Читать книгу "1916. Война и мир - Дмитрий Миропольский"

К старшему брату Феликс ревновал всю жизнь, и не из-за княжеского титула, а из-за матери: Николай имел с ней удивительное духовное родство. Отчего-то Зинаида Николаевна была уверена, что после мальчика у неё родится девочка. Так что мужчиной в семье растили старшего брата, а младшего до пяти лет одевали в платьица и воспитывали помягче.

Первый сознательный выход в женском наряде Феликс совершил тринадцати лет, за компанию с троицей дальних родственников — такими же сорвиголовами, как и он сам. Нарядились, нарумянились, нацепили украшения… На следующий день старший Феликс Юсупов получил счёт из ресторана «Медведь» и горсть жемчуга — остатки ожерелья княгини, которое сорвал с груди их переодетого сына возбуждённый посетитель. Кокетничать с мужчинами Феликс тоже начал ещё тогда.

После убийства Распутина молодой князь хотел уехать в Крым, но приказом императрицы его вернули с вокзала, запретив покидать столицу. Феликс поспешил обосноваться у великого князя Дмитрия Павловича, которого тоже посадили под домашний арест.

Их заточение в Сергиевском дворце на углу Невского и Фонтанки разделил Освальд Рейнер. Истерика у Феликса не заканчивалась; Дмитрий Павлович, который до утра держался молодцом, к вечеру тоже сильно пал духом. Освальд потратил немало усилий, чтобы втолковать им сочинённое на скорую руку подобие версии ночных событий — надеялся, что следствие глубоко копать не станет.

Феликсу пришлось давать показания знакомому Пуришкевича, полицмейстеру Казанской части полковнику Григорьеву. Князь упрямо твердил о собаке, которую застрелили в пьяном кураже, и о безобидной вечеринке с граммофоном.

Императрица Александра Фёдоровна, не отпуская от себя ни на шаг Анну Танееву-Вырубову, повредилась в рассудке и пыталась заставить столичные или военные власти выполнить свой приказ — расстрелять молодого Юсупова.

Император вернулся из Ставки на третий день после убийства, приостановил расследование — оно было совсем не ко времени — и выслал Феликса из Петрограда. Князь отправился под гласный полицейский надзор в собственное имение Ракитное Курской губернии.

После октября 1917 года Феликс с двумя Иринами — женой и двухлетней дочерью — уехал в Крым, где царило спокойствие. Однако скоро большевики добрались и туда. Крымские татары из окрестных селений собирались вокруг особняков в Ливадии, Кореизе и Ай-Тудоре, вставали лагерем и охраняли императорскую семью. Крымские татары — потомки тех, кем повелевали и чью орду создали предки князя Юсупова.

Поняв, что возвращение порядка затягивается, Феликс совершил рискованное путешествие в Петроград. Во дворце на Мойке он пробрался в тайник жены — пещеру Аладдина, которую с таким тщанием придумывал, — и забрал из сейфов-сундучков фамильные драгоценности.

Как и большинство современников, он верил, что смута не надолго, что затронет она только столицу и постепенно всё образуется. А потому вместе с верным старым камердинером Григорием Бужинским перевёз сокровища в Москву и частью спрятал под лестницей в одном из своих особняков, а частью увёз в Крым.

Бужинский прожил в особняке ещё несколько лет: стерёг княжеское добро — не только ценности, но и богатейшие коллекции картин, и великолепные скульптуры, и уникальную библиотеку. Он спасался охранной грамотой, которую подписал народный комиссар Анатолий Васильевич Луначарский, знавший толк в искусстве. Какое-то время старика не трогали. Но потом обезумевшая чернь всё же разграбила дворец, а верный слуга умер под пытками чекистов.

Когда в середине двадцатых новые власти решили подремонтировать особняк Юсуповых и приспособить под свои нужды, рабочие обнаружили спрятанные Феликсом драгоценности. В описи значились 255 бриллиантовых брошей, 18 диадем, 42 браслета и около двух килограммов золотых изделий, являющихся произведением искусства. Так появилась кладоискательская идея одного из самых известных романов того времени — «12 стульев» Ильи Ильфа и Евгения Петрова.

Ещё в Гражданскую пьяная матросня порезвилась от души, не останавливаясь и после войны. Безнаказанные экспроприаторы, банды уголовников у власти грабили всех и вся. Они забирали рыжьё и камешки — золото и драгоценности, а остальное, ненужное — поганили и жгли. Так погибли библиотека и бесценный архив Александра Блока, так сгорела большая часть семейных архивов, бережно собираемых столетиями. Россия теряла свою историю от рук Иванов, не помнящих родства.

Ощущение ужаса нарастало. Красный террор докатился до Крыма. Против вооружённых толп крымские татары и окрестные жители были бессильны. Выдерживать этот апокалипсис становилось всё труднее.

Ужасное избиение морских офицеров произошло в Севастополе, грабежи и убийства множились по всему полуострову. Банды матросов врывались во все дома, насиловали женщин и детей перед их мужьями и родителями. Людей замучивали до смерти. Мне случилось встречать многих из этих матросов, на их волосатой груди висели колье из жемчуга и бриллиантов, руки были покрыты кольцами и браслетами. Среди них были мальчишки лет пятнадцати. Многие были напудрены и накрашены. Казалось, что видишь адский маскарад. В Ялте мятежные матросы привязывали большие камни к ногам расстрелянных и бросали в море. Водолаз, осматривавший позже дно бухты, обезумел, увидев все эти трупы, стоящие стоймя и покачивающиеся, как водоросли, при движении моря. Ложась вечером, мы никогда не были уверены, что утром будем живы.

Однажды утром в апреле 1919 года Феликс, записавший эти строки в своём дневнике, проснулся от того, что его тыкали стволом револьвера.

Князю с женой и дочкой повезло спастись. Их вместе со вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной принял на борт крейсер «Мальборо», который прислала британская королевская семья за своими родственниками. На корабле сопровождения навсегда отбыл из России кузен князя, герой стокгольмской Олимпиады, выдающийся теннисист Михаил Сумароков-Эльстон.

Юсуповых принял Париж. От несметных богатств у князя остались драгоценности на миллион долларов и два полотна Рембрандта — этого вполне хватило на то, чтобы обеспечить семье достойное существование. До сих пор знаменитые ювелирные дома Chaumet и Boucheron гордятся своими аристократическими клиентами: Жозеф Шоме делал ещё свадебные украшения для свадьбы Ирины и Феликса.

Сказочное число русских эмигрантов активно осваивали Париж. Они жили по привычному юлианскому календарю, строили церкви, сиротские приюты и богадельни; открывали русские школы, клубы, театры и библиотеки. В моду входили русские рестораны…

Феликс наконец-то смог проявить себя. Многие и многие соотечественники оказались во Франции ограбленными новой российской властью дочиста. Без гроша в кармане начинать жизнь на новом месте, в чужой стране — ох как непросто! Спасение нашлось в конторе по трудоустройству, которую открыл князь Юсупов. Особенно он помог женщинам, которые лишились поддержки своих мужей — пропавших, замученных, расстрелянных, погибших на войне.

Эти женщины в большинстве своём не имели профессий. Кроме конторы, Юсупов основал салон красоты и при нём — школу, где бывшие светские львицы могли обучиться основам массажа и макияжа. Добрым словом вспоминали они князя, когда устраивались потом на работу — или даже открывали свои собственные салоны.