Читать книгу "Книга-ботокс. Истории, которые омолаживают лучше косметических процедур - Зильке Ноймайер"

«Ах, спасибо большое! – вежливо отвечаю я. – Я ищу подарок, но не уверена, подойдет ли он!»

«Там, в задних рядах, у нас есть духи по акции», – отвечает продавец. С каких это пор в хозяйственном магазине появились внимательные и вежливые работники?

«Для кого подарок? Для пожилой дамы?»

«С чего вы взяли?» – недоумеваю я. Он решил, что я собираюсь на сборище кумушек?

«Ну, потому что сначала вы обратили внимание на очки для чтения!»

«Ах вот оно что! Да, действительно, для одной старшей подруги», – заявляю я.

«Тогда у нас есть вещь, которая пользуется большим спросом у пожилых людей, – говорит милый молодой человек и показывает на подарочный набор с духами, дезодорантом и мылом. – Старики любят такое!»

Это как раз та марка, которой я постоянно пользуюсь.

Пожилые люди? Старики? От стыда и злости я начинаю краснеть.

Однажды я все же закажу очки для чтения в оптике, когда они мне действительно понадобятся!

Зильке: возраст с окончанием «ИКС»

Общественные изменения всегда находят свое отражение и в языке. Сегодня никто уже не станет спрашивать: «Фрау или фройляйн?» Нас больше не подразделяют на свободных и замужних. Сделав большой шаг в сторону эмансипации, мы избавились от необходимости оценивать людей по их семейному положению. Подобно тому как мужчина – это всегда мужчина, независимо от того, есть ли у него жена, мы, женщины, сегодня зовемся «фрау», независимо от того, есть у нас партнер или нет.

Обращение к взрослым по половому признаку, по мнению языковедов, считается некорректным.

Гендерный мейнстрим – это течение, которое среди всего прочего посредством оказания давления на языковые различия стремится ускорить установление равноправия полов. При этом мужчина и женщина, а также роли, которые они исполняют в связи с их половой принадлежностью, в широком смысле рассматриваются как социальный конструкт[18], а не выступают в роли естественного различия, данного самой природой. Некоторые даже пошли дальше, пожелав избавиться от разделения по половому признаку. Так, шаг в эту сторону сделала профессор из Берлина Ланн Хорншайдт, которая захотела, чтобы к ней обращались без указания на пол. На своем веб-сайте она просит, чтобы в обращениях к ней писали не «Уважаемая фрау Хорншайдт» или «Уважаемый господин Хорншайдт», а нейтрально: «Привет, Ланн Хорншайдт». Кроме того, для размытия половой принадлежности она требует переименования многих понятий. Вместо «господин или фрау профессор» все должны говорить «многоуважаемИКС профессИКС». Благодаря этому профессИКС Хорншайдт получила в свой адрес целый ураган возмущений экстра-класса, даже со стороны отъявленных феминисток.

Людей привели в бешенство не только такие непроизносимые слова, как профессИКС, но и сомнения в том, что с присоединением окончания «ИКС» могут начаться какие-то общественно-политические изменения. Замысел скорее был направлен на благосклонность системы мер по созданию новых рабочих мест. В конце концов, исследователям гендерных различий платят за то, чтобы они находили волоски в речевом супе, и поэтому им под давлением приходится выносить на рассмотрение, в общем-то, смехотворные предложения. Дело обстоит точно так же, как и с бюрократами из ЕС, которые должны в каждом офисе всенепременно находить что-нибудь, что можно было бы отрегулировать, в противном случае их должность стала бы никому не нужной. Так появляется знаменитый стандарт для степени искривления огурца или окончание «ИКС» в словах. Однако мой здравый смысл подсказывает мне, что как прямой огурец не будет приятнее на вкус, так и моя жизнь с присоединением окончания «ИКС» не станет хоть чуточку лучше.

«Хотели как лучше, а получилось как всегда», – хочется прокричать в лицо этим поставщикам медвежьих услуг, которые натворили дел с гендерным мейнстримом. С такими мероприятиями вне поля зрения остается то, от чего большинство женщин страдают гораздо сильнее, чем от неправильного выбора слов: проблемы, которые приносит с собой старение. И дело не в морщинах и седых волосах, а в основной массе людей моего года рождения, прославившегося высокой рождаемостью. Скоро мы со своими роляторами заполоним все улицы.

На кассе в супермаркете какая-нибудь симпатичная молодая женщина уже не сможет дождаться, пока мы вытащим мелочь из кошелька, потому что за нами будут ждать еще пятеро стариков. Боюсь, что тогда возраст с окончанием «ИКС» нам мало чем поможет. Возможно, сейчас, будучи еще молодыми, мы в силах что-то сделать для предотвращения такого очевидного последствия массового старения, как неуважение. Эта напасть грозит всем нам, потому что присутствие пожилых людей в таком большом количестве нервирует юное поколение. Как-то я по ошибке оказалась в бассейне дома для престарелых. После пяти минут пребывания там меня начала раздражать старая плоть и завистливые взгляды, бросаемые на мое более молодое тело.

Можно ли этого избежать? У меня есть идея без всяких «ИКС». Мы должны поступить так, как сделали гомосексуалисты, которые начали позитивно воспринимать негативное обозначение и однажды гордо стали называться геями, несмотря на то что раньше их так обзывали. Если все мы начнем уважительно называть друг друга «дамами», то, возможно, на пути к последнему отрезку своей жизни сможем держать голову немного выше. Уважаемая пожилая «дама», как определение, могла бы добавить нам значительности и представить каждую в абсолютно новом свете.

Моника: зеленые такие зеленые

У взрослых есть несколько важных показателей, которые часто связывают с восемнадцатым днем рождения: прогулки допоздна, водительские права, возможность самостоятельно писать объяснительные за пропущенные занятия и участие в выборах. До сих пор я помню, какую партию тогда отметила крестиком на избирательном бюллетене. При этом я чувствовала такую гордость от того, что наконец-то стала политически полноценной! Кроме того, это означало, что всему старому и консервативному я могу противопоставить свой голос. Старыми и консервативными считались те, кто носил национальный костюм, а также партия «Христианско-демократический союз»[19].

В расчет я принимала лишь одну партию, самую волнующую, поскольку она уже была очень правильно сформирована и занималась такими важными вопросами, как опасность использования атомной энергии, вымирание лесов, биопродукты, загрязнение окружающей среды и жизнь в гармонии с природой, которым другие не уделяли и малой толики своего времени. Людям моего поколения нет нужды узнавать в Интернете, какой партии я отдала свой первый голос: ведь это были Зеленые[20]. Наше поколение знает, что в то время для партии ХДС/ХСС[21] было просто немыслимо выступать против использования атомной энергии или за биопродукты. Над идеями Зеленых самодовольно насмехались общепризнанные партии и не рассматривали их в качестве серьезных конкурентов.