Читать книгу "Тайная история - Донна Тартт"

— Угу, — промычал я и, покачнувшись, ухватился за спинку стула.

— Ну и надрался же ты вчера.

— Знаю.

Внезапно перед глазами поплыло красное марево. Мне не стоило вставать, нет, нет, это было огромной ошибкой.

— Решила вот тебя проведать, а то мне что-то неспокойно было. — Она засмеялась. — Ты целый день нигде не появлялся, а тут еще сказали, что флаг приспущен. Я испугалась, вдруг это ты умер.

Я присел на кровать и, глубоко дыша, уставился на Софи. Я видел ее во сне… или это был не сон? Кажется, мы с Брэмом играли в пинбол и пили виски, а рядом маячило ее неоново-синее лицо. Потом был кокаин с коробочки от компакт-диска, потом, помню, я трясся в кузове пикапа, потом чья-то квартира… Дальше провал. Впрочем, зашевелилось смутное воспоминание: уставленная пивными бутылками кухня, на стене — календарь нью-йоркского Музея современного искусства, мы с Софи стоим у раковины и беседуем на какие-то очень серьезные темы. Внезапно страх ударил под дых. Банни! Не сказал ли я что-нибудь про Банни?

В полном смятении я напрягал память. Нет, я не мог, никак не мог. Ведь правда — если бы я сказал что-нибудь такое, Софи не пришла бы сейчас ко мне, не смотрела бы на меня с таким сочувствием и уж конечно же не принесла бы мне этот трогательный рогалик (от одного запаха которого — рогалик был с луком — меня выворачивало наизнанку)?

— А как я попал домой?

— Ты что, не помнишь?

В висках застучала кровь.

— Нет.

— Да, тяжелый случай. Мы уехали от Джека на такси.

— Куда?

— Сюда, к тебе.

Неужели мы переспали? Ее лицо ни о чем не говорило. Если да, я был бы только рад — Софи мне нравилась, я знал, что нравлюсь ей, кроме того, она была одной из самых симпатичных девушек в колледже, — но такие вещи хочется знать наверняка. Я начал прикидывать, как бы выяснить это потактичнее, как в голову нечеловеческой болью отрикошетил стук в дверь.

— Войдите, — крикнула Софи, и на пороге возник Фрэнсис.

— Подумать только! — воскликнул он. — Встреча участников автопробега «Хэмпден — Шейди-Брук»! А меня пригласить, конечно, забыли!

— О, Фрэнсис, привет! Как поживаешь?

— Спасибо, прекрасно. Давненько мы с тобой не виделись.

— Я тебя как раз на днях вспоминала.

— Приятно слышать! Как твои успехи?

Я лег навзничь. Мне хотелось умереть, а они трещали как сороки над самым ухом. Я был бы рад выставить их взашей, но силы мои иссякли. Наконец оживленная беседа стихла.

— Так-так… И что же с нашим маленьким пациентом? — спросил Фрэнсис, бросив взгляд в мою сторону.

— Перепой.

Фрэнсис склонился надо мной, и я понял, что он чем-то взволнован:

— Надеюсь, это послужит ему уроком, — произнес он тем же шутливым тоном и добавил по-гречески: — Важные новости, друг мой.

Сердце зашлось тоскливым ужасом. Все пропало. Я расслабился, сболтнул лишнее, и теперь…

— Что я натворил? — спросил я по-английски.

Фрэнсис, я знал, не мог не забеспокоиться, но ничем себя не выдал.

— Понятия не имею. Может, выпьешь чайку?

Я попытался вникнуть в смысл его слов, но удары молота по стенкам черепа не давали сосредоточиться. Огромная зеленая волна подкатила к горлу, замерла, готовая вырваться наружу, затем отступила. Я едва не рыдал от отчаяния. «Ах, если б меня оставили в покое… — думал я, — просто оставили в покое и дали полежать… одну минуту… абсолютно неподвижно…»

— Нет. Пожалуйста, — выдавил я.

— Пожалуйста что?

Набежала следующая волна. Перевернувшись на живот, я издал жалобный стон.

Софи оценила ситуацию первой.

— Пойдем, — сказала она Фрэнсису. — По-моему, ему нужно еще немного поспать.

Я погрузился в мучительную дремоту, откуда спустя какое-то время меня выдернуло негромкое «тук-тук-тук». Скрипнула дверь, на темном полу высветился желтый прямоугольник, и в комнату проскользнул Фрэнсис. Включив настольную лампу, он пододвинул стул к кровати:

— Прости, но мне просто необходимо поговорить с тобой. Произошло нечто очень странное.

Прежний страх вновь растекся внутри комковатой склизкой жижей.

— Что? Что случилось?

— Камилла съехала. Совсем. Никаких ее вещей в квартире не осталось. Там сейчас Чарльз — мечется, как тигр в клетке. Говорит, она остановилась в «Альбемарль-инн». Можешь вообразить? В «Альбемарле»!

Я тер глаза, пытаясь что-то припомнить:

— А, да, я слышал.

— Ты слышал? — Фрэнсис разинул рот. — Кто тебе сказал?

— Клоук, кажется.

— Когда?!

Я пересказал то, что удалось вспомнить.

— Просто вылетело потом.

— Вылетело? Как такое может вылететь?

Я приподнялся, и боль стиснула голову с новой силой.

— Какая, вообще, разница? — сердито спросил я. — Ничего удивительного, что ей надоело пьянство Чарльза. Он возьмет себя в руки, и она вернется.

— Но «Альбемарль», — простонал Фрэнсис. — Ты хоть знаешь, сколько там стоит номер?

— Догадываюсь, — бросил я с раздражением. «Альбемарль» был лучшей гостиницей в округе, там останавливались президенты и кинозвезды. — И что с того?

Фрэнсис схватился за голову:

— Ричард, ты глуп как пень. Тебе что, мозги вчера повредили?

— Что ты несешь?

— Двести долларов в сутки, как тебе это? По-твоему, близнецы могут себе такое позволить? Кто, как ты думаешь, платит за нее?

Я растерянно заморгал.

— Генри, вот кто, — объявил Фрэнсис. — Он приехал, когда Чарльза не было дома, и вывез ее со всеми вещами. Чарльз вернулся, а Камиллы нет, будто никогда и не было. Он даже не может ей позвонить, она зарегистрировалась под вымышленным именем. Генри, естественно, ничего ему не скажет. Мне, собственно, тоже. Чарльз вне себя. Он просил меня вытянуть из Генри хоть что-нибудь, я попробовал — как об стену горох.

— Зачем вообще эти тайны мадридского двора?

— Ты меня спрашиваешь? Что движет Камиллой, я не знаю, но Генри, по-моему, совершает большую глупость.

— А почему ты решил, что она не могла съехать по собственному почину?

— Не тот случай, — ответил Фрэнсис. — Я знаю Генри не первый год, этот демарш от начала до конца в его духе. Но даже будь на то веская причина, так поступать нельзя, особенно после недавних событий. У Генри могло бы хватить ума не лезть на рожон после той истории с машиной.

Не без тревоги я вспомнил нашу с Чарльзом прогулку от участка.