Читать книгу "Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика - Ольга Власова"

3. Заинтересованность. Одним из главных залогов успешного реформирования явилась работа с широкими массами населения. Общество должно быть готово к реформированию, и наиболее приемлемой здесь оказывается стратегия перехода от открытых терапевтических сообществ к дальнейшей деинституционализации. Просветительская работа, вовлечение в терапевтические программы и совместная деятельность больных и окружающих их людей должны предшествовать всяким психиатрическим реформам.

4. Направленность. Практика реформирования должна быть не столько «борьбой против», сколько «борьбой за». Множество проектов терапевтических коммун оказались неуспешными только потому, что кроме критики психиатрии они ничего не предполагали.

Антипсихиатрические эксперименты, терапевтические сообщества и реформы институциональной системы психиатрии ценны не только результатом, но и своим опытом. Базалья говорил, что специфика психического заболевания состоит в том, что к собственному содержанию этой болезни всегда прибавляются социальные наслоения. Антипсихиатры считали, что, организовывая терапевтические коммуны, открывая двери психиатрических больниц, в лице психически больного они возвращают обществу его же собственные проблемы.

Многие страны Европы полностью или частично уже деинституционализировали психиатрическую систему, и уже около 20 лет разговоры о деинституционализации ведутся и в России. Поэтому надо всегда иметь в виду, что в процессе тех или иных реформ эти, тесным образом спаянные с психическим заболеванием, проблемы вновь актуализируются в обществе. Каковы они?

Во-первых, деинституционализация резко акцентирует проблемы стигматизации, которые в неподготовленном к ней обществе могут стать критическими и привести к полному неуспеху всяких попыток реформирования. Если в институционализированной психиатрии стигматизация смягчается отдаленностью психически больного от общества, то при деинституционализации непроработанность даже отдельных и незначительных аспектов этой проблемы становится сразу заметна. Работа с общественным мнением поэтому является важным залогом успешности.

Во-вторых, деинституционализация психиатрической помощи предполагает и деинституционализацию жизни психически больных людей и, следовательно, влечет за собой жилищную проблему. В Великобритании и Америке, Италии и Франции многие попытки реформирования заканчивались тем, что больные вновь возвращались в больницы или оказывались на улице, поскольку многие из них не имели жилья; в Европе эту проблему пытались смягчить организацией общежитий для экс-пациентов. Найти свое решение предстоит всякой стране, проводящей более или менее масштабные реформы, в противном случае это грозит мгновенным ухудшением состояния больных и ростом уличной преступности.

В-третьих, тесным образом связанной с первыми двумя проблемами является проблема трудоустройства экс-пациентов. Открывая двери в новую жизнь, необходимо обеспечить возможности для развития и проживания больных и без трудоустройства это невозможно. Столкнувшись с этой ситуацией, Европа пошла по пути организации трудовых кооперативов экс-пациентов, но ни одной стране мира пока еще не удалось полностью снять эту проблему, трудоустроив всех экс-пациентов при масштабной деинституционализации внутри сообщества.

В-четвертых, возвращение в общество предполагает работу с семейной ситуацией и непосредственным окружением больного. Опыт организации терапевтических коммун показал, что после кратковременного проживания в семье многие больные вновь возвращались назад, поскольку семейная ситуация не обеспечивала должного уровня принятия и заботы. Теоретические исследования антипсихиатров, проведенные среди семей психически больных, указывают на острую необходимость работы именно в рамках семейной системы.

В-пятых, сам процесс деинституционализации требует организации альтернативной амбулаторной сети, подготовки множества специалистов различного профиля, и подготовка эта должна вестись до предполагаемой деинституционализации. Примером противоположной ситуации может служить мекка деинституционализации – Италия. В силу того что закон о психиатрической помощи был подготовлен очень быстро, а ситуация психиатрической помощи была изменена им коренным образом, специалистов-психологов, социальных работников, юристов остро не хватало, и ситуация иногда выходила из-под контроля.

Это лишь основные, да и то преимущественно социальные проблемы. Антипсихиатрия в своей практике показала, что, открывая двери психиатрических больниц, нужно делать так, чтобы эти двери куда-то вели, чтобы социальный мир, в который бы выходил больной, был к нему готов. Антипсихиатры во многом изменили ситуацию принятия психического заболевания обществом, отчетливо показав, что это общая проблема для гуманитариев и медиков, для больных и здоровых, общая для всего общества. Они настаивали, что больной в своих бедах не должен быть одинок, иначе всякие благие намерения и всякие реформы закончатся провалом. Развернув масштабную критику современного им общества, антипсихиатры убедили его в том, что психическое заболевание – это социальная проблема и работать с ней нужно всем обществом. Открывая двери и обещая свободу, необходимо помнить и об ответственности.

5. Психиатрические и философские итоги

Если рассматривать антипсихиатрию эпистемологически как междисциплинарный феномен науки и культуры XX в., как критическую точку развития самой психиатрии, она включается в общенаучный контекст, позволяя прояснить отдельные моменты развития и проблемного пространства психиатрии, философии, теории культуры, социальной теории и проч. Кроме негативного значения радикального протеста, раскрывается позитивное значение антипсихиатрии, т. е. появляется возможность осмысления того, что принесла антипсихиатрия, и какие идеи, практики, проблемы благодаря ей открылись.

Антипсихиатрия стала вторым после экзистенциально-феноменологической психиатрии крупным философским направлением психиатрии XX в. Она продолжила традицию структурирования междисциплинарного пространства, еще больше акцентировала возникающие в рамках него проблемы и расширила область практики. Экзистенциально-феноменологическая психиатрия построила на базе философской онтологии и психиатрической антропологии метаонтику, в которой проблематизировала патологический опыт и его априори. Антипсихиатрия на основании философской онтологии социального, психологической и антропологической теории коммуникации и теории психического заболевания стала развивать самобытную социальную теорию, отличную как от социальной онтологии, так и от традиционной психиатрической теории.

Промежуточный статус социальной теории антипсихиатрии обусловил ее продуктивность для социально-философской теории. Антипсихиатрия поставила вопросы онтологических оснований общества и социальных групп, принципов поддержания их целостности, статуса и особенностей функционирования социальных институций, динамики социальных образований. Все эти проблемы она рассматривала в антропологическом горизонте, поверяя их отношением к психически больному человеку: как проблемы взаимоотношения человека и общества, функционирования власти, механизмов принуждения и отчуждения, как вопросы развития и сохранения подлинной личности, противостояния массе, обретения «я», саморазвития. Она обратила свое внимание на саму ситуацию столкновения человека с обществом: вхождения в него, функционирования в нем и исключения из него. И в этом ее перспектива носит социально-антропологический характер.