Читать книгу "Тень Покровителя - Михаил Тырин"

Я прыгнул в комбинезон и побежал к машине – нужно было узнать, что с моими подопечными. Я быстро убедился, что у Максима та же история – он сидел посреди контейнера, расставив ноги, и остерегался предпринимать какие-либо действия.

– Ну? – спросил он.

Я, как мог, успокоил его и предложил доехать до Эльзы. Ему оставалось только согласиться. Девушка, слава Богу, еще спала.

– Сиди рядом, – сказал я Максиму. – Я доеду в аппаратную и посмотрю, что там с Лехой.

В аппаратную вел особый стеклянный тоннель. Его использовали для подгонки запасных машин и для других внештатных ситуаций. Я, не сбавляя скорости, промчался по нему, резко затормозил и приставил лицо к прозрачным стенам.

Меня прошиб озноб. Леша безмятежно дрых на банкетке, подложив под голову томик «Занимательной фармакологии», который мы подарили ему на 8 Марта.

Стараясь не думать, чем может обернуться вся эта история, я вскочил в машину и полетел обратно.

Эльза уже проснулась. Она не паниковала, не билась в истерике, правда, как мне показалось, была необычайно бледной, с темными кругами вокруг глаз.

– Что? – спросил Максим.

– Плохо, – ответил я.

Мне предстояло сказать им одну вещь, которая держалась сотрудниками фирмы в строгой тайне. Обстоятельства вынуждали меня быть честным. Но прежде следовало выяснить, сколько времени осталось у нас в запасе. Я нашел глазами часы на стене и убедился, что они показывают 1 час 14 минут. Это была, мягко говоря, туфта – на улице еще не начало темнеть.

Но что это значило? Выходит, снова нам отключили электричество и часы обнулились. А с ними – и вся аппаратура. Компьютеры надежны, когда рядом с ними надежные люди. А не такие, как Леха. Пупс давно и с радостью уволил бы его, но Леху спасало то, что он был классным специалистом по всей нашей технике и заменял собой целую ремонтно-эксплуатационную бригаду.

– Слушайте меня, девочки-мальчики, – наконец решился я. – Сколько мы с вами гуляли по минитрону? Час, не больше, так? Плюс час с небольшим провалялись под наркозом в боксах. Итого, скажем, два с половиной часа...

– Мы тоже умеем считать, – нетерпеливо заметил Максим. – Дальше что?

– А дальше то, что до темноты мы должны вернуться в исходное состояние. Любой ценой, ясно? На все у нас три-четыре часа. До утра здесь не появится ни один человек.

– Нас кто-то может поймать в темноте? – спросила Эльза.

– Нет, никто нас не поймает.

– Но тогда ведь мы можем переночевать и здесь. А завтра пусть нас вырастят обратно.

– Нельзя нам здесь ночевать!

– Да не тяни ты, говори! – воскликнул обозленный Максим.

– Через пять или шесть часов начнутся необратимые процессы в наших организмах. И когда нас увеличат, мы в лучшем случае останемся на всю жизнь тяжелобольными людьми. Если, конечно, выживем.

– Мы навсегда останемся маленькими? – проговорила Эльза, которая, похоже, плохо следила за моими мыслями.

– Нет, не останемся. Дело в том, что принцип действия аппарата Меньшикова строится на отсечении молекулярной структуры и поглощении лишней влаги. Некоторые молекулы содержат всю информацию о развитии организма. С отсечением молекулярного вещества отсекается и информация. Организм развивается каждую минуту, и если он не получает этой информации, наступает сбой в развитии. Это допустимо в пределах восьми-десяти часов, но не более.

Рассказывая это, я с опаской поглядывал на Эльзу. Я боялся, что она вновь устроит концерт. Но она сидела тихо, обхватив колени побелевшими пальцами.

– Ну ты и наговорил, – сказал Максим. – А почему нас не предупредили про всю эту ерунду?

– А как ты думаешь? – ядовито ответил я. – Много у нас было бы клиентов, если бы мы всех предупреждали?

– Но вы не имеете права производить опасные для людей эксперименты! Это незаконно, – воскликнул он.

– Да не опасные они! – Я тоже заорал, потому что мои нервы тоже не железные. – Все законно, есть лицензия министерства здравоохранения, если хочешь.

Я перевел дыхание и сказал спокойнее:

– Ну вот скажи, Макс, ты водку пьешь?

– Пью, – удивленно и настороженно ответил он.

– И что, жалуешься на здоровье?

– Да нет...

– А если будешь в день выпивать литр, два, ведро. Что тогда будет?

– При чем водка-то?

– Да это то же самое! Я пережил уже сотню трансформаций и здоров, как лось. Вредна передозировка.

– Все равно вы должны были...

– Хватит! – крикнула Эльза и ударила кулачком по коленке. – Нашли время!

Максим обиженно взглянул на меня и замолчал.

– Алик, – продолжала девушка, – что же нам делать?

Я перевел дыхание. Наша судьба, кажется, и в самом деле зависела сейчас только от меня.

– Мы не сможем сами включить аппаратуру. Нужно будить Леху.

– Как?

Я встал, подошел к машине.

– Поехали.

По дороге я объяснил, что Леха спит на скамейке в 50 сантиметрах от пола. Достать его будет очень сложно, но нужно что-то придумать.

– А если стрелять? – предложил Максим.

– Не пойдет. Если даже он что-то почувствует, то вскочит, начнет прыгать по комнате, передавит нас. Но вряд ли наше оружие способно разбудить его. Нужно сделать все спокойно, а к моменту его пробуждения нам лучше уже быть в боксах.

– Тогда можно разжечь под ним костерчик. Пока он будет разгораться, мы вернемся на места.

– А когда он разгорится, Леха встанет и убежит, – продолжил я. – А наши обгоревшие скелетики выставят в музее пожарного дела.

Эльза молча наблюдала за нами сквозь полуприкрытые веки. Потом спросила:

– А от чего он вообще может проснуться?

– От хорошего пинка, – ответил я. – Но иногда и от громкого звука.

– Ясно...

Я удивлялся, как спокойно переносит наши неприятности эта капризная девчонка. Видимо, она еще не поняла, насколько все серьезно. А может, чрезвычайные обстоятельства пробудили в ней другого человека.

Стеклянная труба располагалась для нас очень удачно – выпускной клапан находился на уровне пола. Мы выбрались через него вместе с машиной и оказались на желтом линолеуме.

– Ну и грязища, – подивился Максим. – Здесь что, никогда не убирают?

– Убирают, – оскорбленно ответил я. – Но влажная уборка – это еще не стерилизация, пойми.

– Это и есть ваш Леха? – спросила Эльза, указывая на исполинский кроссовок, торчащий над краем скамейки.

– Он...

Девушка внимательно осмотрела заставленную приборами комнату.