Читать книгу "Сиротка. Расплата за прошлое - Мари-Бернадетт Дюпюи"

— А ведь я считала вас настоящим другом! Как вы могли причинить мне столько зла? Я не могу больше называть вас Родольфом… и месье. Ваша кузина мне все рассказала, я в ужасе. Вы потеряли рассудок! Напоить меня снотворным и похитить!

— Эрмин, не бойтесь, я сделаю вас счастливой, буду холить вас и лелеять, а главное, помогу вам стать лучшей певицей века, оперной дивой. Прошу вас, будьте благоразумны и перестаньте кричать. К тому же это очень вредно для голоса, мне это хорошо известно.

Молодая женщина продолжала смотреть на него в упор. Перед ней стоял тот же мужчина. У него было привлекательное лицо Метцнера, те же светлые волосы с проседью и зеленые глаза, но она уже могла различить в его блуждающем взгляде признаки безумия, которое, видимо, зрело в нем уже давно, а теперь вышло на поверхность. Эрмин также отметила, что он больше не обращается к ней на «ты», — это восстанавливало между ними прежнюю дистанцию, которой она должна была воспользоваться.

— Эрмин, сейчас вам следует отдохнуть, а вечером вы будете петь. «Фауста», разумеется! «Арию с драгоценностями», для меня и Анни. И финал. Вы ведь будете призывать лучезарных ангелов, не так ли?

Эрмин колебалась, не зная, как лучше поступить. Подыграть ему, чтобы усыпить его бдительность и убежать, или же стоять на своем, помочь ему вернуться в реальность? Никогда еще ей не приходилось сталкиваться с такой рискованной дилеммой. Она не знала, на что способен этот человек. Он сумел ее обмануть, манипулировал ею. Ничто не мешало ему стать опасным и агрессивным.

«Если он меня любит, если жаждет сделать своею, как далеко он сможет зайти?» — размышляла Эрмин. Словно в подтверждение ее мыслей, Родольф схватил ее за руку и потащил к коридору.

— Я отведу вас в нашу комнату. Вы можете пойти в театр на репетицию. Вы должны репетировать! Эрмин, вы меня очень огорчили. Я думал, что вы будете счастливы здесь, освободившись от гнета семейной жизни.

Она взбунтовалась, не в силах решиться играть комедию, исход которой был неизвестен.

— Нет, вы действительно ненормальный! Я вам сотню раз повторяла, что мне нравится вести обычную жизнь рядом с моими родными. И никто меня никогда не запирал! Я дочь Лак-Сен-Жана, я выросла в Валь-Жальбере, слышите? В краю снегов и сильных ветров, где люди живут свободно!

По ее щекам текли слезы. Она думала о Симоне, своем названом брате, о тех словах, которые он прокричал эсэсовцам, чтобы достойно умереть. Теперь она воздавала должное его смелости, черпая силу в его поступке.

— Да, я дочь Валь-Жальбера, Снежный соловей. И вы напрасно пытаетесь посадить меня в клетку, даже если она золотая. Вам никогда не говорили, что соловьи перестают петь, как только попадают в клетку? Я не стану петь ни для вас, ни для вашей Анни!

На несколько секунд он закрыл глаза, сбитый с толку гневом молодой женщины, который только усиливал действие ее красоты. Зрачки Эрмин расширились, губы приоткрылись, волосы растрепались. Он заметил также ее округлую перламутровую грудь в вырезе белой ночной рубашки, расстегнувшейся в пылу борьбы с ним.

— Отдайте мне мою одежду и чемодан, я хочу вернуться домой, — взмолилась она. — Я даже готова простить вас, Родольф, если вы отпустите меня. О, прошу вас, не запирайте меня в этой комнате без окон и без воздуха! Сжальтесь надо мной!

Внезапно он отпустил ее, и молодая женщина чуть не упала. Анни бросилась к ней, чтобы поддержать.

— Ладно, оставайтесь здесь, с моей кузиной, — решил он. — Я поклялся защищать вас, обожать. Я не хочу доставлять вам неприятности. Но имейте в виду: вы не сможете отсюда выйти. Все ключи хранятся в сейфе, код которого известен только мне. Передвигайтесь по дому, сколько хотите. А вечером, ровно в восемь, я буду ждать вас в оперном зале. Не забудьте про «Фауста»… Маргарита…

Родольф Вонлантен повернулся к ней спиной. Эрмин увидела, как он вышел из гостиной, пересек коридор и вошел в другую комнату, заперев за собой дверь.

— Это его кабинет, — пояснила Анни. — Он в нем и спит. Наш дядя установил там сейф. И телефон.

— Ваш кузен стал совершенно невменяемым.

— Господи боже мой! Боюсь, что это так, мадам. Я не до конца это осознавала, пока не поговорила с вами. Как вы думаете, к нему может вернуться рассудок?

— Понятия не имею. Но помогите мне выбраться, умоляю вас! Наверняка в этом доме есть другой телефон, еще один выход! Вы же как-то выходите?

Анни подняла к Эрмин свое рано состарившееся худое лицо с тонкими губами и носом с горбинкой.

— Теперь уже нет, из-за вас. Я очень люблю гулять по парку, в это время года там так красиво: все эти розы и кустарники! Нет, леди, я не смогу вам помочь. Мы обе здесь заперты. Доставьте ему радость, спойте сегодня вечером! Я наблюдала за ним. Когда вы говорили о возвращении домой, он напрягался, готовый разгневаться, и, уверяю вас, в такие моменты я его боюсь. Родольф так надеялся, что вы его полюбите, он ведь нуждается в любви, как и мы все!

— Да что вы знаете о любви, — тихо заметила Эрмин. — Если я последую вашим советам, неизвестно, чего он потребует завтра. Он захочет, чтобы я принадлежала ему, а я не смогу себя защитить. Я люблю только одного мужчину, это Тошан, мой муж, отец наших детей. Я не хочу ему изменять, понимаете?

— Родольф не тронет вас, если вы будете мягкой и приветливой, — заверила ее Анни. — Это единственный способ его усмирить и не подвергать себя опасности.

В глубине души Эрмин пришлось признать, что маленькая женщина в черном права. Возможно, она была не так уж глупа.

— В таком случае мне остается лишь репетировать роль Маргариты, — холодно согласилась Эрмин. — Но дайте мне нормальную одежду и обувь.

В ту же секунду на подоконник запрыгнул большой белый ангорский кот. Легкий ветерок приподнимал его длинную шерсть. Он с мяуканьем устремил свой золотистый взгляд к Эрмин. Затем величественно спрыгнул на паркет и принялся тереться о ее голые ноги. Она наклонилась, чтобы погладить его. Животное, казалось, принесло с собой прохладу листвы и аромат роз.

— Счастливчик, — пробормотала она. — Ты свободен в своих передвижениях.

Анни и кот последовали за ней, когда она спустилась в розовую комнату.

— Я заберу у вас поднос, мадам. И сейчас же принесу ваш чемодан и платья, которые купил мой кузен.

Эрмин кивнула с хмурым видом. Она решила, что пушистый красавец составит ей компанию.

— Это наш кот, — сообщила Анни. — Его зовут Фауст.

— Фауст, — машинально повторила Эрмин.

«Разумеется, меня это не удивляет», — подумала она.

Глава 18

Священные узы

Мэн, понедельник, 23 июня 1947 года

Эрмин не стала петь для Родольфа Вонлантена и его кузины. В черном смокинге, с белым шарфом вокруг шеи, он сидел в ложе и напрасно ждал ее появления на сцене. Анни заняла место в зале. Эрмин приготовила правдоподобное объяснение, уверенная, что он явится с упреками в розовую комнату, но Родольф ничем не проявил себя.