Читать книгу "Когда завидуют мертвым - Сурен Цормудян"

– Просто мистика какая-то, – послышался возглас снайпера. Он снова выстрелил из КСВК и продолжил, – Я помню, несколько лет назад к нам в Вавилон уже приходил один великий воин, Николай Васнецов. Я бы подумал, что это ты, но уж больно ты молод для него! Да и ростом мал для того богатыря!

– Я его сын!!! – воскликнул Николай и в очередной раз вжал курок «Утеса», поливая противника свинцом.

Волна нападающих была уже внизу, у подножья Вавилона. Патроны кончились лишь за пару минут до того, как враг оказался в мертвой зоне. Ниже ствол опускать было невозможно. Да и стрелять нечем. Зато у противника, казалось, нужды особой в боеприпасах не было. Внизу грохотал бой. Слившиеся в единую какофонию звуки стрельбы били по нервам. Памятуя о снайпере и пулеметчике, многие вандалы стреляли вверх. В их сторону. Однако Николай был в относительной безопасности. Пулями его не достать. Если только кто-то не закинет сюда гранату. Но он высоко. Мало кто, способен забросить гранату на эту площадку. Разве что метнуть боеприпас из подствольного гранатомета. Васнецов вспомнил про гранаты, что дал ему недавно местный житель, и недолго думая швырнул их вниз. В шуме битвы едва ли удалось различить звуки их взрывов. Сверху застрекотал автомат. КСВК уже была малополезна и снайпер, склонившись над краем крыши, стрелял из «Калашникова». Неподалеку громыхнул взрыв. Кто-то пытался снять этого стрелка подствольником. Савва схватил лежавший КСВК и сделал несколько шагов к трубе, по которой спустились те двое. Еще один взрыв. Вспышка на миг ослепила Васнецова. Он упал ничком и почувствовал, как что-то врезается в одетый на него тулуп. Придя в себя, Николай осмотрелся. Тулуп спас его от осколков гранаты, которые застряли в толстой коже. Снайпер лежал на краю крыши. Его голова и сжимающая винтовку рука свисали вниз. Савва был мертв. Рядом с его телом лежал автомат. Приклад торчал с края крыши. Васнецов взял трубу и попытался придвинуть его ближе, чтобы «Калашников» упал на площадку. Однако он потерпел неудачу. Автомат сорвался и полетел вниз, на беснующуюся у подножия Вавилона толпу вандалов.

– Черт, – выругался Николай. Попытка выбить трубой из руки мертвеца КСВК оказалась удачной. Винтовка рухнула на площадку. Васнецов осмотрел ее. Отстегнул магазин. Там оставался всего один патрон. – Ну что за непруха, – пробормотал он вздохнув. Тем не менее, другого оружия сейчас у него не было. Да и этим, в ближнем бою, мало что сделаешь. Разве что только размахивать им как секирой и разбивать врагам головы. Васнецов сбросил мешающий быстро двигаться тулуп и бросился внутрь. С трудом вспоминая тот путь, который они проделали наверх вместе с Лерой, он бежал по узким коридорам и мостикам. Хуже всего было то, что вероятно из-за взрыва, часть электросети города вышла из строя и, освещение было еще более скудным, а местами вообще отсутствовало. Приходилось ориентироваться на далекие звуки стрельбы. Спускаясь все ниже, он отчетливее слышал разгоревшийся внизу бой, и его сердце билось все сильнее. Толи от волнения и предвкушения схватки, толи просто от бега. Голова продолжала насылать волны боли, бившей по глазам и вискам и он, то и дело ощущал неведомым ему доселе чувством, как внизу умирают люди. И ему снова казалось, что он слышит эти чертовы ржавые качели.

Пробираясь все ближе к битве, Васнецов стал замечать следы разрушений. Где-то виднелись всполохи пожаров. Некоторые мостики и трапы были сорваны со своих мест. Контейнеры сдвинуты или опрокинуты. Двигаться становилось все труднее. Вот раздавленное упавшим трапом тело. Васнецов узнал в нем того человека, что дал ему там, наверху, две гранаты. Видимо он двигался по этому трапу, но тот рухнул. Как жаль. И снайпера того жаль. С ним было о чем поговорить. Об отце конечно.

* * *

Из окна гостиницы короткими очередями бил пулемет. Он держал на мушке узкий проход между двумя железными ангарами, один из которых был сильно деформирован и смят от взрыва. Через проход пыталась пробиться группа в белых маскхалат. Однако от огня пулемета в этом месте вандалы потеряли уже пятерых.

– Нёмес, одан утэ улдап зи темотанарга тюнабе.

«Черт, о чем они говорят?» – подумал Николай. Он вжался в стенку контейнера и отчетливо слышал голос одного из двух вандалов, что находились в паре метров от него, за углом. Эти двое смогли, незаметно просочится в место среди больших железных блоков, в которых видимо были склады, и находились теперь вне зоны видимости пулеметчика.

– Ошорох. Анах митэ мародип. – Ответил второй.

«Стоп, что там говорили в баре про вандалов? Они используют какой-то тарабарский язык вперемешку с каким-то падонским. И зовется все это таралбанский… Как разобраться? Задом на перед? Темотанарга… Что это? Агранато… Гранатомета! Семен, надо эту улдап… падлу! Из гранатомета… дальше понятно… Ответ был – хорошо, хана этим…» – Николай осторожно высунулся из-за угла. Эти двое присели на одно колено. Один из них водрузил на плечо РПГ-7. Они не видели Николая. Даже не предполагали о его присутствии. Васнецов ткнул длинным стволом КСВК гранатометчику под мышку. Тот удивленно повернул голову, и Николай нажал на курок. Громыхнул выстрел. Ружье сильно дернулось в руках Васнецова, повинуясь законам физики и изрыгая из своего жерла могучую силу. Руку вандала подбросило вверх и она, описав дугу, повисла на сухожилиях. Пуля прошла через плечевую область, вошла в шею и разорвала ему горло. Второй боевик, забрызганный кровью первого, от неожиданности и испуга распластался на полу, затем, увидев, что стало с его товарищем, вскочил на ноги и стал вскидывать свой автомат.

– Сссцуко, чорд!!! – заорал он и в этот момент Васнецов, приблизившись к нему на шаг, вонзил боевику окровавленный ствол КСВК прямо в рот, разрывая ткань черной маски и проламывая зубы. Николай воткнул ему горячий металл настолько, насколько позволяли силы и затем рванул винтовку в сторону, выворачивая жертве челюсть и разрывая рот. Вандал снова упал и задергался в судорогах, захлебываясь собственной кровью. Васнецов облегчил ему страдания, размахнувшись винтовкой и проломив череп. Затем он отбросил КСВК в сторону. Винтовка теперь не нужна. Он схватил автомат и гранатомет. Надо найти относительно безопасный путь и двигаться дальше. Скрытно пробираясь между контейнерами он вдруг ощутил запоздалое чувство ужаса от того, что он сделал с этими двумя боевиками. Он ведь действовал совершенно машинально. Словно какая-то неведомая и безжалостная сила сама водила его руками, а он был лишь послушным исполнителем. Стало страшно… На что он способен? Что твориться с его разумом, который и в страшном сне еще недавно не мог вообразить, чтобы сделать с людьми что-то подобное? Грянул взрыв. Совсем рядом. Раздались крики. Выстрел. Удар… Кто-то замычал, не в силах кричать… Николай упал, сбитый взрывной волной и выронил оружие. Он принялся растирать глаза от пыли и бетонных крошек, что ударились в лицо от взрыва. Из прохода между ближайшими строениями быстро полз один из бойцов Вавилона.

– Не надо! – кричал он, быстро перебирая руками и отталкиваясь ногами. На него запрыгнул облаченный в белое боевик с большим ножом. Уползающий в панике боец вырвался на секунду, однако вандал уже занес руку с ножом. Лезвие вонзилось жертве прямо в копчик. Боец истошно заорал, хлопая ладонями по полу и мотая головой. Враг выдернул нож и нанес удар в область селезенки, затем вонзил его жертве в шею. Крик человека утонул в крови, превратившись в визжащее бульканье и хрип. Услышав щелчок автоматного затвора, боевик резко повернул голову направо. Короткая очередь из «Калашникова» отбросила его к стенке позади. Боевик выронил нож и прижал ладони к прошитой очередью груди. Он уставился на Николая глазами полными неописуемой боли. Кричать он отчего-то не мог, только дергал левой ногой и продолжал смотреть на своего убийцу.