Читать книгу "Танцующая с грозой - Дина Сдобберг"

— Ты поэтому об ужине позаботился?

— И поэтому тоже. Чем сильнее зверь, тем сильнее звериное отражается на человеческом. Самец обязан обеспечить самочке еду. А вот у нагов сложнее. Что-то ты там намудрила со своим пожеланием.

— В смысле? — Я удивилась, потому что первый раз слышала про какие-то другие последствия, кроме откатов за действия.

— А тебе ещё никто не рассказал? — Удивился в ответ Дар. — Ну, давай я расскажу, что знаю. После твоего пожелания у нагов повысилась чувствительность к запаху связанной с ними женщины, не важно, какого народа. Но в основном, конечно, человеческих женщин. Очень быстро установилась связь, основанная именно на запахе, если наг его не чует длительное время, начинает нервничать, становится раздражительным. Многие наги говорят, что до этого ничего такого не было. Они даже не могут сказать, какой запах был у жен в начале.

— Вот это да!

— Только… Не знаю, знаешь ли ты это, но запах человека меняется, не сильно, но для нас понятно, от тех эмоций, что он испытывает…

— А человечки испытывают в основном страх и неприязнь.

— Да, а у нагов связь на подобии связи "зверь — пара", а когда пара тебя боится или презирает… Помнишь гвардейца Арда, у которого жена детей забрала?

— Помню, конечно!

— Ард его несколько раз из петли вытаскивал. И во всех вылазках приглядывал, потому что он рвется вечно в самое пекло.

— Хочешь сказать, и у нагов тоже самое может быть?

— Может. Сейчас их, скорее всего, удерживает от такого шага необходимость и потребность обеспечить самочке удобство и безопасность. Ну и надежда. Что будет потом, не известно.

— А если для тебя и твоего Зверя так важна эта метка, почему же ты ее не поставил и даже речи об этом не завел ни разу? — Спросила я.

— Ты знаешь, когда ставится эта метка? И для чего? — Усмехнулся медведь. — А ты ещё и не решила, принимать нас обратно или нет. А пока не принесены брачные клятвы ни мною, ни нагами, никто из нас не допустит близости. Никто не позволит себе подобного оскорбления в твою сторону.

— Почему оскорбления? — Даже стало любопытно.

— Потому, что ты наша самочка, нужная, желанная, необходимая. Та, от которой хочешь потомства, о которой хочешь заботиться. Ты пара, жена. А не девка из дома удовольствий. Так что нет! Сначала клятвы и законное право называть своей, потом все остальное.

Я молчала. Молчала и улыбалась, расслабляясь под сильными, но такими чуткими руками медведя. И уже погружаясь в наплывающий сон, почувствовала, как меня укутывают одеялом и куда-то несут.

Глава 73

В моем сне, я гуляла по берегу, по тёплому песку, почему-то синего цвета. Песок шевелился сам по себе, издавая приятное шелестение, то вздымался волной до самых бедер, то шершавой лентой скользил по ступням. Ветер шумел где-то над головой, напоминая отдаленный шёпот, смешанный с гулкими ударами большого барабана.

Рядом начала порхать какая-то местная бабочка, то усаживаясь на нос, то щекоча щёку и шею. Я попыталась спрятаться от назойливого насекомого, отвернувшись, но эта дрянь начала теперь порхать вдоль позвоночника и по пояснице. Я попыталась поглубже закопаться от этой надоеды в песок. Песок ответил крепкими объятиями и смехом.

Я раскрыла глаза и встретилась с искрящимся довольным взглядом Гара, на котором я снова расположилась, и стараясь увернуться от приснившегося насекомого, я закопалась ему подмышку. Он отвернулся вместе со мной от Сида, спрятав меня между собой и Дарденом.

Сид держал в руках какой- то цветок, и так как добраться до моей спины и шеи он теперь не мог, то злобно усмехнувшись, одним движением оказался возле моих ступней, которые были опутаны его же хвостом. И начал водить по ним бедным цветком. Пока Дарден не подхватил меня на руки, резко поднявшись.

— Ну, что проснулась? — Спросил медведь.

— Да уж, проснулась… Разбудили. — Недовольно пробурчала я. — Опять спали на улице?

— Ну да, удобно же? Элина уже приходила искать. Ты так сладко спала, что мы бы и дольше не будили, но времени осталось только умыться и позавтракать. А потом будем ждать, когда появится Каяна с братьями Сида и жрецом.

Вспомнив о том, что к полудню должно закончится действие отравы, которую приняла Каяна, я даже дёрнулась. Чем вызвала очередную усмешку Дара. Мы почти дошли до комнаты, когда нам на встречу вышел Армунд. Уже орком. Я с визгом выкарабкалась из объятий медведя и повисла на шее орка.

— Ты как? Смог? — Зачастила вопросами я.

— Смог! — Довольно сказал орк. — Еле вывернулся из волчьей шкуры. Потом обратно в зверя, и снова собой. Матерая зверюга, лютый!

С едой на этот раз приполз Сид. И пока я наворачивала кашу, медведь успел сходить и переодеться. Ровно в полдень мы стояли перед тяжёлой дверью, больше напоминающей каменную плиту. Эта махина медленно приоткрывалась, подчиняясь запущенному механизму. В комнате было тихо. Испугавшись, мы с Элиной и Мией влетели в помещение, даже не дожидаясь, когда дверь откроется полностью.

В самом дальнем углу, спутавшись хвостами, был целый клубок змеиных тел. Белые петли смешивались с серыми. Учуяв или услышав нас, змеи зашевелились. Вперёд вылезла Мия и подала платье в этот клубок. Недолгое шевеление, сопровождаемое шипением и тихими разговорами, и к нам выходит Каяна. Смущённая, с покрасневшими щеками, не знающая, куда деть глаза и руки, с поломанными ногтями.

— Каяна… — Осторожно начали мы.

— Это… Это было ужасно. Не дайте боги ещё раз это испытать, — тихо прошептала девушка.

— Что? — Каяна начала всхлипывать.

Наги в мгновение ее окружили, начали что-то ей говорить, убеждать. Саргус пытался взять ее на руки, но девушка не далась. А мы стояли, окаменев. На нагах просто места живого не было. Все в царапинах, укусах и кровоподтёках, местами содранная чешуя. Чешуя! Которая в бою вместо доспеха! У жреца следы когтей на лице. Бровь рассечена, рубец старого шрама на лице снова покрыт кровью. У Саара на шее прокус до крови, у Радмала вся грудь и живот в глубоких царапинах. И сейчас наги пытались успокоить Каяну, а та все твердила, что это ужасно и что им нужно помочь. Принимать помощь, пока Каяна в таком состоянии, они отказывались наотрез. Поэтому Элина предложила пойти в комнату, с нормальной кроватью, где она сможет дать Каяне успокоительные и обработать раны нагов.

Уже не дав девушке возможности увернуться, Саргус схватил её на руки и пополз с драгоценной ношей в отведенные им комнаты. Что удивительно, наги не смотря на свое состояние, счастливо улыбались и переживали только за Каяну. От Саргуса только и доносилось "змейка, девочка, дыхание моё". Змей не спускал жену с рук, даже когда Элина поила ее своим отваром, чтобы та хоть чуть-чуть успокоилась. И только потом очередь дошла до нагов.

— Что вы вообще там делали? Показательные бои устраивали? — Спросила я.