Читать книгу "Доктор, который научился лечить все. Беседы о сверхновой медицине - Александр Никонов"

— Непонятно, но интересно. Однако у меня такой вопрос: многое в нас задаётся генами. То есть фенотип зависит от генотипа. Значит, все мои асимметрии заданы изначально. Они — часть моей индивидуальности. Внутреннее (гены) задаёт внешность (мои персональные асимметрии). Как это можно изменить?

— Это вполне реально изменить! Иначе никакое лечение было бы вообще невозможно! Я как раз и меняю, и называю это методом минимальных неприводимых представлений. Разбиваю организм на кубики. Делю, делю… Сузился, сузился, сузился. Ищу худшее место. Слабое место. Потому что пробивает всегда по слабому звену… Боткин когда-то сказал: дай бог, чтобы я половину диагнозов в жизни поставил правильно. А я в диагнозе просто не могу ошибиться — матрица не позволяет!

Я беру все эти кубики разных органов и отделов и поворачиваю к себе одной гранью — формой. Потому что я работаю с формой, с анатомией, с телом вообще. Я меняю человека формально, тем самым приводя к изменениям в его существе… На каком примере разберем?

— Онкология.

— Мы об этом уже говорили. Онкология начинается с нарушения в кровообращении. Вообще, есть три процесса в тканях. Первый — дегенеративно-дистрофические процессы. Это потеря гидрофильности, увядание, старение. Второй — недоразвитие, незавершенный онтогенез, когда ткань не прошла все фазы развития.

— Так это только у детей!

— И у взрослых бывает. Бройлерная курица она же взрослая. Так и бройлерный ребенок вырастает в бройлерного взрослого. Что такое бройлер? Это цыпленок или ребенок, выращенный в условиях гиподинамии, в искусственном климате и на искусственном комбикорме, на антибиотиках. Как все наши дети. Все наши дети — бройлерные. У них низкоструктурированные ткани. Такими же бройлерными являются все породистые собаки, которые заканчивают жизнь, как правило, онкологией. Их пичкают в течение жизни препаратами, делают прививки, кормят антибиотиками. Их все время нужно подконсервировывать заживо, чтобы они не окочурились. И дети наши бройлерные, такие же синевато-бледноватые, просиживающие детство за компьютерами, напичканные антибиотиками и рафинированной пищей, рыхлые, слабые, бесформенные, цепляют всю заразу на себя. Это все — следствие незавершенного онтогенеза, люди получаются некачественные по своей морфологии, кривоватые, сколиозные.

— Цивилизация — это сплошное рафинирование… Ну, а третий процесс в тканях какой, а то мы отвлеклись от онкологии?

— Третий как раз онкология, перерождение тканей. Помните, мы говорили об энергодефицитности тканей? Которая оборачивается тканевым перерождением? Помните, что при этом происходит?

— Перерождение или деградация ткани, дистрофия.

— Напомню. Если энергоснабжение падает ниже предельной нормы выживаемости ткани, то в здоровой, зрелой ткани начинается дистрофия. А в ткани незрелой — перерождение. Недозрелая ткань — путь в онкологию, а не в дистрофию. Оттого и участился детский рак. Дистрофия — это равномерный обвал. Ткань не может, но если очень надо, она сделает. Так фермер перемахиват двухметровый забор, убегая от быка, а во время бомбежки старая бабка вытаскивает огромную бочку с салом, которую потом даже сдвинуть не может. Потом ей будет херово, но она это сделала. Дистрофия возникает от невостребованности функций. Вы мышцу не качаете, начинается дистрофия.

А незрелая ткань перерождается в опухолевую. Первой всегда выпадает периферия, где самые тонкие сосуды — там и возникает онкология. Капилляропатия — первый шаг к онкологии. Да и к любой другой болезни.

А за первым следует второй шаг. К чему приводит всякая болезнь и всякая травма? К гиподинамии и асимметрии. Вот что нас губит. Кроме гиподинамии и асимметрии там ничего больше нет! Старость — один из естественных видов гиподинамии. Естественный отбор вышибает гиподинамичных. И асимметричных, то есть уродливых. Я работаю по обоим этим направлениям — даю нагрузку и выправляю асимметрию.

По сути, Блюм вкачивает в клиента энергию. Как это происходит? Это происходит в эксцентрическом режиме работы мышечного аппарата. В режиме сопротивления разгибанию, а не в привычном нам режиме сгибания. Когда вы тренируете бицепс, поднимая раз за разом гантель, — это обычный режим работы мышцы. А вот когда ваш бицепс сопротивляется разгибанию — это то, что надо!

Плюс работа с глубинными мышцами, которые не поддаются сознательному контролю. И которыми обычный человек в обычной жизни не работает. Эти коротенькие маленькие мышцы составляют первый слой, оплетающий и соединяющий позвонки друг с другом. Эти мышцы у современного горожанина существуют в режиме дистрофии, слабеют, после чего не стоит удивляться выползшим межпозвоночным дискам, протрузиям, грыжам и болям.

Блюм фиксирует человека в станке, выключая ему большие поверхностные мышцы и, прилагая внешнюю нагрузку, заставляет работать в режиме эксцентрики глубинные мышечные слои, управляемые подсознательно. В них и заключается наше здоровье.

Я сейчас научу вас без блюмовских станков и инструкторов включать некоторые глубокие мышцы, дабы вы хотя бы почувствовали, что это такое. Итак, возьмите большой ковер и плотно завернитесь в него — можете с чьей-то помощью, можете без оной. Лучше, если у вас руки будут при этом вдоль тела. И вот теперь начинайте, извиваясь всем телом, выползать из кокона ковра. Вы пропотеете. Это тяжело! И ужасно благотворно для позвоночника, если повторять сию процедуру регулярно.

Будем считать это первым упражнением от Блюма. Продолжение в виде простых и эффективных упражнений, которые позволят вам сохранить или даже восстановить здоровье, последует. А пока возвращаемся к нашим баранам.

Еще одним краеугольным камнем блюмовой телесной парадигмы (помимо эксцентрической работы мышц и ориентации на самые глубинные мышечные слои) является принцип слабого звена. У нас ведь в организме разные системы и подсистемы стареют и изнашиваются неравномерно. И пробивает всегда по слабому звену. Помер человек от инсульта или инфаркта, а печень, суставы и, скажем, почки у него в прекрасном состоянии — хоть продавай! Жил бы с ними и жил еще сто лет, но вот сосудик один малюсенький в мозгу лопнул, и такие хорошие органы приходится списывать, хорошо, если на запчасти пойдут.

Это самое слабое звено и надо укреплять — а вовсе не внешние мышцы качать в спортзале. Атлетические бугры вас не спасут, как не спасли они силовика-атлета и рекордсмена Книги рекордов Гиннесса Турчинского, умершего в 42 года с прекрасным мышечным рельефом. С господином Турчинским я имел счастье встречаться, он был жизнерадостен, полон сил, планов, радовался жизни и совершенно не собирался столь скоропостижно заканчивать свой земной путь. Но было в его организме слабое звено, о котором он не знал. Вот его и надо было развивать, вместо того, чтобы тягать вагоны и грузовики.

Блюм находит в человеке слабые звенья и именно им уделяет главное внимание:

— Организм можно поделить на функциональные макроблоки — типа цехов на большом заводе. У нас есть отдел сбыта, отдел энергообеспечения, производственно-технический отдел, транспортный цех… Есть метаболический макроблок — жизнеобеспечивающая система. Есть опорно-двигательный аппарат, который выполняет локомоторную функцию. Есть информационно-интегративный макроблок, работающий в режиме он-лайн, — это нервная система. Есть психика, которая работает в режиме офф-лайн — отстает или забегает вперед, в будущее. И вот в этом производственном цикле всегда существует узкое место, по которому выстраивается вся система: караван идет со скоростью самого медленного верблюда.