Читать книгу "Метро 2035: Муос. Чистилище - Захар Петров"

Вера не понимала, о чем говорит бригадир:

– Я ничего не постигла.

– Если бы ты ничего не постигла, ты бы давно умерла от голода или простуды. Я тебе еще раз повторяю: сними это! – бригадир потянулся, чтобы схватить за воротник, но Вера отпрыгнула от него и истерично закричала:

– Отстань от меня, отойди! Я его нашла – оно мое! Что хочу – то и буду носить!

Диггеры остановились и молча наблюдали за Верой, а та еще больше разошлась:

– Что смотрите? Как вы надоели мне со своей тупой поэмой и дурацкими упражнениями! Я есть хочу, я мерзну, мне надоело ходить!

Вера бы и дальше кричала, но Антончик развернулся и пошел. Диггеры спокойно следовали за ним. Вера осталась одна, глядя вслед уходящим диггерам. Сделав усилие над собой, она сняла пальто и бросила его под ноги. Она догнала цепочку уходивших диггеров и, опустив голову, пошла за ними.

Вера старалась не смотреть в глаза диггерам. Антончик сам подошел к ней и, положив ей на голову руку, тихо сказал:

– В ближайшем поселении Республики я тебя передам местному администратору. Там разыщут следователя, и он тебя где-нибудь пристроит.

На минуту Вера представила себе уютную приютскую комнату с веселыми добрыми детьми, где у нее будет теплая постель, настоящая еда; где она сможет учиться по учебникам и потом стать ученой, исполнив мечту своего отца. Но потом в ее памяти всплыло мрачное лицо следователя. Нет! – она просто не сможет смотреть ему в глаза. Нет-нет! Только не это. Вера стала умолять бригадира:

– Антончик, прости меня, прости, пожалуйста. Только не прогоняй меня. Мне нельзя туда. Мне с вами надо.

Антончик не поменялся в лице, тогда Вера обратилась к остальным:

– Я вас очень прошу: простите меня. Вот увидите: я стану диггером, не прогоняйте меня.

Антончик серьезно сказал:

– Ты сегодня в переходе подняла крик. Нам повезло, что нас не услышали враги или хищники. Следующая такая истерика может стоить жизни всем нам.

Он повернулся и пошел дальше. Вера, опустив голову, поковыляла за ним.

4

Вера с неприязнью смотрела на других детей-диггеров, которые, как будто издеваясь над нею, отлично высыпались, наедались несколькими слизнями и могли часами с воодушевлением учить и повторять Поэму. К ней дети относились, казалось, равнодушно. Однажды, вмиг проглотив свою порцию слизней во время привала, она забилась в угол поплакать. Вера, откинувшись спиной к стене, смотрела на вытянутые распухшие ноги, думая, что не сможет больше на них встать. К ней подошел Жак. Парень был старше ее года на четыре; у него уже висели на поясе-юбке два секача, и он уже имел кличку. Со стародавних времен диггеры с момента посвящения во взрослые брали себе клички и никогда уже не произносили в общении друг с другом имен.

Жак присел возле Веры, положив себе на колени ее ноги. Она хотела психануть и отдернуть ноги, но ловкие пальцы сильных рук уже делали какие-то невероятные движения, «пробегая» по ее икрам. Боль проходила. Казалось, что Жак выдавливает из ее ног боль и усталость. Заглянув в удивленное Верино лицо, он сообщил:

– Меня мать этому научила.

Вместо благодарности Вера быстро поднялась и рявкнула:

– Отстань.

Жак медленно встал и пошел к другим диггерам. А Вера больно закусила себе губу. Она кляла себя за то, что оттолкнула единственного человека их племени, первым заговорившего с нею. Пересилив себя, она подошла к юноше и спросила:

– Как вы все не чувствуете голода и холода? Научи меня этому.

– А кто тебе сказал, что мы их не чувствуем? Мы же обычные люди.

– Но по вам этого не заметно.

– Так сделай, чтоб и по тебе заметно не было. Ты пойми, мой желудок, так же как и твой, хотел бы, чтоб в него запихнули больше еды. Мое тело, так же как и твое, не прочь понежиться в тепле. Но дух диггера сильнее тела. Диггеры переступают через себя, не допуская себе никаких слабостей. Это – залог нашего выживания. Мы игнорируем свое тело. Со временем, если поймешь главное, ты научишься выключать в своем теле то, что тебе не нужно или что беспокоит. И еще, чтобы в голове не застревали мысли о еде, мозги надо постоянно прочищать другими мыслями.

– Это как?

– Ну вот ты зачем к нам пришла? Я так думаю, в приюте тебе было бы лучше.

– Меня следователь к вам привел, чтобы я научилась всему, что умеете вы.

– Значит, эта мысль должна быть у тебя главной. Ты должна подыматься и засыпать с одной мыслью: научиться, научиться, научиться. Учи поэму, учись отключаться, учись управлять собой. Со временем начнешь учиться бою с секачами.

Вера сказала:

– Прости меня за грубость.

– Забудь. Я вижу, что тебе тяжело. В диггеры в таком возрасте редко кто приходит. А если и приходят, то почти никто не остается… или не выживает.

– Ты поможешь мне выжить?

Жак кивнул.

Диггеры – сами по себе народ дружелюбный. Но у Веры появился в их бригаде самый настоящий друг. Он относился к ней как старший брат. Иногда ей казалось, что Жак – это перевоплотившийся Костик. Антончик пообещал следователю, что лично будет заниматься с Верой. Но она его сторонилась, зато потянулась к Жаку. Жак был еще юным, но уже достаточно опытным диггером, и поэтому Антончик охотно перепоручил ему обучение Веры.

По совету Жака Вера сконцентрировалась на мысли о том, что ей надо быть готовой к приходу следователя. В том, что он за ней рано или поздно придет, она не сомневалась. И она должна научиться всему, что умеют диггеры.

Она овладевала искусством управления сознанием и телом. Особенно тяжелым было первое. Она часами очищала свой мозг от мыслей. Вначале та цель, которую ей описывал Жак, казалась ей недостижимой: как она ни старалась, мысли все равно роились, словно тучи назойливых мух. Когда же последняя «муха» покидала пределы черепной коробки, сознание чистым оставалось лишь считанные мгновения. Малейший звук или тень эмоции – и ветхий барьер ломался: мысли бешеным смерчем снова врывались в голову. Лишь через долгие месяцы тренировок Вера почувствовала, как ее сознание начинает ей подчиняться: упираясь, бросаясь пригоршнями мыслей, но все-таки подчиняться. Пребывая в чистом сознании, диггер мог сконцентрировать себя на какой-то одной мысли. Например, учить объемную Поэму Знаний, содержащую в сжатом виде основные научные знания; причем не просто заучивать ее наизусть, а проникать в суть аксиом, теорем и законов. Не владея учебниками и пособиями, не имея малейшей возможности эмпирической проверки получаемых знаний, диггер знал, как устроена живая клетка, какова реакция алюминия при пролитии на него соляной кислоты и каков механизм ядерной реакции, как будто он все это наблюдал своими глазами в напичканной современными приборами лаборатории накануне Последней Мировой.

Несколько лет спустя Вера спросила Жака: