Читать книгу "О бедной сиротке замолвите слово - Карина Демина"

– Да не то чтобы поняла… просто все это было странно, – изъяв последнюю нить, я вытерла руки о простыню. С виду они были довольно чистыми, но, по ощущениям, грязи из гостя я вытянула прилично. – Вы привыкли верить… думать, что если двадцать лет служил верой и правдой…

– Восемьдесят. Маги живут куда дольше обычных людей…

Охренеть… а выглядел дедушка молодым и бодрым… и получается…

– Скажите, а он при дворе, когда случилось прежнее несчастье… когда король утонул, он ведь уже служил?

– Служил. Только-только возглавил Контору…

Дважды охренеть… нет, теперь уже не спросишь, но, сдается, дяденька уже тогда раскинул партию. Единственно, непонятно, почему он ждал так долго…

– А еще он познакомил его величество с будущей королевой, а его высочество, второго принца, – с будущей супругой…

Вот это, я понимаю, терпение.

И целеустремленность.

– Сейчас очень многое выглядит… иначе… мне пришлось поднять архивы. К примеру, дело о расследовании того… инцидента, – он потянулся к очкам, но, повертев их в руках, вернул на место. – Усилитель. Хорошая вещь, но не без последствий…

– Вот спекутся мозги как-нибудь, и тогда…

Значит, дядечка не просто ждал.

Готовился.

Собирал соратников…

– Почему-то некоторые моменты выглядят на редкость недостоверно. А некоторые агенты, занимавшиеся расследованием, исчезли… еще тогда. Очень неприятно.

Мягко говоря.

– Его величество очень зол… возможно, Контору упразднят…

Сомневаюсь. Скорее, создадут вторую, альтернативную, заставив приглядывать друг за другом. Но мысли эти я оставила при себе.

– И благодарю вас, – он тронул виски. – А то лекарства, знаете ли, давно перестали действовать…

– Приходите, если что…

– Обязательно… вы извините, но нам придется присматривать за вами… обстоятельства…

– Да что вы, я прекрасно понимаю, – надеюсь, сарказм его не обидит. Впрочем, вряд ли в Конторе уживались сильно обидчивые. – А что до вашего… санора… он вел себя неправильно. Нелогично… понимаете, если бы у меня дома появился кто-то, способный, скажем, излечить родственника короля и не только его, то этого человека взяли бы в оборот незамедлительно.

И нашли бы способ воздействовать.

Не обязательно силой. Есть ведь множество вариантов… и я живая, а значит, слабые точки имею… я и боли боюсь, и смерти, и нищеты…

И не чужда амбиций.

– А мне скармливают какую-то байку… мол, дар надо развивать… куда его развивать, когда он сам знает, что ему делать, просто под контролем не держится? Потом эта история с якобы бракованным амулетиком… и нападение в парке…

Малкольм ведь кому-то доложил, куда мы отправляемся.

– Расследование, которое ничего не дало… меня и не допросили-то толком, будто показания мои вообще не представляют интереса…

– А в деле значится, что вы пребывали в состоянии шока, потому ничего не помните…

– Девочка на крыше… столкновение с Мареком… зелья… проверка, которая опять же ничего не дала… нормальная проверка хоть что-то да выявила бы, а тут… Айзека не убирают, хотя логично было бы нестабильного мага изолировать, пока он никого не покалечил. А его, словно нарочно, оставляют среди людей под пустым предлогом.

Серый слушал внимательно, и, пожалуй, он был по-своему симпатичен. От усиков бы избавить, реденькие и рыжеватенькие, они придавали ему совершенно дурацкий вид.

И костюмчик этот, явно тесноватенький, подчеркивал нелепость…

– Таких, как я, не опасаются…

– Все-таки мысли читаете?

– Только поверхностные, – он вскинул руки. – Знаете, то, что вы говорите, сейчас очевидно… и даже странно, что никто ничего не замечал…

А кто должен был?

Король? У него своих забот хватает. Да и подозреваю, доклады он получал правильные. Мол, в Багдаде все спокойно, враг не спит, но и Контора не дремлет, а потому страна растет и процветает. Или подчиненные? Действия начальства, даже если кажутся безумными, обсуждению не подлежат. Вот ректор, он человек посторонний, а потому сам додумался… и не он один, если мы тут вообще можем беседы беседовать на отвлеченные темы.

– Просто я понять не могла, зачем ему вообще… особенно когда Айзек рассказал про то… ту… ну, про демона… какая нормальному человеку выгода в том, чтобы мир уничтожить? А вот когда бабушка написала про свою подругу, многое понятно стало. Сложилось все. И потом Рай еще… я знала, что кто-то из двоих будет завязан с вашей Конторой… Малкольм… он простой… прямой… А вот брюнетик – дело другое. И меня невзлюбил сразу. Это вообще было странно. Я с ним незнакома была, а он с первого взгляда… – прозвучало жалобой, хотя… я тоже живая и имею право поныть, особенно если собеседник расположен нытье выслушивать.

Мне воды налили.

И даже представиться соизволили.

– Урхард…

– Спасибо, – воду я взяла, ибо пить хотелось дико, да и головокружение вернулось, намекая, что с целительскими подвигами погодить бы стоило. – В моем мире не оставили бы особу подобного положения без присмотра. И проще было бы следить через окружение, вот и… но даже с поправкой на Контору некромантик вел себя…

Я попыталась подобрать правильное слово.

– …Странно? Пожалуй… взять вот нашу клинику… кто будет пробовать на вкус подозрительное зелье? Ладно если первый курс, там мозгов немного и техника безопасности в одно ухо влетает, а в другое вылетает… А он же почти выпускник. Отличник… и все такое… и тут лижет какую-то пакость… как он вообще?

– Не слишком хорошо, – признался Урхард. – Физически он восстановился, но… недели, если не месяцы под влиянием мирршаха не могут пройти без последствий. Он подал прошение на перевод в экспедиционный корпус, там нужны сильные маги, однако его величество не уверен, что…

Он задумался над своим.

А я…

Я бы помогла, честное слово… я даже подозреваю, что яду он хлебанул нарочно, пытаясь выйти из-под ярма чужой воли. Подчиненное сознание не всегда может противостоять независимому подсознанию… увы, излечили его слишком быстро.

– Мне жаль.

А что я еще могла сказать?

И Урхард ответил:

– Мне тоже… к слову, вы будете подавать заявление против саноры Темаро?

– А это вообще кто?

Имя знакомое, но где я его слышала, ума не приложу.

– Бывшая невеста санора Игхарта. Он, к слову, сказал, что именно вы предположили ее виновность…

Вот люблю канцелярщину.

– Значит, была права?

Урхард развел руками.