Читать книгу "Произведение в алом - Густав Майринк"

Именно это я исправно и делал, пока до меня наконец не дошло: нет, доктор Хазельмайер персона вполне реальная, иначе

как бы он мог пятнадцать лет назад умереть в Праге и быть похороненным на тамошнем кладбище! Кроме того, если человека с таким чудным именем в действительности не существовало, то откуда он тогда вообще взялся? И почему я так много о нем писал? Мой герой всегда одевался в несколько необычной, ему одному свойственной манере, питая особое пристрастие к матовым, цвета зеленого мха, суконным шляпам конусообразной формы, голландским бархатным камзолам, башмакам с пряжками и черным шелковым панталонам по колено, обтягивающим его устрашающе тоненькие, похожие на спички, ножки... И что самое странное: судя по всему, у этого господина вообще не было черепа, а его мягкую, податливую и абсолютно лишенную волос голову, казалось, наполняла какая-то неведомая желеобразная масса, во всяком случае, когда доктор Хазельмайер осторожно снимал свой зеленоватый конус, на этой бледной, слегка колышущейся сфере долго еще оставалась глубокая, наподобие экватора опоясывавшая ее вмятина.

Иногда Сакробоско Хазельмайер бесследно исчезал, и всегда ровно настолько - это могла быть неделя или год, - чтобы люди успели так основательно его забыть, что всякий раз, когда он появлялся вновь, им казалось, будто они видят перед собой совершенно незнакомого человека; думаю, этого господина и все, что было с ним связано, следовало отнести к сфере магического, ибо явления, имеющие отношение к сверхчувственному миру, почему-то не задерживаются долго в сознании толпы. Один психоаналитик, к которому я имел глупость обратиться, безапелляционно заявил, что у меня «лунный комплекс» - нет, вы только подумайте: «лунный комплекс»!!! Интересно, с каких это пор луна стала носить матовые, цвета зеленого мха, конусообразные шляпы?

Как я уже сказал, пятнадцать лет назад доктор Хазельмайер скончался и обрел вечный покой на пражском кладбище. Во всяком случае, все вокруг в один голос скорбели о его безвременной кончине. Вот только я ни на йоту не верю этой чепухе! Все это наглая ложь - как бы он мог тогда присылать мне к каждому Рождеству поздравительные открытки?.. «Вы их писали сами и посылали на свой адрес, не отдавая себе в этом отчета», - глазом не

моргнув, заявил ушлый психоаналитик. Однако меня не так просто сбить с толку, в конце концов я писатель, человек серьезный, и не позволю морочить себе голову всякими «лунными комплексами»! Нет, со всеми этими слухами о смерти доктора Хазельмайера дело нечисто. Что же касается открыток, то с какой стати мне самого себя поздравлять с Рождеством! Может быть, мне еще поздравлять себя с годовщиной того престранного происшествия, которое, как я уже говорил, приключилось со мной и с Кубином несколько лет тому назад?..

В общем, дело было так: сидели мы тогда с Кубином на одном пустынном постоялом дворе и под палящим полуденным солнцем распивали шильхер. Вокруг, словно в полусне, стояла, лежала, сидела и копошилась всевозможная живность: лошадь, кошка, гуси, индюк, цепной пес... Накануне вечером в маленьком соседнем городке нас занесло на представление бродячего цирка. Бледное жабо клевавшего носом индюка внезапно напомнило мне одного из вчерашних клоунов, качавшегося на трапеции под куполом полотняного шатра. Я еще обратил внимание, какими тонкими - как спички! - были его обтянутые трико ноги и... и... Странно, но мне только сейчас пришло вдруг в голову, что он был поразительно похож на доктора Сакробоско Хазельмайера! Мне даже стало как-то не по себе; я напряг память, пытаясь вспомнить лицо второго клоуна, который с обезьяньей ловкостью кувыркался чуть пониже первого, - при этом он все время лукаво косился в мою сторону. Закончив номер, паяц, примостившись на одной из висевших поблизости от наших мест перекладин, принялся нагло сверлить меня своими мертвыми, потухшими глазами. И вдруг я вздрогнул - так вздрагивает тот, кто, на секунду погрузившись в глубокий сон, внезапно просыпается...

«Такое ощущение, будто я только что свалился с луны! - как стая летучих мышей, метались в моей голове тревожные мысли. - А может быть, с солнца? Или с трапеции? Нет, нет, сорваться с трапеции я не мог, ведь на ней балансировал первый клоун - тот с лицом... с лицом... лицом...» Я в ужасе оцепенел: второй клоун, которого моя память так долго отказывалась вспоминать, как две капли воды походил на первого, у них было одно

и то же лицо - лицо доктора Хазельмайера... Однако самым удивительным было то, что все это время мне приходилось напрягать память, стараясь представить лицо того, кто, как я только сейчас заметил, вот уже с полчаса сидел рядом со мной! Да, да, доктор Сакробоско Хазельмайер собственной персоной присутствовал за нашим столом!!! «Ага, вот он, тут как тут, легок на помине - подсел к нам третьим, когда я против своего обыкновения согласился с утверждением Кубина о том, что дьявол существует!» - смекнул я и зябко поежился, хотя стоявшее в зените солнце палило так, будто собиралось испепелить все живое.

- Итак, вы согласны со мной, господин Хазельмайер, - внезапно совершенно отчетливо коснулся моих ушей голос Кубина, и я стал мало-помалу соображать, что эти двое, судя по всему, беседуют уже довольно давно и явно не обращая на меня никакого внимания, - когда я утверждаю, а этот болван Майринк всегда вступает со мной в пререкания, что дьявол существует не только как невидимый, метафизический субъект, использующий наше го брата художника в качестве марионеток, чтобы время от времени потешить себя курьезным зрелищем собственных портретов, но и как вполне материальный, из плоти и крови, объект, коему ничто человеческое не чуждо, ибо и ему хочется иногда по резвиться на лоне природы и побродить под сенью дерев, срывая цветочки?

Что ему ответил на это доктор Хазельмайер, не знаю, ибо в дальнейшем сей «вполне материальный, из плоти и крови, объект» обращался исключительно ко мне, избрав для этого милый девичий голосок:

- Известно ли вам, господин Майринк, чему вы обязаны приятной возможностью лицезреть князя тьмы - льщу себя надеждой, что вы не станете, подобно этому грубияну Лютеру, бросать в меня чернильницей? Молитвам, милостивый государь, молит вам! Люди возносят молитвы Богу, не имея о Нем ни малейшего понятия, тем самым они унижают Его до объекта, в то время как Он может быть лишь предвечным Субъектом. Стало быть, нет ничего удивительного в том, что именно дьявол, - тут док тор Хазельмайер, блаженно прикрыв глаза, усмехнулся и

принялся щебетать дальше, - воспользовавшись представившейся оказией, лепит из этих бестолковых, невесть кому предназначенных молитв свой образ, дабы явиться в мир сей если не ангелом, то хотя бы козлом, которому тоже хочется насладиться отдохновением на лоне природы и побродить под сенью дерев, пощипывая то благоухающие цветочки, то не в меру благочестивые человеческие душонки... Как, вы еще не заметили следов его деятельности? Неужто вам никогда не бросалось в глаза, что самый страшный конец ожидает наиболее истовых молитвенников и радетелей рода человеческого? Разве вас ничему не научил пример последнего русского царя? Или миллионов исламских бабидов?

- Но я не имею обыкновения молиться, хотя, откровенно говоря, нахожу иногда особое удовольствие в том, чтобы... - И я насмешливо взглянул на своего сразу навострившего уши собеседника.