Читать книгу "Киммерийская крепость - Вадим Давыдов"

— Слушаюсь и повинуюсь, — Гурьев, сложив ладони у груди, поклонился Завадской в пояс.

Он вошёл в класс, и дети стихли мгновенно. Кое-кто разочарованно вздохнул – кончилась вольница, Гур явился. Он сел за стол, раскрыл журнал, улыбнулся:

— Какую же тему мы исследуем, друзья мои? Щербаков, доложите, — Гурьев знал по именам и фамилиям всех детей, даже первоклашек, и ко всем обращался на «Вы», — заслужить у Гура приятельское «ты» было делом чести, доблести и геройства, предметом вожделенной зависти и мечтой каждого.

— Однокоренные слова, Яков Кириллович, — с места сообщил мальчик. На случай короткого ответа – одно, два предложения – Гурьев разрешал «не подскакивать», и это тоже было хорошо известно. — По русскому…

— Скучно, да? — посочувствовал Гурьев. — Ничего, мы сейчас это враз поправим. Кто знает, как раньше назывался город Сталиноморск? Вижу лес рук.

Дети заулыбались, поднялись сначала пять, потом шесть, потом ещё две или три руки.

— Пашутина, — милостиво кивнул Гурьев.

— Сурожск.

— Сурожск, — подтвердил Гурьев. — Верно, спасибо. Сурожск, или, как произносили тогда, Сурожеск. Это хорошо, что вы знаете историю. История – очень, очень важное дело. Особенно – история Родины, малой родины. Это вы молодцы. Пашутина, напишите, пожалуйста, слово «Сурожск» на доске – прописными буквами и так, чтобы между знаками оставалось место ещё для одной буквы. Отлично. Спасибо. А кто может сказать, какой корень в слове «Сурожск» можно увидеть? Или, может быть, даже несколько?

— Сур, — неуверенно произнёс кто-то из детей. И ободрённый кивком Гурьева, повторил увереннее – Сур.

— Рож? — спросил Щербаков. — Это от «рожи», что ли?

Кто-то хихикнул, но поддержки не получил: Гур серьёзен – значит, и дело серьёзное, нечего хиханьки разводить. Он поднялся, подошёл к доске, взял в руку мел:

— Смотрите, что получается, друзья мои, — он вписал ещё одно «р» между «р» и «о» и поставил над ними две корневые дуги, получилось – «сур» и «рож». — Сур, или сар – это на шумерском языке означает царь, правитель, судья. В те времена – много тысяч лет тому назад – обязанность судить и править, управлять, была сосредоточена в руках одного человека. Сара, сура, царя. Слово это через другой древний язык – санскрит – пришло к нам, в русскую речь. Будем считать, что это мы выяснили. — Гурьев написал на доске ещё два коротких слова в столбик: «рус», «рос», а рядом – в другой столбик – «раж», «руж», «руд», «руда», «род». — Идём дальше, смотрим на второй наш корень. Не забывайте, что чередование гласных, замена их одного на другой, особенно близко стоящего по способу произношения, — дело обыкновенное и пугаться его не следует. Как и согласных звуков – «ж», «д». Поэтому – вот так. На языке наших предков руда – это кровь. Рудый – красный. Ражий – здоровый, кровь с молоком. Руд – кровь, род, семья, народ. Что получается? Гриневич, попробуйте Вы, — подумайте. Вслух.

— Царь и кровь, — удивлённо проговорил мальчик. — Кровь царей? Кровавые… Нет. Кровь царей, да?

— Совершенно верно, — кивнул Гурьев. — Спасибо. Именно так – кровь царей, царская кровь. А дальше – ещё интереснее, — он показал на «рус» и «рос». — Во многих древних языках слова читались в обе стороны: и слева направо, как мы привыкли, и наоборот. В некоторых языках – в арабском, в древнееврейском – чтение «наоборот» стало «правильным». А в японском, китайском – слова записывают как слева направо, так и сверху вниз. Итак, смотрим на слово «сур», читаем его «наизнанку». Что получается?

— Рус…

— Хорошо. А второй корень? — Гурьев постучал мелом по слову «раж».

— Жар?

— Правильно. Жар, свет. Запомните – свет и жар. Это важно. Вернёмся к «русу». У кого есть какие мысли на этот счёт?

— Русы – это русские?

— Русы – это русы, — покачал головой Гурьев. — Сейчас учёные – историки, языковеды, археологи, географы – много спорят о происхождении слова «русский», «Россия». Вопрос этот – очень сложный, думаю, один из сложнейших вопросов подобного плана. Но мне лично кажется, что «рус», «сур» и «русский», «Россия» – слова близкородственные. В какой-то мере – вытекающие одно из другого, наследующие друг другу. Давайте пока, чтобы не углубляться в совершенные дебри, остановимся на этом. — Он снова написал, на этот раз – в строчку: «сур», «рож», «рус», «жар», а ниже – «кровь» и «народ». — До звонка – четыре минуты, поэтому я, так уж и быть, сделаю за вас вашу работу, — он улыбнулся. — Итак, что же мы получаем? Удивительные вещи мы получаем, друзья мои. Смотрите. Видите? Царь – и кровь. Кровь – царей. Царь – и свет. Свет – царя. Свет – руси. Рус – и свет. Рус – царь. Свет – род. Царь – народ. Интересно, правда?

Дети сидели, не шевелясь, глядя на доску и на стоящего у на возвышении Гурьева, как завороженные. Он и в самом деле заворожил их – древним ритмом изначального слова, раскачивающего кровь идущих на битву воинов, вечную кровь земли. Он кивнул:

— Да, друзья мои. Вот что такое – родной язык. Родной язык и родная история – вот что это такое.

История, подумал он, глядя, как притихшие дети с задумчивыми и просветлёнными лицами выходят из класса. Это – история. И моя история – тоже.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ