Читать книгу "Французский поцелуй - Фиона Уокер"

Тэш твердо знала, что она не хочет возвращаться назад, даже всего на несколько недель, прежде чем уехать к Гасу и Пенни. Если Макс объявит приятелям о свадьбе, уже ничего невозможно будет отменить. И, самое страшное, если Тэш сегодня уедет из усадьбы, то, скорее всего, уже больше никогда не увидит Найла. Но ей нужно ему кое-что сказать.

Она направилась к двери, остановилась на ходу и притворилась, что снимает свое мокрое бикини с вешалки для полотенец, поскольку кто-то невысокий и хрупкий стоял в дальнем конце коридора и наблюдал за ней.

Тэш не нашла свою жидкость для линз и могла видеть не дальше кончика собственного носа. На один ужасный момент она решила, что это вернулась Аманда. Затем сердце Тэш упало еще ниже: она поняла, что это Лисетт.

— Привет, как дела? — Лисетт грациозно впорхнула в комнату в облаке божественного аромата. Ее очаровательная улыбка сияла, как лампочка в сто ватт. — Я ненавижу собирать вещи, а ты?

— Э… я тоже.

Тэш свернула и положила в рюкзак бикини, потом, вспомнив, что оно принадлежит Софии, снова вытащила его.

Лисетт уселась рядом с сумкой Тэш и стала наблюдать, как высокая девушка укладывает ужасно безобразное нижнее белье, потертые расчески и протекающие бутылки с шампунем.

— Тебе повезло, у тебя такая большая дружная семья, — восхитилась Лисетт. — А я была единственным ребенком и мои родители уже умерли.

Тэш посмотрела на нее.

— Вот бедняга! А разве у тебя нет родственников?

Лисетт покачала головой, хоть это и была неправда.

— Иногда Найл не понимает, почему я так доверяюсь его семье. — Она следила за реакцией Тэш. — Он так похож на тебя; повсюду у него братья, сестры и кузены. Найл воспринимает это как должное.

Тэш прикусила губу и посмотрела в сторону. Она поборола желание взять со, столика Макса огромную банку с маринованным луком и вывалить ее содержимое на короткие, блестящие волосы Лисетт.

— Ой, ты, наверное, считаешь меня ужасно неискренней из-за того, что я ненадолго оставила Найла, — продолжала та жизнерадостно. — Но поверь мне, ты знаешь далеко не все.

В ее голосе послышались нотки искренности, но намек «тебе все равно не понять» был очевиден.

— На самом деле моя семья редко вот так собирается, — пробормотала Тэш, ей хотелось сменить тему. — Только на свадьбы, крестины или подобные события.

— В таком случае, — тут же продолжила Лисетт, — вы совсем скоро все опять соберетесь.

— Почему? — Тэш мяла в руках джинсовую рубашку.

— Ты и Макс, — подсказала Лисетт.

— Ах… да.

— Мне кажется, лето выдалось на редкость романтическое, — Лисетт просто гипнотизировала Тэш своим взглядом.

Но та молча сворачивала рубашку.

— Я думаю, что твой дядя Эдди просто чудо. — Лисетт внезапно широко улыбнулась, подняла шлем Тэш и примерила его. — А Лорен такая красавица. Рядом с ней чувствуешь себя тенью. Ты это надеваешь в постель?

Она ради эксперимента постучала по шлему кулаком.

Тэш посмотрела на нее, она с трудом представляла, что Лисетт может чувствовать себя чьей-либо тенью. Она на самом деле была одной из самых красивых женщин, которых Тэш когда-либо доводилось встречать. Даже в шлеме Лисетг выглядела просто очаровательно, тогда как Тэш в нем смотрелась нелепо.

— Так когда свадьба?

Улыбка Лисетт была такой сладкой, что запросто могла превратить кислоту в патоку. Тэш пробурчала что-то про следующий год.

— Послушай моего совета: такого великолепного парня, как Макс, нужно брать тепленьким, а то кто-нибудь другой это сделает.

Лисетг сняла шлем и просто отложила его в сторону, взяв одну из шелковых рубашек, которые Александра подарила Тэш.

— Ух ты! Какая красивая. Кстати, а где Макс?

— Завтракает.

Тэш не хотелось говорить о нем с Лисетг, у нее было такое чувство, что она закладывает в людей сомнения, причем они сами даже не замечают, как это происходит.

Но, слава богу, Лисетт, которая сейчас занялась примеркой рубашки, не продолжала свои расспросы. Вместо этого она восхищалась собственным отражением в зеркале — темно-янтарный цвет рубашки придавал ее коже смуглое сияние, а волосы Лисетт казались глянцевыми.

Внезапно она повернулась к Тэш с обворожительной улыбкой, в ее глазах сверкал озорной огонек.

— Чуть не забыла, Найл просил попрощаться за него. И с Максом тоже.

Тэш сворачивала свои футболки, ее руки двигались все медленнее и медленнее.

— То есть? — Она не смогла закончить.

— А он тебе не сказал? Ну, конечно, с чего бы… — Едкий намек в словах Лисетт свинцовым грузом запал в сознание Тэш. — Найл уехал с утра, чтобы к моему приезду прибрать дом, так мило. Он сказал, что там полный хаос, он там все разбросал после моего отъезда.

Лисетт лениво вонзала нож все глубже и глубже.

Тэш в полной прострации упаковала в рюкзак плавки Макса, диванную подушку и банку маринованного лука.

— Проблема в том… о боже. Мне так стыдно, что я это говорю, но я не уверена, что снова хочу быть с ним.

Лисетт подавила небольшой всхлип и упала на шарфы, которые собиралась упаковать Тэш. Она посмотрела на соперницу огромными глазами.

— Это ничего, что я тут тебе изливаю душу?

Тэш покачала головой и рассеянно взяла две наволочки.

— Видишь ли, Найл такой любвеобильный и требовательный, — призналась Лисетт. — Такой приставучий…

Тэш упаковала полную пепельницу и мокрое полотенце.

— …Он никогда не дает мне свободно дышать, он абсолютно все делает за меня. — Лисетт примерила бриллиантовые серьги, которые Тэш положила на туалетный столик, чтобы вернуть матери. — Я иду брить подмышки, и он уже там. Я иду звонить матери. — Она посмотрела на себя в зеркало и с улыбкой погладила свою шею, а затем, вспомнив, что раньше говорила, что ее мать умерла, быстро продолжила: — Она… э… говорит, что они с Найлом уже мило поболтали и… ах, какие сережки!.. и что уже слышала от него все новости. Если я прошу мужа отстать, он начинает дуться, почти не разговаривает и тенью бродит по дому, досаждая мне своей заботой: таится под дверьми с тряпкой для пыли и оставляет приготовленную еду, накрыв ее салфеткой.

Тэш рассеянно упаковала комнатное растение в горшке, засунув его листья между туфлями, чтобы не сломать.

— Ты же понимаешь, как это невыносимо — быть замужем за человеком, который так одержим тобой? — Лисетт умоляюще посмотрела на Тэш. — Я думаю, что больше не смогу выносить такого рабского почитания. Это просто ужасно. А серьги просто прелесть. Можно их взять поносить?

Тэш уставилась на собеседницу в изумлении. Лисетт легко рассмеялась.