Читать книгу "Панк-Рок. Устная история - Джон Робб"

Прог-рок был моей темой. Трагедия в том, что ты не можешь признаться в своей любви к прог-року! Все думают, что тебе нравится Рик Уэйкмэн, Фил Коллинз, Yes и Genesis, и прочее дерьмо, раздутые динозавры, которые играли двадцатиминутные барабанные соло и пели песни о эльфах и феях, Рыцарях Круглого стола и прочем дерьме, которое не имело никакого отношения ни к одному человеку в реальном мире. В семидесятые была нереальная безработица, и слушать пластинку о феях с двадцатиминутными барабанными соло было вовсе не так уж прикольно.

Но были и потрясающие прог-роковые группы, достойные того, чтобы их открыли заново, типа Groundhogs. Они были сырыми и пели о реальных вещах. Они были пропитанными злобой! Тот самый чувак, их лидер, Тони МакФи, был очень страстным насчет всего этого. Это чувствовалось по его текстам и гитарной игре. Он был британским Хендриксом. Когда ты встречаешь своих героев, некоторые из них оказываются козлами, но только не он. Мы ходим вместе попить хорошего эля. Он чертовски отличный мужик.

Hawkwind были отличными, однако для меня Groundhogs все равно были лучше, ну и еще Egg. Они были вроде как прогрессивными, с органами и псевдо-классикой. Именно после них я полюбил 20-минутные пьесы и расширенные риффы. Они отправляли твой разум в небольшое путешествие. Они были потрясающими в том, что делали. Они не были дерьмом. Трудно определить, что дерьмо, а что нет, но они определенно им не являлись.

Роб Ллойд (The Prefects, The Nightingales: вокал):

Hawkwind? Я их просто обожаю. До сих пор. У меня и Пола была такая идея несколько лет назад, создать трибьют-бэнд Hawkwind и устроить прослушивание на место Стейсии![38]

Меня растил отец, а он был очень строгим. В начале семидесятых мне очень хотелось иметь расклешенные штаны и длинные волосы, но он не разрешал. В школе, когда я стал постарше, частью формы были белые рубашки, а у меня были постоянно серые рубашки, и оттого, что надо мной все прикалывались, я попытался прикинуться, что это был мой выбор, мол, я просто не хочу быть таким, как вы, ну типа того, и все потому что у меня не было длинных волос и прикольных шмоток. Я постоянно выглядел не в тему на концертах Hawkwind. Когда я увидел эти новые панк-группы, я подумал, что уже давно так выгляжу. Все мои подростковые годы я выглядел как один из Subway Sect, но мне хотелось выглядеть как Лемми!

Гэй Адверт:

Когда я впервые услышала «Silver Machine» Hawkwind, то подумала: «Ух ты!» До сих пор эта вещь отлично слушается.

Лемми:

Все в Hawkwind очень злились от того, что мне досталось петь «Silver Machine». Но для них она звучала не в том ключе, так что я и получил эту работу. Я только присоединился к группе и уже пел их единственный хит. Это не очень помогло нашим отношениям…

Рэт Скэбис:

Послушайте «21st Century Schizoid Man» King Krimson — я ненавижу сам альбом, но этот трек просто фантастический! В каждой группе находился один трек с той энергией, которая мне нравилась. Иная песня и у Status Quo случалась ничего себе так. У Cream был Джинджер Бейкер, и я его слушал, а позже он организовал Ginger Baker's Air Force. Хорошее барабанное соло — вещь редкой красоты. Не много их было хорошо сконструировано. Это самовлюбленное к себе отношение в Emerson, Lake and Palmer меня оттолкнуло.

Линдер Стерлинг (художник, фотограф. Ludus: вокал):

Моя семья перебралась из Ливерпуля в Уиган, когда мне было девять. Саундтреком к моей юности стала смесь из Уиган Казино, прог-рок и фолк, очень плодородная почва для моих будущих музыкальных увлечений.[39] Мне всегда нравилось смешивать несмешиваемое, и столкновение Джоан Баез с Mistura имело свою странную прелесть. Думаю, Эдгар Броутон некоторое время был где-то на заднем фоне: «О, Афродита, в твоем просвечивающем ночном халатике…»[40]

Мик Джонс:

Я также ходил в Парламент Хилл Филдс, где проходили ночные выступления, бесплатные концерты — Soft Machine, Taste, Edgar Broughton Band — мне все это очень нравилось. И еще Yes, когда они были все еще неплохой группой, до «Tales From Topographic Oceans».[41] Они были обычной группой в начале своей карьеры. Это были представители того самого альтернативного стиля жизни и андеграундной прессы. Мы также смотрели на Америку и видели, что происходило там, и старались быть похожими на них здесь, с нашим угольным отоплением и чашкой чая в двенадцать часов, когда выключался телевизор! В те дни можно было попасть в тюрьму из-за одного косяка. Многих упекли за решетку за еще меньшие проступки. Теперь надо хорошо постараться, чтобы туда попасть — это потому, что стандарты сильно упали.

Кит Левин (The Clash, Public Image Limited: гитара):

Я всегда был меломаном. Когда мне было восемь, я торчал от ска, рокстеди и скинхедов. Когда мне было девять-десять, я слушал The White Album, начинающийся хеви-метал, Led Zeppelin и всякое такое, о чем тогда много писала пресса. Все это сложилось в мою любовь к группе Yes. Я делал много нехороших вещей, например, не ходил в школу. Вместо этого я работал на фабрике, хотя и не имел права по возрасту — это было нелегально. Надо мной постоянно прикалывались, потому что я был самый молодой. А я спорил с теми, кто торчал от Humble Pie. Я им говорил: «Yes — вот это да! Стив Хау, бля, величайший гитарист в мире». Я так сильно на них торчал, на их музыке, хотя мне было плевать на Джона Андерсона. Не то чтобы я торчал от Emerson, Lake and Palmer или любой классик-роковой группы, которую вы назовете. Я торчал от Yes! Я кайфовал от Стива и еще Рика Уэйкмана, потому что он написал Six Wives of Henry VIII.[42]