздыматься от праведного гнева. Воцарилась убийственная тишина, и в этой тишине брошенные ею слова прибрели еще более заметную силу, которую подпитывало все, что произошло до того, как они были сказаны.

Первым ее нарушил Чарльз.

– Лили подарила моему брату счастье, – произнес он с чувством собственного достоинства.

Его мать презрительно фыркнула.

– Да что ты говоришь? Ты такой же болван, как и твой отчим. Боже праведный, ну почему меня окружают такие жалкие хлюпики?!

После этих ее слов терпение Чарли лопнуло.

– Я не намерен обсуждать с тобой Индию, мама. И, кроме того, я вижу, что делать мне здесь больше нечего, – бросил он ей напоследок.

И ушел.

Годы совместной жизни научили Алистера, чего ему ждать дальше. Еще пара минут, и Каролину будет не узнать.

На его месте кто-то другой предположил бы новый всплеск ярости – рукоприкладство, перевернутые столы, осколки стекла и растоптанные фотографии под ногами, – но Маккеррон знал: его ждет нечто совершенно иное. Проковыляв назад к креслу, которое приготовил для нее Чарльз, Каролина тяжело опустилась в него и, глядя вслед сыну, застыла с ошарашенным видом, как будто кто-то только что влепил ей две звонкие пощечины. К глазам ее подступили слезы.

– Ну почему я вечно делаю больно тем, кого люблю! – воскликнула она. Когда же Алистер не ответил – ведь что можно сказать в ответ на это? – женщина расплакалась. – Что не так со мною? Ведь я не хотела, чтобы все так закончилось! Не хотела, чтобы моя жизнь вот так, прямо на глазах, рассыпалась в прах! Ну почему не я воспользовалась той пастой? Почему не выдавила весь тюбик себе в глотку? Честное слово, без меня мир стал бы гораздо лучше! Признайся, Алистер, ведь ты так и думаешь!

– Я ничего не думаю, – ответил мужчина.

– Понятно. Собственно, ничего другого я и не ожидала.

После этого Маккеррон оставил расстроенную женщину одну и уехал в Торнфорд. Он должен был очиститься от всего, что было связано с женой и пасынком.

Алистер вошел в дом Шэрон – еще подъезжая к нему, он увидел ее машину и понял, что она наконец дома. Из кухни доносилась музыка. Там на уголке столешницы примостился радиоприемник. Маккеррон пошел на его звук и вскоре увидел Шэрон. На какой-то миг он застыл, просто глядя на нее.