Читать книгу "Музыка ветра - Карен Уайт"

При нашем появлении медсестра встала со стула. Она плакала. Вот ведь как! Сестра Стелл знала Лорелею лишь совсем короткий отрезок времени, но такова уж была магия очарования Лорелеи, под влияние которого неизбежно подпадали все, кто с ней встречался. Таких, как она, забывают не скоро.

– Я уже позвонила доктору, – сказала сестра, обращаясь ко мне. – Следователь уже тоже едет сюда.

Я лишь молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Люция слегка откашлялась.

– Мне много раз приходилось присутствовать при кончине людей. Иной больной точно знает, что вот-вот отойдет, но до последнего щадит своих близких, не хочет расстраивать тех, кого любит. Ждет того момента, когда все они разойдутся по своим делам и будут заниматься тем, что им хочется. – Сестра громко шмыгнула носом и поднесла бумажную салфетку к уголкам глаз. – Надеюсь, вам станет немного легче, если вы вспомните, что она умерла не в одиночестве. Все произошло так внезапно, будто… будто она точно знала, когда именно это должно случиться. Она протянула мне руку, и я взяла ее… Потом она улыбнулась мне и закрыла глаза, словно собиралась заснуть. Вот так все и случилось. Мгновенно и мирно. У меня даже не было времени позвонить вам. Но думаю, она сама не захотела бы этого.

Я приблизилась к кровати. Абсурдная мысль мелькнула в моей голове. Вот сейчас я окликну Лорелею по имени, и она тотчас же откроет глаза. Я склонилась над ней, осторожно откинула прядь волос с ее лица. И тут слезы градом хлынули из моих глаз, тяжелыми каплями падая на постель.

Я вдруг заметила розовую тетрадь, которая лежала на кровати рядом с Лорелеей. Рядом с ней – ручка. Такое впечатление, словно она только что закончила что-то писать. Я осторожно взяла тетрадь и открыла ее на последней странице. Прямо под моей записью, которую я сделала несколько часов тому назад, немного корявыми буквами слабеющая рука Лорелеи вывела последнюю из своих мудростей. Жизнь не становится проще. Это мы становимся сильнее.

– Ах, Лорелея! – прошептала я с отчаянием. Ну, как прикажешь мне жить и дальше, но уже без тебя? Как мне прожить без ее мудрых наставлений и советов? И как мне стать ее сыну такой матерью, какой она хотела бы меня видеть?

– Оуэн! – воскликнула я, словно очнувшись. – Мне нужно ехать за Оуэном. Я сама должна сообщить ему о том, что случилось.

– Я поеду с тобой! – предложил Гиббс. – Тебе нельзя садиться за руль.

Кажется, рано я поверила в себя и в то, что научилась преодолевать свои страхи. Во мне проснулась старая Мерит с ее паническим страхом темноты.

– Да, спасибо, – коротко поблагодарила я. Мысли в моей голове путались. Надо что-то делать, лихорадочно соображала я, пытаясь отвлечь себя, не допустить погружения в ту пучину отчаяния, куда меня стремительно затягивало. – Сейчас я позвоню отцу Марис. Скажу, что мы сами заберем Оуэна после окончания кино. Что мы уже выезжаем туда. Оуэн должен попрощаться с мамой.

Я растерянно повернулась к медсестре, не зная, что сказать ей. Она взяла тетрадь из моих рук и положила ее на прикроватную тумбочку.

– Я посижу возле нее, пока вы не вернетесь. Вы должны сообщить коронеру, где именно вы хотите захоронить усопшую.

Я тупо кивнула головой в знак согласия. Горе мое было столь безутешным, что оно, казалось, железной рукой впилось мне в горло, мешая дышать и говорить.

Мы с Гиббсом в последний раз попрощались с Лорелеей и заторопились на выход. Выйдя на улицу, я вдруг обнаружила, что луна снова появилась на небосводе. Тяжелые облака плыли по небу, и она время от времени ныряла в них, пряча свой свет. И тогда кромешная тьма подступала к нам со всех сторон.

Глава 34. Мерит

Грозовые раскаты прокатились по небу. Зазвонил мой мобильник, и я тут же переключила его на голосовое сообщение. Звонил Гиббс. Хотя он присутствовал на похоронах и потом несколько раз наведывался в дом, чтобы проведать нас с Оуэном и посмотреть, как мы тут справляемся, но разговаривали мы с ним в последние дни мало. Вполне возможно, во мне вдруг снова проснулась та пресловутая сдержанность, которой всегда отличались выходцы из Новой Англии. Но, скорее всего, мне просто не хотелось разговаривать. Ни с кем… Если судить по тому количеству людей, которые навещали нас в последние дни с угощениями, мармеладом и желе, сладкими булочками и прочей выпечкой, то можно было подумать, что все южане выражают свою скорбь исключительно путем поедания съестного и бесконечных разговоров. Я же напротив… Если бы не Оуэн, я бы вообще молчала днями напролет и лишь прислушивалась к звонкам в дверь.

Я посмотрела на свои карты, потом на карты в руках Оуэна, сидевшего за кухонным столом напротив меня.

– Твой ход, – сказала я ему.

Он тоже разглядывал карты отсутствующим взглядом, словно не понимая смысл моих слов, затем перевел глаза на меня.

– Давай не будем больше, ладно? Что-то у меня сегодня нет настроения играть.

– Как скажешь, Роки! Никаких претензий.

Я стала собирать со стола карты.

– Я больше не хочу, чтобы меня звали Роки. Имя Оуэн мне нравится больше.

Я улыбнулась.

– Очень даже понимаю тебя. Лично мне тоже больше нравится имя Оуэн. – Я сложила карты в стопку и положила их в коробку. – Может, посмотрим какое кино по видику? Позвоним Марис. Пусть составит нам компанию, но только чтобы захватила с собой пиццу и попкорн.

Оуэн отрицательно покачал головой.

– Нет, не хочу… Не сегодня, во всяком случае. Я только…

Мальчик бросил отрешенный взгляд на наш новенький холодильник, будто надеясь, что именно он закончит начатое им предложение.

Я взяла его за руку. Ну почему сейчас рядом с нами нет Лорелеи? Уж она бы точно подсказала мне нужные слова, с помощью которых я бы разогнала тяжелые мысли мальчика. Но Лорелеи больше нет. А потому приходится выкручиваться самой.

– Оуэн, поверь мне. Со временем все образуется. В один прекрасный день ты проснешься и почувствуешь, что на душе отлегло. И даже дышать станет легче… Вот увидишь… А потом, постепенно, все наладится… Обещаю тебе.

Оуэн уперся подбородком в стол.

– Точно обещаешь?

– Точно-преточно! – энергично кивнула я головой в ответ.

– Я так по ней скучаю…

Глаза мальчика моментально наполнились слезами. Я быстро заморгала ресницами, отгоняя свои слезы прочь. Кто-то из нас двоих должен оставаться сильным. Или хотя бы притворяться таковым.

– И я тоже очень скучаю… Очень!

Как хорошо, если бы сейчас в этой кухне рядом со мной сидела Лорелея. Уж наверняка она тотчас бы отыскала что-то подходящее из мудрых мыслей своей матери или из ее собственных наблюдений за жизнью, что-то такое, что дало бы вполне разумное объяснение тому, почему ее больше нет с нами.

– Давай сходим к ней, – вдруг предложил мне Оуэн. – В саду распустились те красивые цветы, которые она посадила. Я хочу отнести их ей.