Читать книгу "Тайное место - Тана Френч"

Одеваясь, Холли тоже смотрит в окно. Одним прыжком подскакивает ближе, прижимаясь лицом к стеклу: Маккенна и отец Волан-де-Морт в развевающейся черной сутане, оба стремительно несутся куда-то по газону.

Что бы ни произошло, произошло это с парнем из Колма. Бело-голубая искра пронзает Холли. Гримаса Джоанны, когда та демонстрировала экран телефона, торчащий кончик языка, сочащийся ядом от восторженного осознания, какую гадость она делает. С каким наслаждением она впитывала ужас, который Холли тогда не смогла скрыть. Джоанна способна на любую мерзость, какую нормальный человек и вообразить себе не может.

Не переживай. Мы ему отомстим.

Холли, к несчастью, знает, как выглядит мерзость, и знает, где ее источник. У нее, увы, есть опыт.

– Какого хрена? – Джулия выглядывает из-за плеча. – Смотри, там какие-то люди в кустах.

Вдалеке, в зеленой дымке листвы, мелькает белое пятнышко. Похоже на комбинезоны экспертной службы.

– Они будто что-то ищут. – Селена приникает к другому боку Холли. В голосе все те же вымученные безвольные интонации, что звучат последние две недели; Холли уже начинает привыкать к чувству вины. – Это тоже полиция? Или кто?

Другие девчонки тоже заметили, что происходит: суета и тревога просачиваются сквозь стены, в коридорах поднимается шум.

– Может, кто-то убегал от копов и швырнул что-нибудь через забор, – предполагает Джулия. – Наркотики. Или нож, которым кого-то пырнули, или пистолет. Эх, жаль, что мы вчера ночью не выбирались на улицу. Сейчас жизнь была бы гораздо интереснее.

Они не чувствуют того, от чего покалывает кожу на голове Холли, хотя странные токи в атмосфере зацепили и их: Лени чересчур быстро застегивает блузку, Джули подпрыгивает на носочках, выглядывая в окно. Но они не понимают, что все это означает: пришла беда.

Доверяй инстинктам, всегда говорит отец. Если что-то подозрительно, если кто-то подозрителен, подозревай. Не принимай на веру чьи-то слова, только чтобы не испортить отношения, не жди и не терпи из боязни глупо выглядеть. Безопасность всегда во-первых. На во-вторых может не остаться времени.

Вся школа пропитана подозрительным, как жаркий летний день, стрекотом цикад; их, подозрительных, множество, их звуки пронзительны, но попробуй вычленить одну и рассмотреть ее повнимательнее.

Джоанна готова на многое, чтобы доставить Селене очень большие неприятности.

Я не обижаюсь на таких, как она. Я от них избавляюсь.

Прозвучал звонок к началу занятий.

– Пойдемте, – зовет Бекка. Она так и не подошла к окну; заплетала волосы в спокойном мерном ритме, будто окруженная мерцающим пузырем чистого свежего воздуха, который закрывал ее от суматохи внешнего мира. – Девчонки, да вы вообще не собрались. Так мы опоздаем.

Сердце Холли взревело и ринулось вперед, подхватывая общий цикадный ритм. Селена облегчила Джоанне задачу. Что бы ни натворила эта гадина, она знала: достаточно одного намека учителям или детективам, которые отныне будут торчать на каждом углу, одно лживое движение коварного языка – и ооой!

– Черт! – с досадой вскрикивает Холли, когда они уже спустились по лестнице. Сквозь раскрытые двери доносится привычный школьный шум, но сегодня он гуще и громче. Кто-то взвизгивает: “И полицейская машина!” – Я забыла книжку. Секундочку… – И мчится вверх по лестнице, против бестолково бормочущего потока, заранее вытянув руки, чтобы поскорее сунуть их под матрас Селены.

Двести пятьдесят учениц толпятся, перешептываясь, в зале. Мгновенно смолкают, как послушные девочки, ручки кротко сложены, словно они и не смакуют в мельчайших подробностях внешность двух детективов в штатском, которые стараются слиться с темными углами; словно за бесстрастными взглядами не заметно оживленное кипение любопытных пузырьков. Они жаждут поскорее узнать.

Садовник, тот парень Ронан, ну знаешь, он же понимаешь-о-чем-я, я слышала про кокаин, а я слышала, за ним следили гангстеры, я слыхала, копы с оружием явились прямо в парк! Я слышала, его застрелили, я слышала выстрелы, я слышала, я слышала… Селена замечает, как Джулия криво усмехается – в парке, надо же, как будто речь идет о джунглях, кишащих наркобаронами или даже инопланетянами, – и даже умудряется улыбнуться в ответ. На самом деле у нее нет сил даже притворяться, что ее интересует очередная бессмысленная драма, которая здесь разворачивается. Досадно, что она не умеет блевать по собственному желанию, как Джулия, тогда можно было бы вернуться в комнату, и там ее оставили бы в покое.

Но тут на сцену поднимается Маккенна, надевшая свое особое торжественное лицо, на этот раз дополненное умеренными дозами суровости, скорби и благочестия. Однажды они такое уже видели – когда учились здесь первый год, а кто-то из пятого погиб в аварии как раз на рождественских каникулах, вот тогда в январе Маккенна встретила их в школе ровно с таким лицом. Но с тех пор ничего подобного не случалось.

Нет, это не садовник Ронан. Девчонки начинают озираться, высматривая, кого нет на месте. А где Лорен Малвихилл, ой, мамочки я слыхала, она экзамен завалила и ее парень бросил, о господи…

– Девочки, – начинает Маккенна, – вынуждена сообщить вам трагическую новость. Которая, безусловно, вызовет в ваших сердцах боль и скорбь, но я надеюсь, что вы переживете это сдержанно и с достоинством, которое является неотъемлемой частью традиций школы Святой Килды.

Напряженное молчание.

– Нашли использованный презерватив, – так, что ее могут расслышать только подруги, высказывает предположение Джулия.

– Тш-ш, – не глядя, обрывает Холли. Она сидит вытянувшись в струнку, не сводя глаз с Маккенны, и все крутит и крутит салфетку в руках. Селена хочет спросить, все ли с ней в порядке, но Холли ее, наверное, даже стукнет, в таком-то состоянии.

– С глубоким прискорбием сообщаю, что сегодня утром ученик школы Святого Колма был найден мертвым в нашем парке. Кристофер Харпер…

Селене кажется, что стул под ней перевернулся. И провалился. В ничто. Маккенна исчезла. Зал скрыла серая туманная дымка, пол накренился, бряцанье колокольчиков, вскрики, обрывки музыки с дискотеки в Валентинов день.

Селена понимает, слишком поздно и слишком ясно, почему ее не настигла кара в самый первый вечер. Слишком это было самонадеянно – думать, что она имеет право на такую милость.

Боль, где-то далеко. Опустив глаза, она видит руку Джулии, вцепившуюся ей в локоть; со стороны, наверное, выглядит как дружеская поддержка, но пальцы впились глубоко в плоть. Голос Джулии шипит: “Только не падай в обморок, мать твою”.

Боль – это хорошо; боль немного рассеивает серую пелену.

– О’кей, – выдыхает Селена.

– Смотри не разревись. И молчи. Справишься?

Селена кивает. Она не совсем понимает, о чем толкует Джулия, но в состоянии просто запомнить; это помогает, вроде как держишь сразу два увесистых предмета, по одному в каждой руке. За спиной кто-то рыдает, громко и неискренне. Когда Джулия отпускает руку, Селене жаль, что боль отступила.