Читать книгу "Выигрывать надо уметь - Виктор Пронин"

– Ну и я о том же! – благожелательно сказал новый пассажир. И требовательно посмотрел на парня.

– В тупик, – улыбнулся тот, не ожидая вопроса.

– Вот и хорошо! Компашка у нас подобралась – будь здоров, а? Давайте знакомиться. Федор. А вас, простите? – Он повернулся всем своим крупным, пышущим жаром и здоровьем телом к аккуратному командированному, украшенному запонками с гранеными стеклышками.

– Олег Алексеевич, – холодновато улыбнулся тот.

– Олег Алексеевич. – Федор словно пробовал имя на произношение. – Красивое имя. Мне нравится. Настоящее?

– Не понял?

– Имя, спрашиваю, настоящее? А то некоторые любят, знаете… приукраситься. На самом деле он Кузьма, а величает себя Альбертом. Свое имя его вроде бы принижает, недостойным кажется. Глупым. Дурным.

– Нет, у меня настоящее.

– Наверно, свой кабинет есть? – продолжал допытываться Федор.

– Есть, – кивнул Олег Алексеевич горделиво. Не удержавшись, он искоса, уже теплее взглянул на Федора и улыбнулся, как узнанный в толпе актер.

– Приставной столик? Телефоны с кнопочками, папочка именная, секретарша после десятого класса?

– Все точно. – Олег Алексеевич посмотрел на Федора с подозрительностью.

– Я так и понял, – просто сказал Федор. – А вас, простите? – с неуклюжим поклоном он повернулся к женщине.

– Валерия Александровна, – ответила женщина подневольно, не хотелось ей, видимо, отвечать на вопрос, поставленный столь прямо, будто этот тип заранее был уверен, что с ней позволительно вести себя без особых реверансов.

– Тоже хорошее имя, – одобрил Федор. – Валерия Александровна. Запомню. У вас, как я понимаю, работа связана с учетом, финансами, снабжением?

– Что-то в этом роде, – ответила женщина и опасливо покосилась на Федора.

– Понимаю, – кивнул тот, но было в его кивке обидное сочувствие. – Кабинета у вас, конечно, нет, теснитесь в общей комнате, столовая далеко, да и готовят паршиво. Куда лучше вскипятить чайку да пообедать домашним бутербродом. Некоторые салаты приносят, рыбу тушеную, картошку вареную. Так что каждый обед в вашей общей комнате становится маленьким праздником, а? Да, тесновато. Но начальство обещает расширить, хотя есть подозрение, что новое помещение отведут под другие службы, более важные, а? – Федор захохотал беззаботно и радостно, будто и не сомневался ни в одном слове. – А едете в командировку?

– В командировку, – ответила женщина напряженно.

– Дня на три? Подписать, согласовать, по магазинам южным побегать, начальству гостинчик сообразить, а? – Он шутя погрозил ей сильным толстым пальцем.

Женщина молчала, глядя на Федора почти с ужасом. А он уже отвернулся от нее, поднял голову, встретился взглядом с парнем в синем спортивном костюме.

– Костя, – сказал тот. – Кабинета нет, отдельного помещения нет, даже тесного. Холост.

– Ясно, что холост! Не был бы холост, вон там, за окошком, сейчас маячила бы симпатичная мордашка. Если не маячит, значит, холост. – Федор вздохнул. – А с дивчиной-то зря поругался.

– Чего это я с ней поругался? – отшатнулся красавец. – Ничего я с ней не ругался. Просто так… Откуда ты взял?

– Взял. Парень ты видный, понимание о себе имеешь, не будешь одиночеством маяться. А если ни одна проводить не пришла, мордень свой об стекло не давит, значит, поругались. Видно, про ту, новую твою знакомочку прознала.

– Откуда? – воскликнул Костя и тут же спохватился: – Что-то ты, Федя, не в ту сторону поскакал.

– Помиритесь, – успокаивающе протянул Федор. – Если сам, конечно, захочешь. Так. – Федор хлопнул большими ладонями по литым коленям, обтянутым штанинами. – Как я понимаю, друг дружку вы не знаете?

– Да, – кивнула Валерия Александровна. – До сегодняшнего дня мы не были знакомы. – Слова она выговаривала тщательно и неторопливо, стараясь этим поставить Федора на место.

– О! Значит, мы все тут на равных!

Услышав такое, Валерия Александровна вскинула подбородок и уставилась в окно. Видимо, ей вовсе не хотелось быть на равных с человеком, который открыто везет толстую вареную колбасу – она тускло поблескивала целлофановыми бликами где-то под ногами.

Поезд дернулся еле заметно, и поплыли, поплыли станционные здания, столбы, телефонные будки, следуя каким-то странным приличиям, побежали вслед за вагонами женщины. Остались эти приличия с тех непозабытых времен, когда вот так же, под тревожные духовые марши провожали надолго, а то и навсегда, когда не просто поезд отходил от перрона, нет, вместе с ним уплывала прежняя жизнь, уезжали люди, без которых все дальнейшее теряло смысл. С тех времен прошло пятьдесят лет, но что это для обычаев! Годы только освятили их. И бегут женщины, размазывая косметику по щекам, бегут, провожая родных и близких под крымское безжалостное солнце, под пальмы в Гагре, чреватые опасными и непредсказуемыми знакомствами.

– Поехали, – грустно сказал Федор, поскольку и в его душе что-то дрогнуло, защемило. – Поехали. – И он посмотрел на свои старенькие, с исцарапанным стеклом часы. – На три минуты уже опаздываем.

– Нагоним! – бросил Костя. – Подумаешь – три минуты! Делов-то!

– Больно богатые стали, – проворчал Федор. – Три минуты для нас не время, три рубля не деньги, три человека не в счет… Нагоним, наверстаем, перебьемся… Уж сколько веков все наверстываем, а результатов не видать.

Олег Алексеевич изумленно поднял брови и с интересом посмотрел на Федора. Ну-ну, дескать, это забавно, что ты еще скажешь? Но Федор ничего не добавил. Он неотрывно смотрел в окно, смотрел, когда кончился перрон и отшатнулись в прошлое опечаленные толпы провожающих, когда замелькали вросшие в землю избы, серые поля, ободранные и какие-то обесчещенные полустанки.

– Простите, – Валерия Александровна обратилась к Федору с такой вежливостью, что все без труда уловили издевку, – ваша колбаска не испортится в дороге? Жалко будет, столько колбаски…

– Колбаска? – не понял Федор. – Ах, колбаска… – Он был более поощрен вниманием к себе, нежели оскорблен вопросом. – Да ее завтра же всю умолотят подчистую!

– А то я смотрю, у вас прямо оптовые закупки. – Валерия Александровна посмотрела на всех по очереди, как бы приглашая присоединиться к ее улыбке.

– Горючее нужно, – ответил Федор виновато. – А у нас этого добра и к празднику не найдешь.

– С такими аппетитами скоро и у нас ее не увидишь.

Федор с недоумением осмотрел Валерию Александровну от кончиков домашних туфель до тощего узелка волос на затылке, усмехнулся понимающе.

– Не в обиду будь сказано, вы сколько весите? – спросил он. – Центнера полтора? Ну, три пуда туда, три пуда сюда… Угадал?

– А к чему вы это спрашиваете? – Валерия Александровна так налилась краской, как не бывало с ней, наверное, со времени брачной ночи.