Читать книгу "Врата ведьмы - Джеймс Клеменс"

— Не остановиться ли нам на ночевку? — сказала Элена. — Скоро должна выглянуть луна.

— Нет! — услыхал ее Григрел и отчаянно замахал руками. — Близко!

— Он повторяет это последние две лиги, — проворчал Джеррик.

— Мне кажется, нужно прислушаться к воргу, — прорычал Тол’чак. — Мы здесь не одни. — Он кивнул в ту сторону, где полыхали багровым светом несколько далеких рудников. — Чем скорее мы исполним задуманное, тем лучше.

Никто не возражал, путешественники даже ускорили шаг.

Ночь медленно вступала в свои права, из-за горизонта выползла луна. Зная, что сегодня второй день полнолуния, Элена вытащила Кровавый Дневник, и золотая роза на обложке ярко засияла.

— Красивый, блестящий, — тут же забормотал Григрел, зачарованно пялясь на книгу.

— Сколько еще? — вмешался Эр’рил, отвлекая ворга.

Синекожий ткнул пальцем туда, где русло высохшего ручья огибало невысокий утес. Не далее чем в лиге от них вздыбилась гора, превосходившая высотой все прочие, грозно чернеющая на фоне звездного неба. Даже ее очертания внушали страх Тол’чаку. Именно здесь добыли сердце его племени, отсюда в мир шагнул Темный Властелин.

— Ги’холманти, — пробормотал Магнам.

— Быстро, быстро, быстро, — торопил их ворг.

Эр’рил пошел по правую руку Элены, Веннар — по левую.

Русло ручья, по которому они двигались, нырнуло в узкую трещину, похожую на рану в теле земли. Вскоре каменные стены сжали их с обеих сторон. Тол’чак почувствовал себя неуютно. Он шарил взглядом по сторонам в поисках опасности. Кожа огра зудела, предупреждая о враждебных взглядах, но все было тихо.

Стараясь держаться вместе, они с предельной осторожностью продолжали путь.

И вот громада Ги’холманти закрыла все небо, будто чудовищная черная дыра. Луна почти достигла зенита, но все равно ее сияния не хватало, чтобы осветить склоны гигантского пика. Тол’чак понял, почему гора пользуется дурной славой. Она выглядела словно сгусток сплошной тьмы.

Огр с трудом отвел взгляд. Ги’холманти, казалось, ломает его волю.

Наконец преодолев мучительную четверть лиги, они достигли подножия пика. Утесы расступились. Гора возвышалась, будто великан в черном балахоне, вставший на колени. Тол’чак кожей ощущал пристальный взгляд, устремленный на него, и не поднимал глаз, опасаясь того, что мог бы увидеть.

Высохшее русло вилось у подножия горы и исчезало в черном зеве пещеры. Должно быть, когда-то давно весенние талые воды питали поток, но теперь здесь остался лишь камень, присыпанный пылью, столь же мертвый, как и сам пик.

— Врата мантикоры внутри? — В голосе Элены слышался неподдельный страх.

Но ворг указал не на отверстие, к которому вело сухое русло, а на склон.

— Может, он намекает на один из заброшенных рудников? — задумчиво произнес Магнам. — Древняя гора вся пустая внутри из-за копей и выработок.

— Если так, — заметил Эр’рил, — то мы можем провести зиму в поисках тайника, где укрыта мантикора.

— Плохой мерзкий тьма! — Ворг затряс руками еще сильнее.

— Покажи нам где, — попросил Тол’чак.

Григрел вздохнул и, подняв обе руки, широко развел их в стороны.

— Он или не знает где, или не понимает вопроса… — нахмурился Эр’рил и вдруг воскликнул: — Добрая Матушка, вверху!

Луна достигла зенита и замерла над остроконечной верхушкой горы. Лунный свет струился по склонам Ги’холманти, как серебряный водопад, смывая тени и открывая глазам путешественников пик, вернее, то, что раньше было просто горным пиком.

Весь склон, представший перед ними, был искусно изрезан, обтесан, кое-где выдолблен, образуя гигантских размеров статую. Все ее черты проявились, должно быть, за многие десятилетия кропотливого труда каменотесов-рабов: напряженное лицо, соединяющее страдание и радость, яростным огнем горящие глаза, тело — сплошное нагромождение мускулов. Казалось, будто существо выбирается из горы — одна рука протянута к небу, а одна нога еще скрыта внутри скалы. Над могучими плечами, за спиной возвышался выгнутый и готовый нанести смертельный удар хвост скорпиона.

— Мантикора! — Элена задохнулась.

Несколько мгновений все молчали, ошеломленные увиденной картиной.

— Но она же вырезана из гранита, — нарушил тишину Эр’рил. — Не из эбенового камня.

— Тут ты ошибаешься, — возразила ведьма, указав на вытянутую лапу чудовища. Его когтистые пальцы сжимали глыбу, не уступавшую размерами небольшому дому. От маслянистой каменной поверхности не отражался лунный свет. Казалось, будто в кулаке у изваяния ожившая тень, готовая превратиться в нечто зловещее. Один лишь вид ее и тот леденил кровь. — Именно там находится истинное сердце статуи — эбеновый камень. Первые из четырех врат Вейра.

Пока другие с трепетом созерцали каменное чудовище, Тол’чак бросил в пыль молот д’варфов. Он суетливо порылся в сумке, извлекая сердце-камень. Погладил пальцами его грани, страшась того, что может увидеть, но уже зная правду. Он пронес камень через все земли Аласеи. Он знал каждую его щербинку, каждый уголок, будто свое собственное лицо.

Тол’чак смотрел вверх, не в силах отвести взгляд. Теперь он знал источник страха, поселившегося в его сердце. Где-то глубоко внутри частичка его души, должно быть, знала все с самого начала.

— Они изобразили мантикору, возникающую из пика Ги’холманти, — заявил Магнам, указывая на изваяние. — Наверное, хотели показать, как Неназываемый поднимался из потаенных глубин под горами. Может быть, мы первые за несколько веков, кто смотрит ему прямо в лицо?

Ноги огра ослабели, и он опустился на одно колено. Поднимая сердце его племени к эбеновому валуну, он молил, чтобы нашлось хоть какое-то различие. Но нет — камни походили друг на друга как две капли воды.

Но не это, без сомнения, было самым страшным.

Стоявший поблизости ворг оказался первым, кто понял страшную правду.

Жабоподобное существо только что подобострастно смотрело на Тол’чака, затем оглянулось на статую мантикоры. Его взгляд метнулся вперед-назад, а потом глаза вылезли из орбит. Синекожий запищал жалобно и отпрыгнул подальше, дрожа от ужаса, затем, пятясь, отступил в расщелину.

Повернувшись, все увидели, что Григрел удирает.

Опустив руки, Тол’чак ссутулился, охваченный отчаянием. Слишком много прозрачных намеков. Триада выбрала именно его для выполнения этой миссии. Облик Погибели в камне. Д’варфовский лорд, пытавший Мерика и Крала в подземельях под Тенистым Потоком, убежал в ужасе, едва завидев Тол’чака, точно так же, как только что поступил ворг. В их глазах он видел не только испуг, но и кое-что похуже — узнавание.

Огр открыл глаза.

Медленно, по одному, лица его друзей бледнели по мере понимания. Головы поворачивались то к мантикоре, то к нему.