Читать книгу "Летчик для особых поручений - Владислав Крапивин"

— Горячий привет, — печально сказал Владик. А что еще было говорить? Последняя надежда лопнула.

Владик брел к дому и думал: что еще можно сделать? Накопить денег и купить хрустальную вазу в магазине? Сколько времени пройдет, пока накопишь! Продать фотоаппарат? Но кто его купит у мальчишки? И к тому же без объектива... Рассказать все маме и папе? Но мама в сказки не верит, а папа на репетициях. Да и все равно денег дома совсем мало, а зарплата у родителей не скоро...

Владик шел, повесив голову, и наткнулся на прохожего. Не глядя сказал «простите» и хотел обойти. Но тот взял его за плечо. Оказалось — дядя Миша.

— Опять встретились, — задумчиво сказал дядя Миша. — Почему ты такой угрюмый, Владик Арешкин?

Владик шевельнул плечом и промолчал. Зашагал дальше. Дядя Миша пошел рядом.

— Ты все еще сердишься, что тебя не пустили в клуб? Я тут ни при чем, это распорядился главный начальник... Да, в конце концов, ты же сам виноват.

— Я про клуб и не думаю, — отозвался Владик.

— А! Не думаешь, — слегка обиделся дядя Миша. —

И совесть тебя не мучает. Она у тебя чистая, прозрачная, хрустальная...

Владик сердито сказал:

— Если бы она была хрустальная, я бы ее вынул и отдал на переплавку.

— Даже так?

— Потому что выхода нет, — сумрачно ответил Владик.

— А что опять случилось?

— Это не опять. Это все та же история про Гошу, — вздохнул Владик.

— Ну-ка объясни.

Владик нехотя объяснил про бутылку. Он ни на что не надеялся, просто неловко было отмалчиваться.

— Ну-ка пойдем, — сказал дядя Миша.

— Куда?

— Ко мне.

Дядя Миша жил недалеко, почти напротив библиотеки с Гошиной башенкой. Владик оказался в комнате, где на полках стояли модели яхт и разноцветные кубки, а на стенах, на ярких сигнальных флагах, блестели спортивные медали.

Дядя Миша вынул из шкафа граненый сверкающий кубок, от которого сразу разлетелись радужные зайчики. На кубке была крышка с прозрачным корабликом.

— Я выиграл его в гонках одиночек по Южному заливу, — сказал дядя Миша. — Штормовое было дело... Хрусталь чистейший. Возьми.

Владик, еще не веря в такое чудо, принял в ладони холодный кубок. Он был очень тяжелый. Владик поднял на дядю Мишу глаза.

— Ну-ну... — проворчал дядя Миша. — Отказываться не смей, это не для тебя, а для Гоши. Моряки должны помогать друг другу. И благодарить много не надо. Хватит, если один раз скажешь «спасибо».

— Спасибо, — прошептал Владик. — Знаете что... Вы крышку с корабликом оставьте себе. Все-таки память...

7

Бутылка была готова вечером в пятницу. Пузатая, с широким горлышком, очень прозрачная, из тонкого звенящего стекла. Когда мастер хмуро вручил ее Владику, она была еще теплая.

— Имей в виду: разбивать надо в полдень, — предупредил стекольный мастер. — Если опоздаешь хотя бы на минуту, никакого толку не будет, а будут неприятности.

— А если на полминуты? — осторожно спросил Владик.

— Можно. Только не больше... И еще имейте в виду: я тут совершенно ни при чем. О том, где взяли бутылку, никому ни слова! У меня и так два выговора за внеплановое волшебство.

— Честное железное-якорное слово! — поклялся Владик. — Никому!.. Большущее вам спасибо.

— Не смей говорить мне «спасибо»! Узнает начальство — меня лишат премии!.. И не забудь, что послезавтра последний срок. Двадцать первое сентября, день осеннего равноденствия.

— Мы успеем! Спа... До свидания.

Дома Владика ждала Ника: ее наконец выпустили из заточения.

— Привет, узница, — сказал Владик и гордо поставил перед ней бутылку.

Ника вздохнула:

— Зря я только блюдо грохнула. Такое было красивое...

— Все равно ты молодец, — утешил Владик.

Ника не оценила этой похвалы. Она сварливо заметила:

— Теперь-то я «молодец». А пока меня дома держали три дня, даже носу не казал.

— Откуда я знал, где ты там сидишь? Может, в темном чулане. Твоя бабушка даже Костика с передачей прогнала. Мне бы тоже влетело...

— Тебе-то за что? Это мне веником влетело...

— Веник — он мягкий, — примирительно сказал Владик.

— Балда! Рукояткой же! По шее... Тебе бы так...

— У меня все впереди, — печально сообщил Владик. — Вот узнают мама с папой про объектив...

— А ты уже заранее от страха синеешь, — буркнула Ника.

— Вы ругаться собрались или дело делать? — строго спросил Тилька. — Что за люди...

Стали делать дело. За те дни, пока мастер колдовал над бутылкой, Владик позаботился о деталях для сборки. Вырезал из табакерки корпус кораблика — остроносый и узкий, — чтобы влез в горлышко. Выстрогал лучинки-мачты, приготовил тоненькие реи и нитки для снастей. К реям заранее привязал свернутые паруса из мягкого батиста, (выпросил для них у мамы платочек). Посоветовался с Тилькой.

— Ничего, что парусина не настоящая?

— Ничего, — сказал Тилька. — Главное, что корпус из корабельного дерева. Программа задана. Остальное получится само собой.

Теперь Тилька залез в бутылку и там начал собирать маленький клипер.

Корпус кораблика он прикрепил к стеклу пластилином. Работа была нелегкая. Тилька — крошечный, корпус для него — тяжелый. Это все равно что настоящему мальчишке ворочать в одиночку грузную лодку. Когда наконец «Кречет» — еще без мачт и снастей — прочно стал на место, за окнами стемнело.

— Остальное завтра доделаем, — решил Тилька. — А то я уже не длинь и не дзынь... — И он уснул прямо в бутылке.

В субботу после школы Владик, Ника и Тилька опять взялись за работу. Собственно говоря, работать мог только Тилька. Он устанавливал мачты, прицеплял к ним реи, натягивал ванты и штаги. Владику и Нике оставалось просовывать в бутылку деталь за деталью. Дело было нехитрое, поэтому им хватало времени для споров.

Владик сказал:

— Без чертежа делаем. Вдруг что-нибудь не так?

Ника фыркнула:

— Тебе же объяснили: главное, чтобы хоть немного было похоже. Задать программу, что это кораблик. Остальное само собой...

— Все равно страшно немного...

— Тебе все время страшно.

— Почему это все время?

— Потому что всегда канючишь и жалуешься...

— Я?! — возмутился Владик. — У тебя не язык, а швабра!

— А ты нытик.

— А ты язва.

Тилька высунулся наружу.