Читать книгу "Сумерки империи - Саймон Грин"

Капитан жестом показал Кристел, чтобы она выключила походный фонарь, и опасливо выглянул из-за косяка в городской сумрак. Кругом было пусто, никакого намека на чужих. Хантер шагнул вперед, осмотрелся, затем кивком пригласил Кристел присоединиться к нему. Она выполнила команду, пристегнув фонарь к поясу, – на случай, если он срочно понадобится.

Солнце уже почти совсем закатилось. Небо наливалось ночной чернотой. Вдалеке стояла медная башня, высокая и загадочная, подавляющая соседние здания.

Хантер повернулся к разведчице – сказать, что можно спокойно уходить, – и застыл на месте. У нее за спиной стена треснула и развалилась. Из камней к Кристел потянулись длинные шипастые лозы. Она упала на землю и покатилась в сторону, из сектора досягаемости нового врага, но когда опять вскочила на ноги, лозы уже простерлись поперек всей улицы, создавая сплошной заслон между разведчицей и капитаном. Из стены дома выпрыгнула пара десятков насекомых, каждое длиной в фут или больше, со здоровенными лязгающими челюстями, и стала опускаться на Кристел. Она включила силовой щит и встретила атакующих сталью палаша. Хантер выбрал одно из насекомых и разнес из дисраптера темно-серый панцирь, но больше ничем не мог поддержать разведчицу. Капитан бросился с мечом на извивающиеся лозы. Колючки без особого вреда для него впивались в кольчужный комбинезон и ломались о силовой щит.

Кристел опять держала меч двумя руками и до омерзения холодно ухмылялась. Огромные насекомые падали под ударами, уцелевшие набрасывались на раненых. Теперь разведчица уже откровенно засмеялась. Для этого ее и готовили, такие минуты придавали смысл жизни: минуты действия в качестве совершенной машины-убийцы. Чужие пришли к ней, она рубила их и была удовлетворена.

Хантер наконец бросил в лозы свою предпоследнюю гранату. Взрыв проделал брешь во вьющихся растениях, и он устремился в нее, не обращая внимания на шипы, которые секли незащищенные руки и лицо. Вокруг разведчицы все было усыпано изрубленными насекомыми, и казалось, сейчас ей не хватает врага. Капитан схватил Кристел за руку и толкнул вдоль по улице. Секунду разведчица упиралась, потом лихорадка убийцы ушла, и Кристел побежала вместе с ним к медной башне.

А позади надвигались чужие, во всем многообразии и безобразии своих форм.

Корби поднял дисраптер и, ничего не видя, выпалил в темноту. Сверкающий энергетический удар на мгновение осветил зал памятей и проделал аккуратную дыру в груди бронированного чужого, который проламывал стену. Тот вскрикнул во вновь наступившей темноте – неожиданно высоким для такого крупного создания голосом. Корби судорожно шарил руками вслепую, отыскивая экстрасенса. Он знал, что де Шанс где-то рядом – слышал, как ее рвет уже просто желчью, – но не мог нащупать. Потом пальцы наткнулись на что-то твердое и неподатливое, и на секунду замерло сердце.

– Стой спокойно! – резко сказал Линдхольм. – Если в темноте мы начнем суетиться, то закончим тем, что поубиваем друг друга. Включи силовой щит. Будет немного светлей. А я достану у тебя из вещмешка походный фонарь.

Корби привел в действие щит, на руке у него засветилось энергетическое поле, и мрак чуть рассеялся. Линдхольм бросил взгляд на чужого, грудой лежащего в обломках стены, и начал рыться у Корби в вещмешке в поисках фонаря. Корби нежно обнял экстрасенса за плечи и поставил на ноги. В поисках опоры она прислонилась к нему и уцепилась за руку. Сухая рвота прекратилась, женщина была бледна как смерть, ее трясло. Космодесантник в тревоге смотрел на нее. Лицо де Шанс вытянулось и заострилось, в глазах ничего не отражалось. Откуда-то издалека, со всех сторон, послышались визг и вопли чужих. Они приближались. Линдхольм наконец включил фонарь, и зал памятей снова проявился вокруг отряда.

– Свен, надо уходить отсюда, – сказал Корби. – Экстрасенс не в себе, а чужие тут будут с минуты на минуту.

– Полагаю, ты прав, – ответил Линдхольм.

Космодесантник осмотрел все в поисках выхода, но единственная дверь была та, через которую они проникли сюда. С одной стороны обрушилась стена, однако туша бронированного блокировала подступы оттуда. Между тем сам бронированный мертвец начал подавать признаки жизни. Линдхольм выругался, нацелил дисраптер в пол, нажал на спусковой крючок, и энергетический луч прожег перед ними отверстие. Пол застонал и содрогнулся. От дыры побежали трещины, но через несколько секунд пол успокоился.

Корби мрачно посмотрел на Линдхольма:

– Вниз? Ты шутишь? Там может быть все, что угодно!

– Предложи что-нибудь получше. Корби насупился:

– Бывают дни, когда лучше утром не вставать с постели.

Линдхольм уселся на пол и свесил ноги в дыру.

– Я иду первым, ты спускаешь ко мне экстрасенса.

– Понял, – ответил Корби.

Он подтащил к отверстию в полу покорную де Шанс и стал нетерпеливо ждать, когда Линдхольм скроется в темноте. Потом оглянулся к дверному проему. Там ничего не было видно, но космодесантник слышал, как приближаются чужие. Судя по звукам, они шли во множестве. Бронированный чужой на обломках стены поднял голову. В полумраке его глаза ярко засветились голубым огнем. Корби посмотрел на полубессознательного экстрасенса. Что же за чертовщина скрыта в этом шаре-памяти, если она вызвала такую реакцию? Потом, однако, космодесантник решил, что и не хочет знать ответ.

Из дыры снизу свистнул Линдхольм, и Корби осторожно спустил экстрасенса ему на руки. Де Шанс пробормотала что-то неразборчивое, но осталась в полу беспамятстве. Бронированный чужой приподнялся над грудой обломков. Корби быстро сел около дыры и оттолкнулся вниз, в темноту.

Он оказался в круглом туннеле высотой футов в семь. После огромных размеров других строений туннель определенно нагонял клаустрофобию. По грубым каменным стенам сочилась влага и собиралась на полу в лужи. Стояла омерзительная вонь. Линдхольм поднял фонарь и посветил в глубину туннеля. Он тянулся вдаль, насколько можно было видеть. Космодесантники переглянулись.

– Ну, и куда теперь? – нарушил молчание Корби.

– Спроси что-нибудь полегче, – ответил Линдхольм. – На мой вкус, одинаково, что туда, что сюда.

– Нет, – заявила де Шанс. – В эту сторону.

Дрожащей рукой она указала направление. Линдхольм отпустил ее и, когда она выпрямилась без его поддержки, ободряюще улыбнулся. Глаза у нее снова сфокусировались, но выглядела экстрасенс ужасно. Кожа на бледном и изможденном лице обтянула кости. Со лба стекал пот, глаза глубоко запали, руки заметно тряслись.

– Как вы себя чувствуете? – мягко спросил Корби. Де Шанс мрачно улыбнулась:

– Буду жить.

– А что вам показал шар? – поинтересовался Линдхольм.

– Не сейчас, – ответила де Шанс. Она снова указала направление по туннелю. – Нам нужно идти туда, и быстро. Чужие скоро будут здесь. Мы им очень нужны, и они не прекратят погоню. Им нужен наш рассудок. Наша убежденность. Думаю, туннель – часть бывшей канализации. Мы пойдем по нему, пока не приблизимся к медной башне, а потом снова прорвемся наружу.