Читать книгу "Наследники легенд - Ирина Шевченко"

Вот и сейчас я застыла, пропуская сквозь себя мириады волн, впитывая каждую и вместе с тем в каждой из них растворяясь, ощущая вибрацию поля… и дрожь в коленках – мне все-таки было страшно. Но я смогла побороть этот страх. Закрыла глаза, целиком отдаваясь внутренним ощущениям. Мысленно потянулась к тугим узлам силы, сдерживающим всю сеть, коснулась каждого, ослабляя сопротивление, нащупала головной. От него тянулась тонкая, но прочная ниточка. Я проследила, куда она уходит, и результат не стал для меня неожиданностью. Врата были запитаны от двух источников: от поля самого мира и непосредственно от своего Хранителя. Основное питание шло через Рошана, но дракон не отдавал собственных сил, а служил проводником, черпая энергию из другого источника, где-то вне миров. Я улыбнулась: вот так, походя раскрыла секрет драконьей магии – теперь понятно, почему их чары так разительно отличаются от того, что доступно волшебникам Сопределья. И это знание тоже могло пригодиться. Не рискуя самостоятельно подключаться к обнаруженному источнику, я проложила собственный канал и переключила на себя идущий от дракона к вратам поток, оборвав его связь с порталом.

Шум заставил открыть глаза. Почувствовав «смерть» врат и забыв о просьбе не мешать, Хранитель ринулся ко мне, но Сумрак заступил ему путь. Ил верил мне всегда и во всем… А еще я предупредила, чтобы присматривал за Рошаном.

Подмигнула шефу, успокаивая, и продолжила, вновь отстранившись от окружающего.

Первый этап пройден. Теперь мои врата работают так же, как те, к которым я хочу дотянуться. Они оторваны от Хранителя и общей сети Сопределья, сохраняют лишь внутреннее питание. Я больше не вижу других миров и не чувствую путей. Значит, нужно проложить свою дорожку.

Не открывая глаз, достала тиз’зар и расслышала в оглушительной тишине операторской недовольное сопение мужа: Лару не нравилось, когда я использовала нож и умения мастеров Смерти. Кровь. Совсем чуть-чуть. Можно было обойтись и без этого, но мне хотелось хотя бы частично перенести работу на зримый уровень. Теперь – новый рисунок для портала. Обсидиановый нож вычертил узор поверх потухшей паутины, и я влила в него вместе с кровью немного силы. Обновленная матрица врат практически полностью повторяла предыдущую, но имела в себе несколько принципиально новых элементов: первый активировал поисковый импульс, второй – задавал настройки, остальные должны были сформировать надежный якорь в момент обнаружения.

Кажется, все.

Врата работают на одной частоте. Кровь и сила Хранителя, на которого они были когда-то настроены, внесены в параметры поиска. Радиус действия сигнала стремится к бесконечности. Оставалось только ждать.

И ждать можно было годы. Или века. Или тысячелетия. Сопределье огромно, и, даже попроси помощи у Великого Круга драконов, не создашь сеть, способную охватить его целиком. Но там, где нельзя изменить пространство, можно изменить время.

Башня Тэриана и камень Велерины. Последний урок. Пружина времени и концентрация сил.

Планируя свои действия еще там, в нашем маронском доме, вычерчивая формулы и проверяя каждую возникавшую в ходе подготовки идею, я готовилась к тому, что придется выложиться на полную. Даже припасла несколько накопителей, чтобы в решающий момент все не сорвалось из-за банальной нехватки энергии. Но сейчас у меня был под рукой неиссякаемый источник в виде подключенного к потокам Междумирья дядюшки-дракона. Правда, я забыла спросить разрешения, но, думаю, он не отказал бы.

Снова предательская дрожь в коленках, на этот раз еще и от напряжения.

Ну… поехали?

В большой комнате, где из мебели имелись лишь стол в углу и несколько кресел вдоль стен, я оказалась первой. Следом появился Рошан, за ним – Ил с детьми, а уж потом – Лайс.

Через большие, ничем не занавешенные окна в помещение проникал дневной свет: тут был день и, кажется, весна.

– Это… это не Свайла… – выглянул наружу Эн-Ферро. – У нас не растут каштаны… совсем…

– Это не Свайла, – подтвердила я.

Прости, братишка, но я неисправимая эгоистка.

– Не Свайла, – хрипло повторил Рошан. – Это Алеуза. Либен… Дом Кира.

Мой дом.

За дверью начинался длинный коридор, с одной стороны – окна, с другой – двери в комнаты. Какая из них та?

Я готова была идти, заглядывая во все подряд, когда на другом конце коридора появился мужчина лет шестидесяти, одетый в простые серые брюки и теплый свитер такого же цвета. Комнатные тапочки на ногах говорили о том, что он живет в этом доме. Стало не по себе: о том, что за тридцать четыре года тут все должно было измениться, я не подумала.

Человек остановился, с удивлением и тревогой вглядываясь в наши лица. И не странно, ведь мы вломились в его жилище. Но много ли преступников отправляются на промысел с детьми?

– Не волнуйтесь, – начала я, положившись на работу кольца-переводчика, – мы не причиним вам вреда. Я…

– Я знаю, кто вы, госпожа, – вдруг улыбнулся он. – Знаю. Ваш отец сказал, что однажды вы придете. И я верил… Все эти годы верил…

В его глазах заблестели слезы, но он сдержался. Подошел к нам и вежливо поклонился, хоть мне показалось, что первым порывом было обнять меня.

– Я помню вас совсем крошкой, госпожа. И вас я помню, господин Рошан. И вас, господин Эн-Ферро. А вы… вы не помните меня?

Дракон нахмурился.

– Эдгар? – произнес он неуверенно. – Конечно же! Лайс, ты же помнишь Эдгара?

Эн-Ферро виновато развел руками:

– Простите, нет. Наверное, мы не часто встречались.

– Не часто, не часто, – затараторил человек. – Я работал тут, вряд ли вы помнили всех. Но я знал, что вы придете. Господин Кир… – Его улыбка погасла, и на лицо легла тень. – Господин Кир обещал, что вы вернетесь. Он сказал, что вы, наверное, захотите пойти в склеп.

Сегодня день поминовения. Тетина могила на Земле и семейный склеп на Алеузе.

Надземная часть гробницы была выстроена из белого мрамора. Внутрь вела решетчатая дверь, над которой была высечена на камне надпись на незнакомом мне языке.

– Навсегда вместе, – шепотом перевел Рошан.

Детей мы оставили в саду с Эдгаром, а сами вошли внутрь. По узкой лестнице спустились вниз, туда, где в центре небольшого зала стоял мраморный саркофаг. А в стенной нише – урна с прахом. Мама и брат. Я коснулась пальцами выпуклой чеканки на медном сосуде. Здравствуйте, мои родные, я пришла…

– Разве дракон не принимает истинный облик, умирая? – спросил Лайс отстраненно, глядя на каменный гроб.

– Нет. Мы навсегда остаемся в том обличье, в котором встретили смерть. – Рошан обошел склеп по кругу, дотрагиваясь то тут, то там до стен, словно совершал лишь ему одному понятный ритуал. – В родном мире драконам не строят гробниц. Наши тела не подвластны тлену и со временем отвердевают, превращаясь в камень. Мы становимся памятниками самим себе…